Дмитрий Зимин - От 2 до 72 Книжка с картинками
Вдумайтесь, мой читатель! Если вы даже гуманитарий, то все равно должны еще со школы знать о существовании мировых систем мер типа «метр-килограмм-секунда» и мировых стандартов на эти фундаментальные единицы измерений. Но «всесоюзный эталон» БЕЗРАЗМЕРНОГО КОЭФИЦИЕНТА!!! Ради этого строить высокогорный полигон! ЭТАЛОН УГЛА!!! Последний представлял собой отрезок стандартного, но позолоченного трехсантиметрового волновода, уложенного в бархатный футляр. Был и «ученый смотритель фазы» в звании к.т.н. с соответствующей зарплатой. На многочисленных всесоюзных конференциях в Ереване с участием гражданского и военного бомонда и продукции Ереванского коньячного завода Менелай неоднократно подчеркивал, что и в вопросах антенных измерений мы давно обогнали американцев и впереди планеты всей.
* * *И однажды, то ли прозрев, то ли протрезвев, я не выдержал. На одной многолюдной конференции предложил Менелаю усилить превосходство советской метрологии, создав эталон толщины и эталон глубины, как развитие хранящегося где-то в Париже эталона длины. Хохот зала не отразился на потоке финансирования этого ученого заведения.
А вот меня после этого Менелай стал меньше любить…
Я думаю, что сейчас на этом полигоне пасутся козы, любуясь развалинами циклопических сооружений.
И это, ребята, не регресс. Это прогресс.
Органические пороки советской системы – отсутствие частной собственности и конкурентного образа жизни – нигде не проявились столь резко, как в бурно развивающихся радиоэлектронике, информатике и вычислительной технике. Два порока лежали на поверхности:
– принципиальная неспособность единственного заказчика – планирующей все и вся номенклатуры – сформулировать требования к инженерному корпусу в части разработки новой техники;
– низкий организационно-технический и научный уровень работ отечественных НИИ, заводов, да и вообще всего инженерного корпуса, лишенных жесткой школы обучения и выживания в ежедневной конкурентной борьбе на свободном рынке. (Между прочим, отсюда правило – не следует давать госзаказ фирме, которая не проявила себя на конкурентном, обычно гражданском рынке.)
Провальное отставание в бытовой радиоэлектронике, информатике и вычислительной технике не могло не потянуть за собой отставания и в военной радиоэлектронике. Однако, судя по опубликованным воспоминаниям деятелей ВПК, это отставание не оказало угнетающего влияния на уникальные разработки РТИ и, в том числе, на единственную в своем роде РЛС системы ПРО Москвы.
Директор РТИ и главный конструктор этой РЛС Виктор Слока пишет: «Радиолокатор «Дон-2Н» имеет рекордные характеристики. США не обладает радиолокатором, подобным «Дону» по дальности, точности, возможностям наблюдения и селекции малоразмерных космических целей…» (Михаил Первов. «Системы ракетно-космической обороны России создавались так». Москва. Авиарус ХХI, 2004).
Мне особо приятно читать такие заявления, так как я тоже причастен к созданию этой рекордной РЛС, был заместителем главного конструктора по приемной антенной системе и получил за это Государственную премию. Приятно сознавать, что у советских разработчиков компьютеров, телевизоров, магнитофонов и прочей бытовой дребедени мировых рекордов не получилось, а у родного РТИ в области радиолокации ПРО – получилось. Хотелось бы, правда, услышать это не только из уст его гражданских или военных создателей, но независимых оценок я не встречал.
И еще – не пытались ли мы ставить рекорды в области (ПРО мегаполиса), в которой с нами соревноваться никто не собирался и не собирается?
В конце ноября 2004 года я неожиданно встретился с Леонидом Зориным, с которым не виделся десятки лет. Тогда, 40 лет тому назад, он был совсем молодым парнем, начальником лаборатории в тематическом отделе, у которого я начал свою карьеру в РТИ. Он пользовался безусловной и, как мне кажется, заслуженной симпатией Минца.
Я попросил его прочесть мои воспоминания и высказать свои замечания. Вскоре я их получил и, с его согласия, их полностью привожу.
«Здравствуй, Дима!
Прочел твою статью. Взволновался. Потом долго не мог заснуть.
Хочу высказать два замечания.
ПЕРВОЕ. Ты ничего не говоришь об Александре Львовиче, как о «генераторе стратегических идей». По-моему, об этом нельзя не сказать в этой статье, хотя она и посвящена другим вопросам. Два факта:
• Уже тогда, когда только испытывались на полигоне экспериментальные станции РАИ АН (а не РТИ, это РТИ Александр Львович очень не любил), ОКБ 30 и Преображенки (не помню, как они назывались), Александр Львович понял безнадежность усилий по созданию ПРО в условиях массированного удара, понял, что нужно искать другое решение проблемы. Он, насколько я могу судить, первым поставил перед правительством вопрос о создании системы СПРН. В письме на имя Устинова – в то время председателя ВПК – он писал о необходимости создания «системы разведки» с целью обеспечения неотвратимости ответного удара. Это короткое письмо я читал, может быть, его и сейчас можно найти в архивах РАИ. Термин «разведка» – из этого письма.
• Именно Александр Львович, анализируя все наши искания, сказал, что длина волны должна быть короче той, которую мы рассматривали. Более короткая длина волны и явилась решающим фактором в нашей победе на конкурсе и фундаментом последующих достижений.
ВТОРОЕ. Величие Александра Львовича состоит в том числе и в том, что он сумел создать институт и творческую обстановку в нем, несмотря на все усилия ЦК освободиться от беспартийного руководителя, которого не удается поставить по стойке «смирно». (А попытки найти благовидный предлог бывали. Первым в КГБ писал В.М. Лупулов с теми же приблизительно обвинениями, что и Роман. Это было еще в Радиолаборатории АН СССР. Были и другие «радетели за безопасность»). Способность Александра Львовича создать творческую атмосферу в любых условиях не очень чувствуется в твоей статье, а может быть, я ошибаюсь. Только мне не доводилось где-либо наблюдать подобное. Может быть, только у П.Л. Капицы и И.В. Курчатова, портрет которого всегда висел в кабинете Александра Львовича. (Не для статьи, а для себя вспомни, слышал ли когда от Александра Львовича какие-либо упреки в адрес Лупулова.)
Л. Зорин
P.S. Александр Львович действительно был трижды осужден и только дважды амнистирован. Выпустили его весьма своеобразно, или скорее «предусмотрительно», но это не для этой статьи. При случае могу рассказать, что я слышал по этому поводу от Вейсбейна.
Не столь безобидно выступал В.С. Кельзон, да и некоторые другие, в период работы комиссии по письму Романа, но об этом упоминать не стоит. Хотя это лишний раз подчеркивает способность Александра Львовича сплотить людей с самыми разными наклонностями на решение творческой задачи.
