Алексей Казаков - Роли, которые принесли несчастья своим создателям. Совпадения, предсказания, мистика?!
Но что способствовало тому, чтобы сбылись самые мрачные пророчества?
В телефильме «Лариса», который в память о жене снял в 1980 году Элем Климов, великий русский писатель Валентин Распутин (1937–2015) вспоминал переговоры с Шепитько по поводу экранизации повести: «.Был затронут дух затопленной Матёры, если переходить на язык мистики. Дух Матёры, который, не разобравшись – для чего, с какой целью его потревожили, взял затем от нас слишком большую и невосполнимую жертву».
Распутин имел в виду то, что ради красивого кадра Лариса Шепитько велела сжечь вековое дерево, а это у местных считалось страшным грехом – покушение на «корни» (в славянском фольклоре известен образ дерева, являющий собой центр мироздания).
Элем Климов вспоминал: «Она уезжала в Осташков на Селигер – снимать «Матёру»; попрощалась с друзьями, со знакомыми, а со мной – нет. Я, наверное, был единственный, с кем она не попрощалась. Она ждала, что мы с Антоном приедем к ней на машине. У нас есть друг, художник-фотограф Коля Гнисюк, он часто приезжал и ко мне, и к ней в экспедиции – снимать. И Лариса ему сказала перед отъездом: «Коля, если ты через месяц не приедешь, ты меня не застанешь…» И далее Климов сокрушается: «Уже после её гибели я задавал себе вопрос: ну она, предположим, особая, а при чём тут другие, те, которые погибли вместе с ней? И мне рассказали люди, которые их видели, что все они в этот месяц, который провели в экспедиции, были какие-то на себя не похожие. Ведь съёмки, особенно в экспедиции, требуют огромного напряжения, где всё нацелено на действие, на результат, а они все были какие-то размагниченные, странные.»
В 2004 году в «Киноведческих записках» были опубликованы интересные воспоминания коллеги Ларисы Шепитько, второго режиссёра фильмов «Ты и я», «Восхождение» и «Матёра» Валентины Хованской (она чудом в то роковое утро не оказалась в мчавшейся по Ленинградскому шоссе чёрной «Волге»).
Хованская говорит в своём очерке-воспоминаниях о том, что работа над «Матёрой» – это сплошная мистика, тревожные предчувствия, грустные свершения, вспоминает, что подготовительный период не ладился, все планы на ходу рушились, настроение у всех было неважное.
«Лариса давала много интервью в эти дни, хихикала над моими усилиями и странно утоньшалась, – отмечает Валентина Хованская. – По фотографиям, сделанным в тот период, это было очевидно, из неё как бы вытекала жизнь, но она оставалась добродушной и безмятежной».
Когда Шепитько и Хованская отправлялись по делам в Осташков на той злополучной машине, Лариса, садясь в неё, с усмешкой произнесла, имея в виду директора картины: «И зачем Дима взял этот гроб?». «Гробом» в тот день показалась Шепитько «Волга»-кабриолет.
Далее читаем: «По приезде в Осташков нас встретил Юра Фоменко, художник-постановщик картины, строивший в деревне, недалеко от города, декорацию «Изба Дарьи». Ларису отвлёк Володя Чухнов, а Юра радостно сообщил мне: «Ну, готовьтесь!» – «К чему ещё?» – испугалась я. – «У вас на «Восхождении» были смерти?» – «Да, погиб один осветитель, его сбил пьяный водитель…» – «Один? У нас будет больше». – «Чего будет больше?» – «Смертей. Когда поставили «Избу Дарьи», ласточки прилетели, много, штук пять-шесть, и давай в окна стучать, ну, местные увидели и сказали мне, что примета плохая». – Всё, Юра, замолчи и Ларисе не говори, не расстраивай её», – сказала я.»
На следующий день Шепитько, Хованская и другие члены съёмочной группы отправились посмотреть то самое вековое дерево, которое было выбрано для объекта «Листвень». Хованскую угнетала напряжённая обстановка предыдущих дней, разговоры о смерти. Она вспоминает: «.Когда мы приехали на поляну, где стоял «Листвень», со мной просто истерика сделалась, такое произвело на меня впечатление это дерево. Это была вековая, лет эдак триста, огромная, в пять охватов, сосна со срезанной когда-то верхушкой и странными, переплетёнными ветвями. Мозг, да и только. Под этой странной, круглой, как у пальмы, кроной была такая тишина и покой. Я испугалась не на шутку и высказалась. Лариса отмахнулась.»
Хованская по памяти пересказывает слова Ларисы Шепитько во время доверительного разговора с близкими членами съёмочной группы: «Вера может быть наивной, прекрасной, возвышенной, но во что верить, вот вопрос не хуже гамлетовского. Для меня долго был главным вопрос: кто в центре? Бог? Человек? Наше движение по жизни усеяно, как песком, малыми компромиссами, малыми уступками и сделками с совестью. Но в любую минуту эти песчинки могут стать горой, которая раздавит нашу нравственность и уничтожит душу, а с ней и бессмертие. Вот почему я верю в христианство – покаяние, в той или иной мере, очищает душу, не давая песчинкам превращаться в глыбы каменные».
Из воспоминаний Валентины Хованской: «Утром я никак не могла проснуться, хотя и слышала звонки будильника, шум шагов в коридоре. Обычно я всегда в экспедициях начеку, встречаю и провожаю Ларису, жду её указаний, но в тот раз… меня как будто кто держал. Состояние моё было мне настолько странно, что я как бы задала кому-то вопрос: «Ну, а проститься-то я могу?» И услышала совершенно чёткий ответ: «Проститься можешь». Я встала и подошла к окну. Внизу стояла наша «Волга», и все, кроме Ларисы, видимо, уже сидели в машине. Лариса стояла у машины. Я её окликнула, она подняла голову, улыбнулась и помахала мне рукой. Затем села в машину и они уехали, а я легла досыпать.
В 9 утра я бегала по гостинице, тихой и опустевшей, так как многие из группы уехали на выходные в Москву, и искала заместителя директора Кредитнова, который должен был ехать со мной в санаторий. Со мной бегала Е. Ожегова, ассистент по реквизиту, и рассказывала: «Я такой сон страшный видела. Как будто Лариса бросила мне сумку, полную костей и крови». – «А я тоже видела сон. Будто они на катере уплывают, а меня сносит, только купальник с ними остался».
…В это время неуклонно и стремительно сближались на пустынном утреннем шоссе грузовик и чёрная «Волга», которую Лариса Шепитько иронично назвала «гробом» незадолго до автокатастрофы.
«Прощание»
Режиссёры: Лариса Шепитько, Элем Климов
Сценаристы: Герман Климов, Рудольф Тюрин, Лариса Шепитько
Операторы: Алексей Родионов, Юрий Схиртладзе, Сергей Тараскин
Композиторы: Вячеслав Артёмов, Альфред Шнитке
Художник: Виктор Петров (III)
Страна: СССР Производство: «Мосфильм»
