Хайнц Шаффер - Легендарная подлодка U-977
К тому времени половина нашего топлива уже израсходована. При таких обстоятельствах командир имеет право изменить район действий, если сочтет это удобным. Мы могли бы утопить еще корабль в ближайшие недели. Но мы в течение долгого времени жили на консервах и сами стали как консервированное мясо. На берегу это называется клаустрофобией , но там вы, по крайней мере, имеете возможность избавиться от нее скорее, чем в нашей клетке. Всегда одни и те же лица, одна и та же форма, одни и те же обязанности, и никакой надежды на уединение. Каждая слабость, каждая странность наблюдается со стороны. Заранее известно, кто как реагирует, как двигается, как одевается или ест. Иногда мы почти сходили с ума, твердо зная, что собирается делать каждый из наших любимых друзей и сотрапезников в необозримом будущем. Сама еда имела привкус подлодки. Дизельное масло с заплесневевшей мукой. В момент, когда ящики с продуктами открывались, загрязненный воздух попадал в них и давал нашей пище типичный привкус. Плесневели переборки. Каждый отдельный предмет покрывался плесенью. Кожаная обувь и снаряжение зеленели в течение двух недель, если ими не пользовались.
Как бы то ни было, мы получили приказ идти в Лорьян, что и выполнили, пересекая Бискайский за- [- 77 -] лив на поверхности днем и спускаясь под воду ночью. Лица прояснились. Каждый в нетерпении ждал почту. Наконец мы сможем написать домой. Там никто не знал, живы мы или нет, потому что военно-морской штаб сообщал только (если лодка опаздывала на шесть месяцев), что мы пропали.
Помимо прочего, мы получили воздушное прикрытие. «Мессершмитты» летали вокруг нас, и мы чувствовали, что теперь с нами уже не может ничего случиться. Прекрасно чувствовать себя хотя бы в относительной безопасности. Мы вошли в док с белыми вымпелами, показывающими количество уничтоженного тоннажа. При потоплении военного корабля мы вывесили бы красные флажки. Наш род войск уже приобретал собственные традиции и ритуал. Мы надели чистую одежду. Не надо говорить о сером цвете формы: корабль - серый, и мы тоже серые. Несколько офицеров с базы стояли на пирсе. Играл оркестр. И - неужели глаза сыграли с нами злую шутку? Могли ли мы им поверить? На пирсе находились девушки, настоящие живые девушки-шифровальщицы! От такого приема сердца наши запрыгали от радости.
Командир отдал рапорт флагману" и после обмена приветствиями нас отпустили. Девушки преподнесли нам фрукты и пиво. Хорошее пиво. Даже слишком. Если мы и в самом деле не опьянели, то были все-таки слегка под хмельком? так долго не получая старый добрый ячменный напиток. Потом мы просто набросились на почту. Это действительно был чудесный момент, когда мы получали письма из дома. И не только это. Мы нашли всю нашу одежду, присланную из дома и хранящуюся в порядке. Это было очень приятно, потому что едва ли мы могли бы сойти на берег в нашем пропахшем маслом об- [- 78 -] мундировании. Нам ведь хотелось пойти на танцы и вообще насладиться всеми прелестями жизни. Последние недели были слишком мрачными.
На второй день после возвращения на борту была устроена вечеринка, на которую пришли все от командира до самого младшего рядового, нашего Мозеса. Все различия в рангах забылись, мы пели, пили, смеялись, даже некоторое излишество в напитках не было дурно истолковано. Прошел знаменитый «пивной доклад». Мы, гардемарины, получили шутливую встрепку, и получили справедливо. Это был наш первый поход, и мы наделали много ошибок. Один, например, стоя на вахте, принял чайку за самолет, а когда объявили тревогу, другой положил сигарету на палубу, вместо того чтобы сбросить в море. Забавные вирши складывались по каждому случаю. Шутники не щадили и офицеров, включая командира.
Командующий субмаринами адмирал Дениц прибыл на борт. Я в первый раз близко увидел человека, чья воля и мысль сделали наш род войск таким ужасным оружием.
- Подводники! - сказал Дениц. - Вы хорошо провели вашу первую операцию. Хотя у нас еще мало подлодок, но скоро, я уверен, их станет больше, и мы будем преследовать противника по пятам. Мы перережем все пути, от которых зависит жизнь врага. Ход войны во многом зависит от вас. Вы уже потопили больше, чем враги могут построить. Наша цель - сделать так, чтобы ни один вражеский корабль не осмеливался показываться на море.
Перед строем адмирал при крепил Железный крест первого класса командиру и нескольким ветеранам. Другие получили Железные кресты второго класса. Рядовые, не имевшие еще Знака подводника, получили его теперь, потому что мы провели в море боль- [- 79 -] ше необходимых девяти недель и успешно участвовали в атаках. Адмирал считал, что на первый раз все прошло хорошо, но надеялся, что в следующий раз мы будем действовать лучше.. Он пожал руки всей команде, кроме гардемаринов.
- Вы еще должны стать подводниками. Перед вами высокая цель.
Не могу сказать, что мне это сильно понравилось. Треть команды получила отпуск, другие должны были выполнять обычные обязанности, в которых развлечений было не больше, чем во время похода.
Главным удовольствием для нас стал дом отдыха в Лорьяне. В этом прекрасном здании был бассейн, мы могли играть в теннис и бильярд, при случае смотреть фильмы и танцевать. [- 80 -]
Глава 4. «Иди и топи»
Несколько недель перед следующей операцией мы провели в Лорьяне. Война вошла в новую фазу. Восточная кампания была в полном разгаре и вызывала смутную надежду, что именно восточное направление принесет быструю и решительную победу. Однако Англия, должно быть, чувствовала облегчение. Островное королевство вместе со своими друзьями янки, становившимися все менее нейтральными, могло теперь сконцентрировать все свои силы на войсках Роммеля и на нашем флоте, особенно на подводном.
Мы нарисовали огромное V на боевой рубке. Я не знаю, почему наши военные руководители использовали эту букву для пропаганды, но для нас она была символом успеха. Veni, Vidi, Vici. Мы, гардемарины, тем временем так привыкли к жизни на подлодке, что посещали гораздо меньше лекций, хотя, конечно, нам следовало еще многое узнать. Но вы никогда не сумеете овладеть всем, что можно знать о подлодках.
Теперь местом нашего назначения стала середина Атлантики. Мы уже пересекли долготу 15", за которой радио в основном молчало. Этот меридиан был, так сказать, границей, и мы считали воды западнее его нашей «Западной зоной». Когда мы пересекал и эту границу, нам больше платили. Несколько дней [- 81 -] подряд продолжалась все та же монотонная рутина. Ничего не случалось, и мы начали понемногу тосковать о чем-нибудь новом. Наконец пришло срочное сообщение, которое радист передал капитану, - новости о конвое.
![Лотар-Гюнтер Буххайм - Подлодка [Лодка]](/uploads/posts/books/239695/239695.jpg)