Василий Чуйков - Миссия в Китае
Как я уже сказал, во время моего официального визита к Чан Кайши последний больше всего интересовался положением в Европе и поставками оружия из Советского Союза. В его словах сквозил такой смысл: «Но не думайте, что вы — благодетели, моя дружба или по крайней мере мой нейтралитет еще вам очень пригодятся, когда войска Гитлера ринутся на восток».
Я твердо пояснил ему, что Советское правительство ведет и будет проводить мирную политику, что оно все сделает, чтобы не ввязываться в войну на какой-либо стороне, что оно полно самых миролюбивых намерений и относительно Германии. Ну а если вдруг Гитлер потеряет рассудок и начнет вторжение на советскую землю, то он встретит подготовленную армию и получит отпор, которого еще нигде не встречал.
Чан Кайши картинно сокрушался:
— Франция! Кто бы мог подумать, что французские и английские войска будут разбиты за несколько недель…
Ему были далеки судьбы Европы, но чувствовались его симпатии к Гитлеру, это звучало в тоне, каким произносились эти слова. Я ответил ему:
— Если бы не обход через Нидерланды и отсюда внезапность удара, если бы в Арденнах, когда танковые дивизии Гитлера вытянулись в одну ниточку, французская и английская авиация нанесла бы по ним удар, война закончилась бы в несколько дней и, возможно, с другими результатами.
— Сегодня в мире есть три силы, не втянутые в войну, — заявил Чан Кайши. — Это Советский Союз, Америка и до известной степени Китай, который может вести войну сопротивления. За ними и от их действий зависит будущее. Другими словами, три личности будут решать судьбу людей на земле.
Я сейчас же воспользовался предлогом и спросил, почему же Китай так долго воюет с Японией. Много раз я потом раздумывал над ответом Чан Кайши на этот вопрос. И сейчас он вызывает у меня размышления.
— Япония не может победить Китай! — После некоторой паузы Чан Кайши добавил: — Китай вообще не может быть побежден. Война для Китая — это болезнь, и только. А все болезни проходят…
— Но болезни вызывают смерть! — возразил я ему.
— Нет! Мы не считаем, что болезнь вызывает смерть. Смерть — это не болезнь, она приходит помимо болезни.
А он умен, этот китаец, — подумалось мне, — и не так-то прост. Да, конечно же не прост. Начать с менялы, с мелкого маклера и захватить власть над огромной страной!
Бывают и злые таланты, не только добрые! Нет, он не марионетка в руках каких-то неведомых сил; здесь, в Китае, он и сам — сила, и только силой может быть сокрушен. Не интригами, не авантюрами, не сменой правительства, а волной народного гнева.
Так или иначе, официальная встреча Чан Кайши и военного атташе Советского Союза состоялась. Он узнал, что я привез, передал через меня благодарность Советскому правительству и посоветовал мне заняться изучением обстановки в Китае. Я тут же попросил его указаний ознакомить меня с положением на фронте. Мне было обещано содействие в генеральном штабе. Но никто из высших китайских генералов не торопился ввести меня в курс дела.
Меня знакомили с обстановкой сотрудники посольства и аппаратов военного атташе и главного военного советника. И тут, на месте, сразу же начался разнобой в оценках. Я не буду вникать в детали расхождений. Главное — другое. В Москве считалось, что гоминьдан не идет на обострение отношений с коммунистами, вся беда в малой активности китайцев на фронте. Здесь, в Чунцине, все оказалось более сложным.
Прежде всего о положении на фронте. До последнего времени во всех сражениях одерживали верх японцы, хотя китайская армия превосходила японскую по численности и с каждым годом уменьшался разрыв в их вооружении.
Начальник Специального информационного центра Военного совета адмирал Ян охотно поделился со мной своими данными о численности японских войск в Китае. Должен отметить, что китайская разведка работала неплохо. Сверяя потом свои записи с официальными сведениями о численности японских войск в Китае, я почти не нашел расхождений. Нарастание японской агрессии — эскалация ее складывалась по годам следующим образом. В 1937 г. Япония держала в Китае 26 дивизий общей численностью свыше 800 тыс. человек; в 1938 г. — 30 дивизий (976 тыс. человек), в 1939 г. — 35 дивизий (1 100 000 человек), в 1940 г. японская армия в Китае возросла до 1 120 000 человек. Если к этому приплюсовать войска китайских милитаристов, перешедших на сторону Японии, то общая численность войск агрессора достигала полутора миллионов. Полтора миллиона прекрасно вооруженных и отлично обученных солдат — это огромная сила.
Сказать, что коммунисты и гоминьдан ничего не сделали для отражения японской агрессии, нельзя. Если бы китайская армия не оказывала сопротивления, японцам не было бы нужды увеличивать контингент своих войск. Их армия прошла бы по Китаю победным маршем от края до края, полностью поработив его.
Вооруженные силы Китая общей численностью превосходили японские войска. Ведя оборонительные бои, китайская армия сдерживала агрессора и связывала ему руки. Каждое продвижение вперед или оккупация новых районов требовали присылки с островов новых контингентов. А тут еще неудачи под Халхин-Голом. В Северо-Восточном Китае Япония была вынуждена держать большую Квантунскую армию.
Однако получить в чанкайшистском генштабе точные данные о численности китайских войск оказалось не так-то просто. Секретные данные? Недоверие к нам? Нет, совсем нет! Просто этих точных сведений не было в китайском генштабе. Каждый генерал по старому обычаю старался нажиться, рассматривая свою должность прежде всего как синекуру. А как нажиться? Простейший способ: представлять наверх завышенные списки солдат. Довольствие, получаемое на «мертвые души», шло в карман генералу. А вслед за генералом и все мелкие командиры прибегали к такому же способу. Если уж не осмелятся поставить в список подразделения несуществующих солдат, сумеют скрыть убитого или выбывшего, на него идет жалованье, отпускается довольствие. Все это — в карман офицера, а цифра общей численности армии становится расплывчатой и неуловимой. Позже, когда мне приходилось планировать операции против агрессоров, я всегда делал скидку на эти «мертвые души». Изменить эту систему надувательства не представлялось возможным.
В целом китайская армия, как я нашел ее в 1941 г., была способна вести активные военные операции против японского агрессора. Однако китайское командование систематически от этого уклонялось, преследуя иные цели.
События в Южном Аньхое
Цели эти очень скоро обнаружились. Наш консул в Ланьчжоу был прав, с тревогой приглядываясь к перегруппировке чанкайшистских войск вокруг Особого района. Оказалось, что осенью 1940 г. чрезвычайно обострились отношения между Чан Кайши и коммунистами. Как выяснилось в дальнейшем, гоминьдановцы подготавливали нападение на Новую 4-ю армию коммунистов[24]. Приказом Чан Кайши была сформирована и угрожала с юга Особому району специальная группа войск во главе с генералом Ху Цзуннанем, верным и надежным ставленником Чан Кайши. Эта группа обеспечивалась лучшим оружием и снаряжением.
