Бранко Китанович - Человек, который не знал страха
– Ну вот, я так и знал, что мы земляки, – оживленно сказал Кузнецов. – Я давно это почувствовал. Где еще найдешь таких упрямых и упорных людей, как мы, пруссаки! Если вобьем себе в голову что-нибудь, не отступимся от этого ни в жизнь. Даже если надо доказать, что на зайцев охотятся на танках, а на слонов – с воздушными ружьями. Из-за упрямства мы и сгорим в этом военном пожаре, хотя не мы его разожгли. А вот баварцы – те даже из этой ситуации выгоду извлекут. Поэтому я и решил стать реалистом и начал сотрудничать с русскими. Если вы последуете моему примеру, это будет в ваших собственных интересах.
Однако и на сей раз Кузнецову не удалось склонить Гаана на свою сторону. Гаан, правда, заметно смягчился по отношению к Зиберту, но упорно стоял на своем.
В отношении к фон Раису Кузнецов попробовал другую тактику.
– Предупреждаю, что больше не намерен терять с вами время. Меня не интересует то, что вы принимали военную присягу и клялись в верности фюреру. Преступники могут быть верными лишь своему преступному делу. Еще раз повторяю, – Кузнецов стукнул ладонью по столу, – что мы не успокоимся до тех пор, пока вы нам четко и ясно не объясните значение красной линии на карте. Зондерфюрер Гаан, да будет вам известно, уже дал нам по этому поводу определенные показания. Теперь мы хотим слышать вашу версию, чтобы решить, кто из вас говорит правду.
На третий день допроса фон Раис процедил сквозь зубы:
– Красная линия обозначает подземный многожильный бронированный кабель связи.
– С какой целью он проложен?
– Он устанавливает прямую связь между Берлином и деревней Якушинцы.
– А при чем здесь Якушинцы?
– Там находится соответствующий объект.
– Когда был проложен кабель?
– Летом сорок второго года, в июне.
– Кто прокладывал кабель?
– Русские военнопленные, тысячи человек.
– Где они сейчас?
– Они нейтрализованы.
– Что это значит? Выражайтесь точнее!
Майор опустил глаза.
– Предупреждаю вас в последний раз, что на мои вопросы вы должны давать конкретные и ясные ответы. Иначе…
Фон Райса начало трясти мелкой дрожью. Едва слышно он пробормотал:
– Они ликвидированы… Было специальное указание… Это дело рук гестапо.
Кузнецов с трудом сдержал гнев, услышав признание фон Раиса. После паузы он продолжал допрос.
– Объясните предназначение кабеля. Чтобы Гитлер мог говорить с Якушинцами?
– Напротив, чтобы Гитлер из Якушинцев мог говорить с Берлином.
– Как прикажете вас понимать?
Фон Райс поднял голову. Глаза у него были усталые, взгляд опустошенный. Он повернулся к окну, стекла которого покрыл иней. Начиналось зимнее холодное утро. Фон Райс вдруг вздрогнул, будто очнувшись ото сна, и испуганно посмотрел на Кузнецова. А затем, как человек, которому больше нечего терять, проговорил дрожащим голосом:
– В Якушинцах находится полевая, точнее говоря, передовая штаб-квартира Гитлера.
– Расскажите о ней подробнее, – потребовал Кузнецов.
– Никаких деталей я не знаю, – решительно заявил фон Райс. – В мои обязанности входили лишь вопросы связи со штаб-квартирой. О других делах спросите зондерфюрера Гаана.
– Как могло случиться, майор, что вы поехали в Ровно без сопровождения? Или не боялись партизан?
– Я уже говорил, что нас подвела неисправность машины. Аэродром был закрыт из-за сильной гололедицы. Кроме того, рейхсфюрер Гиммлер заверил, что его дивизии ликвидировали партизан в этом районе и что путь по шоссе на Ровно безопасен. Я лично первый раз поехал по этому маршруту на машине, и вот к чему это привело.
– А зондерфюрер Гаан?
– О, это перспективный офицер, вернее, был перспективный, – поправился фон Райс. – Он весьма храбр, и в действительности это он настоял ехать автомобилями. Он, видите ли, очень спешил. У него любовь к какой-то полячке, она, говорят, вдова. Ее муж, офицер польской армии, погиб. Эта дама удивительно красива, но майор, судя по всему, не пользуется у нее особым успехом. К характеристике полячки надо добавить, что она заведует баром в отеле «Дойчегофф» в Ровно. Согласитесь, не лучшее занятие для женщины. Зондерфюрер Гаан много теряет из-за этого знакомства. Фюрер обещал произвести его в генералы еще три месяца назад, но этот случай все испортил. Зондерфюрера же интересует только полячка. Он вдовец, его жена погибла от английской бомбы.
Между тем несколько дней пребывания в плену и бесконечные беседы с Кузнецовым неузнаваемо изменили зондерфюрера Гаана. Он полностью освободился от высокомерия и надменности и, кажется, откровенно рассказал Кузнецову все, что знал.
1 июня 1942 года, примерно в 7 часов утра, зондерфюрер Гаан сел в большой специально оборудованный транспортный самолет. Спустя два часа самолет приземлился на аэродроме близ Полтавы. Аэродром уже был окружен эсэсовцами.
Через пятнадцать минут на аэродроме совершил посадку большой военный самолет, из которого вышли Гитлер, генерал-фельдмаршал Кейтель, генерал Хойзингер, Вагнер и адъютант Гитлера.
Зондерфюреру Гаану надлежало сопровождать фюрера третьего рейха.
Гитлер и его окружение переехали в ожидавший их бронепоезд, где состоялось совещание. Задача Гаана заключалась в том, чтобы окончательные решения, принимаемые на совещаниях Гитлера и сформулированные в виде приказов и распоряжений, доставлять командующим армий на восточном фронте и докладывать Гитлеру о том, как выполняются его приказы.
Немцы готовились к реваншу за поражение своей армии зимой 1941 года. Они были уверены, что на сей раз добьются успеха. В таком мажорном тоне был составлен доклад генерала-фельдмаршала Бока, посвященный плану предстоящей летней кампании на восточном фронте.
– Мой фюрер, Красная Армия потрясена ударами наших войск, но благодаря срочным пополнениям быстро восстанавливается. В сорок втором году людские ресурсы русских еще будут, видимо, достаточны, чтобы избежать поражения. Наша задача состоит в том, чтобы молниеносными ударами отрезать Москву от ее тылов и одновременно окружать и уничтожать крупные группировки Красной Армии, тем самым ослабляя силу ее сопротивления, – самоуверенно изрекал фон Бок, моргая маленькими серыми глазками. На его лице, цвета потемневшей от времени иконы, блестели капельки пота.
Гитлер утвердил план, предложенный Боком, почти без изменений, напомнив, однако, о важности для Германии захвата новых источников сырья, нефти и продовольствия. Затем, приняв позу пророка, он изрек: – Быстрые и колоссальные победы нашей армии на Востоке могут поставить Англию перед выбором: или срочно предпринять крупную десантную операцию, то есть открыть второй фронт, или потерять советскую Россию как политический и военный фактор. Поэтому с большой вероятностью можно ожидать высадку противника где-то в Западной Европе, в зоне наших владений. Отсюда следует, что мы должны как можно быстрее добиться победы на Востоке.
