Виктор Болдырев - Гибель синего орла
Пинэтаун с удивлением разглядывает рисунок. Он так устал, что не заметил знаков на запыленной чашечке, когда нашел ее у бивуака.
Что изображала Нанга своим ребусом?
Нанга обладает живым воображением и ясно выразила свои мысли простыми рисунками. Вот крошечные яранги и палатки нашего лагеря у Большого озера. Старик ускользает от погони на пятерке упряжных оленей с запасными пряговыми, бегущими на уздечках. По следу верхом на учаге мчится человек Нанга заметила долгожданную погоню. Крестиком обозначен бивуак - рядом чашечка с нацарапанным письмом, оставленная у костра.
Точки отмечают маршрут предстоящего пути - Нанга сообщает, куда везет ее Чандара. Впереди большая река и квадратики, вытянутые в линию. Это, несомненно, Колыма. Дальше беглецы поплывут на лодке вдоль извилистых берегов тундры. А вот орел, нахохлившись, сидит среди шалашиков летних чумов. Нанга словно срисовала орла с татуировки у себя на груди.
- Да ведь это стойбище, куда увез ее старик...
Маленькие квадратики, нарисованные в линию, вероятно, обозначают поселок на левом берегу Колымы.
Без слов маленькая художница изобразила на дереве самое главное - где ее искать.
- Походск! Она нарисовала Походск! - вскрикивает Пинэтаун.
Действительно, Походск - единственный поселок на левобережье Колымы, находящийся против извилистых берегов Восточной тундры.
Рисунок девушки поразительно напоминает "рисуночные письма" индейцев Аляски. До сих пор индейцы Аляски, о грамотности которых мало заботятся, пользуются "рисуночным письмом", вырезая острием ножа условные изображения на деревянных дощечках и на березовой коре.
До революции юкагиры - потомки древнейших обитателей лесов Северо-Восточной Сибири - также пользовались "рисуночным письмом". Эти письма выцарапывались на бересте или светлой коре тополя. Юкагиры изображали рисунками происшествия в пути, направление кочевок, сцены охоты и рыбной ловли.
Нанга, вероятно, нарисовала "рисуночное письмо" случайно, как рисуют дети события окружающей их жизни.
Лишь изображения орла и крошечных вигвамов стойбища Нанга словно срисовала с "рисуночных писем" североамериканских индейцев. Американские индейцы с детства носили прозвища. Родители называли их именами разных птиц и зверей. На берестяных индейских письмах до сих пор можно видеть вместо подписи сову, бобра или быстроногого оленя.
Рассматривая рисунки Нанги на березовой чашечке, я почему-то не придал серьезного значения этому поразительному сходству.
Пинэтаун стоит, опустив голову. Нанга нравилась юноше, и он тяжело переживает разлуку.
- Не горюй, Пинэтаун.
Напоминаю о письме помполита. Юноша оживает: он радуется возвращению на Колыму. На берегах Восточной тундры мы рассчитываем быстро отыскать следы Нанги. Пора готовиться к обратному рейсу.
Карту с противоэпидемическими маршрутами стад дальнего участка совхоза оставляем в надежных, заботливых руках Кемлилина. Старый бригадир соглашается провести все стада по намеченным маршрутам.
В тундре уже появляются комары - наступает короткое, но знойное полярное лето.
"Витязь" возвращается на центральную усадьбу оленеводческого совхоза.
После бури океан дышит лениво и сонно. Минуя Поворотный мыс, Пинэтаун уверенно направляет вельбот в океан. Пересекая громадный залив у берегов Западной тундры, "Витязь" кратчайшей дорогой возвращается к Чукочьему мысу.
Юноша окреп и возмужал в схватке с ураганом, выдержав трудный морской экзамен. Теперь, куда бы ни занесло нас ветрами, в какие бы ни кинуло испытания, я могу опереться на крепкого и верного помощника.
Погода стоит отличная. Дует ровный попутный ветер. Расположившись на просторных скамьях вельбота, вдыхаем прохладный воздух Полярного океана. Целый день идем с хорошим ветром. Наконец различаю в бинокль скалы Чукочьего мыса. Сердце бьется, замирает в груди: приятно возвращаться из опасного плавания к родным берегам.
Появление "Витязя" на Колыме взбудораживает поселок. На центральной усадьбе совхоза были уверены в гибели вельбота во время бури.
Ураган охватил громадную площадь низовьев Колымы, Алазеи и Омолона. Он начался в устье реки Белых Гусей и через несколько часов достиг заимки Колымской против Омолона. Циклон двигался со скоростью пятидесяти километров в час.
Море залило весь берег Западной тундры от реки Алазеи до устья левой Колымской протоки и затопило тундру на двадцать километров. Всюду ураган оставил свои следы. Словно плуг великана вспахал тундру. Берега речек и озер были снесены, песчаный береговой вал разрушен; ветер сдул воду из мелководных озер и развеял песчаные острова. Морские льдины долго еще таяли в глубине тундры вдали от моря.
Снег покрыл громадную площадь в восемьдесят тысяч квадратных километров. Летний снегопад сопровождался метелью с морозом, и было нестерпимо холодно. И всюду жители тундры с невиданным героизмом вели борьбу с разбушевавшейся стихией.
Мощь урагана можно было сравнить лишь с тайфунами тропических морей. В мелководных южных морях эти морские ураганы причиняют неисчислимые бедствия прибрежным жителям. Уровень океана у берегов внезапно повышается. Океанские волны смывают поселки, заливают низкие коралловые острова и устья рек, впадающих в море.
Жители Западной тундры никогда еще не испытывали морских наводнений. Это был настоящий тайфун у берегов Полярного океана.
Нас давно похоронили.
Петр Степанович почернел и осунулся. Он ощупывает меня, словно не верит собственным глазам.
- Целы! Эх, и напугали вы нас, хлопцы. Просил выслать завтра самолет из Амбарчика на поиски.
Известие о гибели пастуха расстраивает помполита. Петр Степанович долго молчит, вглядываясь в широкий плес Колымы, вспаханный бурунами пены. Ветер развевает черные, как вороново крыло, волосы. Рассказываем о спасении оленьих табунов.
- Видал, брат, какие люди у нас?.. Недаром приехал к нам на Север, а?
Ч А С Т Ь В Т О Р А Я
П Л А В А Н И Е В Б У Х Т У Б А Р А Н О В А
Глава 1. СНОВА В ПОХОД
Еще недавно тайфун у берегов Полярного океана грозил нам гибелью. Теперь, после короткого отдыха в поселке оленеводческого совхоза, мы готовим вельбот к новому плаванию.
Вельбот стоит на песчаном берегу Колымы в ремонте, и высокий киль его, окованный медью, врезается в просмоленные бревна. После тайфуна приходится чинить порванные снасти, вмазывать шпаклевку, выбитую волнами, и красить облупившиеся дубовые доски обшивки. Постепенно вельбот принимает свой прежний вид: выпуклые борта его блестят свежей краской, тугие ванты наклоняют высокую стройную мачту и шесть букв "ВИТЯЗЬ", раскрашенные кармином, ярко горят на солнце.
