Василий Яковлев - Генерал Кравченко
Такео возмутился: с ним зло шутят. С лучшим асом Японии. Его сбил этот мальчишка?
Виктор Рахов показал себя на Халхин-Голе отличным воздушным бойцом. Первую победу он одержал 12 июня. Тогда Кравченко, как наставник, похвалил его:
— Чисто сработал, Витя, словно орех разгрыз.
В небе Монголии Рахов лично сбил 8 японских истребителей.
После боя Кравченко прилетел в эскадрилью лейтенанта Трубаченко и приказал перебазироваться ближе к линии фронта. Эта истребительная эскадрилья была единственной, оснащенной пушками, поэтому она становилась одновременно и штурмовой. Техники немедленно приступили к работе по перебазированию.
В этот день летчики сделали уже семь боевых вылетов. Два раза штурмовали аэродромы врага и пять раз летали на Баин-Цаган громить наземные войска и переправу. Все страшно устали.
Майор Кравченко, увидев изрешеченный японскими пулями истребитель, приказал собрать возле машины всех летчиков.
Его усталое лицо было недовольно, прищуренные глаза строго поблескивали.
Лейтенант Трубаченко доложил о полном сборе. Тут Кравченко улыбнулся:
— Что приуныли!? Уж не сбили ли у вас кого?
— Нет, — отозвалось несколько голосов.
— Ну, так выше голову! Я прилетел к вам с хорошей вестью. Прошу всех сесть поближе.
И продолжал:
— Наступление японцев по всему фронту остановлено. Переправившиеся через Халхин-Гол самураи под натиском наших танкистов вынуждены перейти к обороне на горе Баин-Цаган. Ваша эскадрилья смелыми штурмовками оказала большую помощь наземным войскам, и они вас от всего сердца благодарят.
Над горой Баин-Цаган в течение всего дня сменялись в воздухе эскадрильи. Вот в этих-то штурмовках и участвовали летчики Трубаченко после налета на японский аэродром утром.
Кравченко показал на самолет, возле которого собрались летчики, и голос его посуровел:
— Теперь полюбуйтесь! 62 пробоины! И этим некоторые еще гордятся. Считают дырки доказательством своей храбрости. Срам это, а не геройство! Вы взгляните на входные и выходные отверстия, пробитые пулями. О чем они говорят? Вот здесь японец дал две длинные очереди и обе почти строго сзади. Значит летчик зазевался и проглядел противника. А по глупости, по своей невнимательности погибнуть — честь невелика…
Допустим, вы много летаете, устаете, это притупляет бдительность. Но ведь хозяин этой машины сделал сегодня только три вылета, я специально поинтересовался. И вообще заметьте: анализ потерь говорит, что в большинстве случаев летчиков-истребителей подбивают на зевках. Молитесь Поликарпову, что он сделал такой аэроплан, который фактически-то, если умело воевать, японские пули не берут!
Вот смотрите: две пули ударили прямо в наголовник бронеспинки, а ей хоть бы что! Даже не треснула. Плоскости фюзеляжа как решето, а стоит заклеить все эти дырки, машина снова готова в бой. Преимущество наше в том, что наши самолеты по скорости превосходят японские, а по живучести они во много раз лучше. Если бы столько пуль досталось И-97, так от него бы мокрое место осталось!
Раздались одобрительные возгласы. Кравченко продолжал:
— Некоторые летчики не очень ясно представляют себе, в чем состоят особенности воздушного боя против маневренных японских истребителей на малых высотах, вблизи земли.
Все с интересом слушали командира полка, так как разговор шел о действительно наболевшем.
— При том мощном вооружении, которое имеют И-16П, — говорил Григорий, — вашей эскадрильи придется частенько вылетать на штурмовку, действовать возле земли, и тут многое надо учитывать. Вы знаете, что И-97 при лучшей маневренности уступает И-16 в скорости на 10—20 километров. Однако это преимущество нашего истребителя не дает возможности на низкой высоте быстро оторваться от зашедшего в хвост И-97, двигаясь по прямой. Почему? Разгадка проста. Чтобы уйти от противника на безопасную дистанцию, то есть метров на 400—500, необходимо некоторое, хотя и малое время. А этого времени вполне достаточно, чтобы японский самолет выпустил свой боекомплект по уходящему без маневров И-16. Ошибка некоторых летчиков как раз в том и заключается, что они, обнаружив позади себя противника, уходят от японца только по прямой, стараясь скорее оторваться за счет скорости. Это неправильно и очень опасно.
Как лучше действовать? Главное условие успеха в воздушном бою — стараться на большой скорости и с большой высоты решительно атаковать противника, невзирая на его численное превосходство. Затем, используя скорость разгона, оторваться от врага и снова занимать исходное положение для повторной атаки. Когда же повторная атака почему-либо невыгодна, нужно подождать, удерживая вражеских истребителей на таком расстоянии, которое обеспечивало бы вам разворот с целью лобовой атаки.
Постоянное стремление атаковать — верное условие победы. Мы должны осуществлять наступательную тактику так, чтобы наш самолет, обладая преимуществом в скорости и огневой мощи, всегда походил на щуку среди мальков!
Кравченко сделал паузу, обретая внутреннее спокойствие.
— А как же все-таки действовать, когда в силу каких-то обстоятельств противник сумел зайти в хвост, оказался на дистанции верного поражения?
Этот вопрос интересовал многих летчиков больше всего. Ответ на него они искали в боях, каждый склонен был делать свои выводы, но никто твердо в них уверен не был, потому что формула решения была разнообразна и давала разные результаты. Одни считали, что надо внимательно следить за противником, но это всегда нужно, и не допускать, чтобы он оказался близко от хвоста. Другие заявляли, что все дело в технике пилотирования: при отличном пилотировании ничто не опасно. Третьи держались мнения, что раз скорость И-16 не позволяет быстро выйти из боя, а маневренность относительно И-97 хуже, то, если не выручит товарищ, исход боя предрешен в пользу противника.
И вот Кравченко, опираясь на собственный опыт, на опыт других летчиков, отвечал на этот вопрос:
— Если вы видите самурая, знаете его и будете правильно использовать качество своего самолета, то И-97 один на один никогда не должен сбить И-16. И вообще, очень трудно сбить истребителя с истребителя, когда они оба видят друг друга.
Ответил Кравченко и на целый ряд других вопросов: о тактике боя, о воздушной стрельбе, об управлении боем, о боевых порядках.
Затем он перешел к способам борьбы с зенитной артиллерией. Говорил Григорий неторопливо, уверенно, как о деле, хорошо ему известном и целиком его поглотившем.
— Истребитель И-16 превосходит японские истребители не только по скорости, но также и по запасам прочности, что позволяет создать в бою большие перегрузки и, таким образом, повышать его маневренность. Главное же — нападать, а не обороняться, заниматься не «выбором удобного положения для атаки», а стремиться к глубокому сочетанию осмотрительности, маневра и огня. На то мы и называемся истребителями, чтобы истреблять противника!
