Лидия Штерн - Как я свалила из Германии обратно в Россию
Кто отважится сказать, сколько у Флетчера было любовниц за более чем восемнадцать лет?! Отношения со мной он считал просто уникальными: говорил, что с момента нашего знакомства у него не было никого, кроме меня, что мне удалось вызвать у него интерес не «на поверхности», а именно на душевном уровне. Правда, говорил он подобное редко. На комплименты Флетчер не был щедр, что меня не очень волновало. Гораздо ценнее для меня были его деловитость, организованность и то, что он держит свое слово. Всегда можно найти массу положительных качеств друг в друге, вместо того чтобы искать и констатировать недостатки.
Иногда Генрих был капризным, избалованным, иногда очень жестким. Но я пыталась вырабатывать в себе терпение, не накалять отношений и ценить то, что имела: его дружбу, помощь и расположение. Конечно, мне далеко не всегда это удавалось. Но, в конце концов, не так много у меня было знакомых и друзей в этой стране, чтобы ими разбрасываться.
Глава 21
Клиенты и пациенты. Конвейер встреч
Встречи с потенциальными женихами были уже разбросаны в календаре по дням недели. Это занятие – со всеми увидеться и рассортировать по полочкам – вначале забавляло, но вскоре стало ужасно утомлять. «Клиенты-пациенты», как я называла претендентов, были весьма далеки от тех качеств, которые я хотела обнаружить. Мне частенько приходилось выслушивать следующую фразу в свой адрес: «Ну… ты просто леди, а я, ну… я нормальный мужчина. Мужик. Да тебе джентльмен нужен, чтоб, ну… тебе, значит, равнялся…»
Некоторые кавалеры приходили чуть ли не в пижаме, а то и в таком виде, как будто работали в подвале или прямо перед встречей мыли машину. Помятые джинсы, клетчатая рубаха с завернутыми до локтя рукавами. На ногах то ли ботинки, то ли кроссовки для трекинга и горных маршей. Им так было удобно, да, но этот прикид как-то не очень подходил для рандеву. У меня складывалось впечатление, что среди потенциальных клиентов практически не было таких, кто действительно готовился к встрече и ждал ее, а главное – желал бы перемен в своей жизни… Удобные люди, у которых ничего не кипит, часы не тикают и нигде ничего не подгорает.
Никто из клиентов, ответивших на мое объявление, не должен был смотреть в буквальном смысле слова на часы и дни календаря, никому из них не нужно было покидать страну по окончанию визы. Они находились дома, в своей в стране, с немецкими паспортами, о значении и силе которых никогда в жизни не задумывались… Как не задумывались и над тем, что от рождения принадлежат к привилегированным по сравнению с восточно-европейцами и другими нациями этого большого круглого шара по имени Земля. Нет, они принимали свои привилегии как должное и само собой разумеющееся.
Те, кто никогда не был женат, не желали распроститься с холостяцкой жизнью так кардинально и быстро только потому, что мне надо было решать эту проблему. Для холостяков было подвигом уже то, что они на эту встречу выбрались!
Разведенные и брошенные мужчины боялись новых отношений. Это и понятно. Торопиться с чувствами, доверием, эмоциями после разочарований и отчаяния никому не хотелось…
Были и такие, кто, несмотря на серьезное письмо, хотел только секса. А тут, оказывается, не какая-то полуголая Дуся, с которой можно в кабак, а потом почти без церемоний в кровать, а нечто интеллектуально-мило-харизматичное, да еще культурно образованное… Гмм…
Для неуверенных в себе это как высшая математика или какое-нибудь невиданное сальто… Сложно, напряженно, экзотично… А что дальше? Даже уверенные в себе мужчины, которых было впечатляющее меньшинство, на быстрое развитие отношений не решались.
Вычеркивая из своего списка очередного кандидата, я с грустью констатировала, что среди положительных претендентов было очень много внутренне неготовых к новым отношениям людей. Казалось, найти истинного мужчину и завязать с ним серьезные отношения на этом конвейере дефицита времени и внутренней суетливости просто нереально.
Не говоря уже о том, чтобы успеть выйти за него замуж.
Но я добросовестно продолжала выполнять задание. В лабиринте встреч, писем, списков данных я постоянно следила за собой – вечно осматривала себя и свой туалет, придираясь к мелочам, чтоб быть в форме.
Лица, лица, лица… Более или менее приятные, веселые и угрюмые, странные, а иногда и пугающие, как лысый тип из Падерборна. Он еще по телефону заказал, чтобы я принесла фотографию сына. Я не придала этому значения и фото не захватила. Да и зачем на первую встречу нести снимок любимого сына?! Каково же было мое удивление, когда клиент, едва увидев меня, нервно спросил: «Где фотография сына? Ты ее принесла?» В кафе странный немец без конца дергался на стуле, упрекал меня, перебивал. Вот тогда я и подумала: а может, этот тип педофил?..
В конце июля я сделала для себя определенные выводы и строила прогнозы. Увы, неутешительные. Конвейер встреч утомлял, забирал много энергии и опустошал. Ведь любое знакомство, если к этому относиться серьезно, надо пропускать через сердце.
«А как же иначе, – спрашивала себя я, – если это моя собственная жизнь?!»
Глава 22
«Как будете платить? Вместе или отдельно?»
На одно из типичных рандеву пришел худой застенчивый тип. Он напоминал пересушенную таранку и относился к тем неуверенным, закомплексованным женихам-немцам, именами которых был переполнен мой термин-календарь.
Мы встретились у городской ратуши Падерборна. Подошли к небольшому пивному кабачку, на террасе которого и присели для первой беседы. Стояло лето, жаркий июль – классическое лето в Северной Вестфалии. Роскошный аромат цветов и ни с чем не несравнимый запах скошенной травы витал в воздухе. Наверное, для чувствительных людей восприятие окружающего мира должно непременно отражаться в эмоциях. Но странно – общение с худым типом не отложилось у меня в памяти. Наверное, он не задел меня ничем.
Прошло время, и поскольку на конвейере у меня стояла очередь потенциальных незнамо-чего-хочу-клиентов-пациентов, я и не пыталась их запоминать. Ведь самое главное – человеческое качество – пока, к сожалению, отсутствовало.
Как-то в один из дней позвонил мне этот «засушенный» тип и признался, что хочет меня снова увидеть. Я, видите ли, у него из головы никак не выхожу. Значит, надо снова встретиться. На сей раз он предложил пойти на ужин в ресторан. Я, жившая очень скромно, ходила в ресторан только с Генрихом. «Если кавалеру я интересна и он приглашает, значит, он и платит», – наивно подумала я. Но радость по поводу щедрости немца оказалась преждевременной.
Все блюда в китайском ресторане были настолько большими и сытными, что на заказанный десерт в желудке у меня просто места не оставалось. Я искренне предложила сидящему напротив Гансу свой фруктовый десерт. Он без раздумий согласился и слопал его, даже глазом не моргнув. Я еще подумала: «Куда у них, у худых, все девается и с какой скоростью переваривается?» Мой кавалер обтер по-простецки рот рукой и, мигнув подошедшему китайцу, сказал:
