Гэри Вайс - Вселенная Айн Рэнд: Тайная борьба за душу Америки
Как и в других произведениях, Пейкофф вторит здесь далекому голосу своей наставницы. Рэнд утверждала, что бизнес-элита Америки — на самом деле никакая не элита, а преследуемое меньшинство, дрожащее под кнутом коллективизма, несправедливо определенное в козлы отпущения, и только шаг отделяет его от газовой камеры или ГУЛАГа. «Любое движение, стремящееся поработить страну, любая диктатура или потенциальная диктатура нуждается в меньшинстве, из которого можно сделать козла отпущения, обвинить во всех бедах нации и использовать это как оправдание, чтобы потребовать для себя диктаторских полномочий, — утверждала Рэнд на лекции в 1962 году. — В советской России козлом отпущения стала буржуазия, в нацистской Германии — еврейский народ, а в Америке — бизнесмены».[42] Эти и другие странноватые комментарии Айн Рэнд редко цитируются в речах, эссе и телевыступлениях светил объективизма.
И в речи Брука не было ни капли апокалиптического экстремизма, даже когда он жаловался, что «страна плачевно сдает позиции во всех тех областях, из-за которых я и приехал сюда: в том, что касается свободы личности и роли правительства» в нашей жизни. «Все мы знаем, что лучше не становится, — сказал он. — Становится только хуже. Наша страна — нравится нам это или нет — банкрот».
Но есть еще луч надежды, если только никто из собравшихся финансистов и их близких не позволит себе почивать на лаврах. «Скоро, в ноябре, нас ждет великая победа республиканцев. Я всецело за них, — заявил Брук, и публика ответила одобрительным мычанием. — Я голосую за республиканцев». Однако главная проблема, продолжал он, состоит не в недостатке сил у республиканцев, авих искаженном мышлении, в «ненависти к бизнесу». И, что самое омерзительное, молодому поколению методично прививают то же искаженное мышление. Главная зараза гнездится в университетах. «Чем лучше университет, тем горячее он выступает против капитализма, против бизнеса, против рассудка, против всего того, что делает нашу страну великой», — сообщил Брук притихшей публике.
Я пытался представить себе, как Гарвардская школа бизнеса, Йельская школа менеджмента и Уортонская школа, бизнеса выступают против бизнеса, когда Брук в своей речи перешел от кризиса в образовании к постоянным неудачам общественного стимулирования. «Мы снова и снова наступаем на одни и те же грабли. Мы ничему не учимся». Предложил ли Обама достаточно обширный комплекс мер по стимулированию экономики, еще предстоит обсудить, но нынешний вечер был посвящен иной теме. Этот вечер был предназначен для активного расширения круга знакомств, для возлияний и бравурных речей.
«Айн Рэнд понимала, что главным двигателем прогресса, главной силой, формирующей общество и историю, является философия, идеология. Если Институт Айн Рэнд и остается единственным в своем роде, так это потому, что мы воспринимаем идеологию всерьез, — говорил Брук. — Да, мы занимаемся политикой. Мы вмешиваемся в систему образования. Но во все наши занятия мы привносим философский взгляд, философский подход, который заставляет нас задаваться серьезными вопросами. Мы говорим об экономике, но мы говорим о ней не как об экономике в чистом виде. Мы говорим о ней как о фундаментальной идее, которая реализуется из соображений морали, личной выгоды или самопожертвования».
«Мы — единственные, кто подходит к этому философски», — заявил он. И это правда. Только последователи Рэнд рассуждают о нравственной основе того, во что верят, а они верят, что капитализм — свободный, не контролируемый государством капитализм — единственно нравственная система. Брук и Бенни Поллак подметили то, что проглядела вся нация: все споры о социальных программах, о программе государственного медобслуживания престарелых, о системе налогообложения сводятся к противостоянию моральных концепций, разных представлений о добре и зле.
Я ожидал, что публика зашикает, когда Брук произнес словцо, которым постоянно грешат последователи Рэнд, «самопожертвование». Однако многие были слишком заняты нежным шоколадным пирожным с кокосовым сорбетом и ягодным чатни. Мы отложили вилки, чтобы переварить глобальную проблему, которую Брук сформулировал, как поиск равновесия между рассудком — «использованием мозгов» — и верой, будь то «вера левых или вера правых. Не имеет значения». Вот в чем на самом деле состоит конфликт идеологий. «Консерваторы, либертарианцы — у них нет подобных идей, многие и слышать о них не хотят. Они не замечают этой зияющей пустоты».
Заметьте: Брук поставил либертарианцев и консерваторов в один ряд. Трудно сказать, кого из них Рэнд презирала больше. Для нее либертарианцы были ничтожества, к тому же чокнутые, а в консерваторах она видела (как Стокли Кармайкл — в Национальной ассоциации содействия прогрессу цветного населения) вялых сторонников существующего порядка, которые довольствуются крохами с хозяйского стола. Одно ее эссе, написанное для антологии «Капитализм», называлось «Консерватизм. Некролог». Брук дополнительно скорректировал партийную линию, написав для сайта Института Айн Рэнд надгробное слово о неоконсерваторах.
В своей речи в «St. Regis» он изложил мысль, которая, возможно, удивила бы ненавистников Рэнд из числа левых. Все происходящее в современном мире определяется не борьбой между капитализмом и социализмом или большим и малым правительством, а борьбой между разумом и верой. Рэнд развивала эту дихотомию с самого начала своей деятельности, и теперь она, как я вижу, приобретает популярность у интеллектуалов правого толка, но не в среде простых, неинтеллектуальных, незажиточных американцев, для которых вера в Бога — неотъемлемая часть жизни и быта.
Жизнь самого Брука была захватывающим плаванием по религиозному мелководью, поскольку он родился в религиозной стране, которая в первые три десятилетия своего существования принимала даже сектантов от социализма. Несколькими годами раньше Брука цитировали в газете «Jerusalem Post»: журналистов привлекли его идеи по поводу Израиля, родившиеся из праворадикальных взглядов и отрицающие религиозную основу этого государства. Сама Рэнд стояла на произраильских позициях — не потому, что видела в рождении этого государства исполнение библейских пророчеств: просто для нее это был форпост западной цивилизации на диком Ближнем Востоке. Брук, в целом продолжая ту же линию, считал, что Израилю необходимо уничтожить Хамас и что израильские поселения на западном берегу реки Иордан крайне важны для безопасности Израиля, поэтому отказываться от них нельзя. Жители этих поселений его любят, что неудивительно, но чувство это не взаимное. В интервью «Post» Брук заявил: «Когда они соглашаются со мной, их исходные положения неверны и порочны». По его словам, «логика, по которой „Бог обещал это мне и дал это мне“ может привести только к кровопролитию и войне». Он выступил против государственной конфискации частных арабских земель для устройства поселений.[43]
