Анатолий Гуськов - Под грифом правды. Исповедь военного контрразведчика. Люди. Факты. Спецоперации.
Москва, Кремль. Орден Красной Звезды
В Москве я узнал, что мне присвоено очередное звание подполковник. За время пребывания там произошло еще одно очень приятное событие. В центральных газетах был опубликован Указ Президиума Верховного Совета Союза ССР о награждении группы военнослужащих орденами и медалями. В числе награжденных орденом Красной Звезды был и я. По этому случаю небольшую группу пригласили в Кремль, где М.И. Калинин вручил нам награды. После этого Михаил Иванович стал расспрашивать о положении на фронтах и, как-то непринужденно завязалась беседа, мы почувствовали себя совсем свободно. Пользуясь обстановкой, я рассказал Михаилу Ивановичу, как еще в 1925 году во время его пребывания на фабрике имени М.И. Калинина по поручению пионерского отряда я повязал ему галстук как почетному пионеру. Тогда Михаил Иванович посадил меня рядом с собой, погладил по голове и сказал: «Молодец, расти скорее, я хотел бы видеть тебя настоящим коммунистом». Михаил Иванович очень тепло отнесся к моему рассказу, весело улыбался, спросил о моих родителях, которые к тому времени проработали на фабрике им. Калинина около 30 лет каждый. Затем он угостил нас чаем, очень интересно и образно рассказывал о многих событиях того времени.
В заключение встречи Михаил Иванович пожелал нам успехов в скорейшем разгроме ненавистных фашистов и здоровыми возвратиться домой. Сколько раз вспоминал я эту встречу, и каждый раз находил в ней все новые и новые приятные моменты.
Забегая вперед, я с горечью хочу поведать, что третья встреча с Калининым была чрезвычайно печальной. В 1946 году во время его похорон я находился в охране на Красной площади в непосредственной близости от гроба. И так же, как и многие люди нашей страны, очень тяжело переживал эту утрату.
Дорогие моему сердцу воспоминания о Михаиле Ивановиче сохранятся до конца моей жизни.
Глава 4. На Северном Кавказе
Начальник ОО Грозненского особого оборонительного района
Накануне первомайского праздника 1942 года я получил новое назначение, которое первоначально как-то не мог уяснить и даже внутренне не получил удовольствия. Мне было непонятно, почему меня, фронтовика, прошедшего почти год по фронтовым дорогам, отправляют в глубокий тыл. Я был назначен начальником особого отдела Грозненского особого оборонительного района. Но в системе органов госбезопасности не принято спрашивать почему, по каким причинам назначают на ту или иную должность. А обычно происходит так: вызывает старший начальник и говорит: «Есть предложение назначить вас на такую-то должность, в качестве того-то. Ваше мнение?». Все, как правило, отвечали: «Согласен». На этом кончалось обсуждение вопроса. И все-таки я решил спросить своего хорошего приятеля, работавшего в Управлении кадров. Тот, выслушав меня, улыбнулся и говорит: «Ты же инженер-нефтяник, вот тебя и решили направить туда, где промыслы и нефтеперерабатывающие заводы. Будешь там бензин гнать, наверное пользы больше будет». И потом вполне серьезно заявил: «Раз посылают, значит так нужно. Надеюсь, больше вопросов не будет? А теперь пойдем ко мне поужинаем».
Во время ужина мой друг «просветил мое сознание», и на следующий день в приподнятом настроении я отбыл в город Грозный.
В состав Грозненского оборонительного района входили: 8-я дивизия войск НКВД, сформированная по указанию Ставки Верховного Главнокомандования. Эта дивизия была укомплектована пограничниками и кадровыми рабочими г. Грозного;
— 131-я стрелковая дивизия, прибывшая из Армении, под командованием полковника Арутюнова;
— 105-я истребительная авиационная дивизия ПВО;
— 23-й отдельный зенитный артиллерийский дивизион и 471-й батальон аэродромного обслуживания;
— отдельная железнодорожная бригада войск НКВД под командованием полковника Подамяко.
Позднее в состав Оборонительного района были переданы 10 артиллерийских противотанковых дивизионов.
Командующим Грозненским особым оборонительным районом был назначен генерал-майор Никольский Н.П. Признаться, у нас с самого начала не сложились с ним хорошие отношения. Мне он показался человеком своеобразным, несколько замкнутым, поэтому особого расположения мы друг другу не питали и встречались сугубо официально. В глубину его души я не проник.
Первое время командование Оборонительного района как вновь созданное формирование занималось комплектованием частей и их штабов личным составом, получало боевую технику и снаряжение, организовывало боевую подготовку. Вместе с этим очень скоро приступили к созданию оборонительных сооружений вокруг Грозного.
А мне пришлось заниматься и спецмероприятиями по всем важнейшим объектам Грозного. Здесь я встретил много друзей среди нефтяников, в том числе управляющего трестом «Грознефтезаводы» тов. B.C. Федорова, однокашника по Московскому нефтяному институту директора НПЗ № 1 А.Я. Осипьяна, директора крекинг-завода Иванюкова.
Чтобы немного отвлечься от тяжелых воспоминаний о событиях в Грозном, расскажу об одном эпизоде. Не могу о себе сказать, что являюсь заправским шутником, но, признаться, шутить люблю всю жизнь. Особенно много шуточных историй было у меня с Осипьяном. Я искренне любил его всегда при жизни и свято чту память о нем после его безвременной кончины.
Итак, узнав, что мой друг является в Грозном директором Нефтеперерабатывающего завода № 1, я решил позвонить ему по телефону и поприветствовать, но тут же мелькнула игривая мысль разыграть его. Услышав его голос в трубке, я нарочито строго спросил: «Это товарищ Осипьян Артем Яковлевич?».
Он со свойственной ему добротой и мягкостью ответил: «Да, это я». Тогда я ему говорю: «Вас срочно вызывает к себе начальник Особого отдела гарнизона по адресу…». Артем Яковлевич по-военному отвечает: «Есть! Буду немедленно». Но сам на всякий случай решил заехать домой и предупредить свою жену Иду Никитичну.
Через некоторое время дежурный доложил, что приехал товарищ Осипьян. Я сказал, что приглашаю. И вот входит Артем в полувоенной гимнастерке, в кирзовых сапогах, на ремне висит огромная кобура от револьвера «Наган». И, не узнав меня, докладывает: «По Вашему вызову Осипьян прибыл!». У меня с усмешкой вырвалось: «Ах, вот ты какой, Осипьян!» — и я вышел из-за стола ему навстречу. Только тогда он крикнул: «Анатолий! Вот напугал меня, подлец! Опять дам тебе два наряда вне очереди».
Дело в том, что когда мы учились в институте и проходили высшую вневойсковую подготовку, Артем был моим командиром отделения, а затем командиром взвода, когда я был командиром отделения. Ввиду того, что я был рядовым неспокойным, он постоянно грозил мне: «Гуськов! Я тебе влеплю два наряда вне очереди».
