Юрий Емельянов - Троцкий. Мифы и личность
На сей раз, развертывая переписку со своими соратниками по оппозиции, Троцкий фактически открывал матч-реванш в попытке переиграть историческую судьбу. Как отмечал Н.А. Васецкий, только за апрель – ноябрь 1928 года Троцкий направил своим единомышленникам около 800 писем и 500 телеграмм. Он от них получил около тысячи писем и семьсот телеграмм.
В это время оппозиция переживала внутренний кризис. Вскоре после XV съезда зиновьевцы и троцкисты раскололись. Размежевание наблюдалось и среди троцкистов в связи с разными оценками событий в руководстве партии. Растущие разногласия между Бухариным, Рыковым, Томским, с одной стороны, и Сталиным, Молотовым и их сторонниками – с другой, сопровождались усиленной критикой последними «кулацкого уклона» в партии. Часть оппозиционеров была готова поддержать Сталина. В течение большей части 1928 года Троцкий в своих письмах рекомендовал проявлять твердость и не идти ни на какие компромиссы со Сталиным. В правильности своего курса Троцкий уверился после того, как он получил известие о тайных переговорах Бухарина с Каменевым, состоявшихся в июле 1928 года.
В своем «Откровенном разговоре с доброжелательным партийцем», который Троцкий написал 12 сентября 1928 года и распространил среди своих сторонников, он объявил, что готов сотрудничать с Рыковым и Бухариным «в интересах внутрипартийной демократии». Однако в октябре 1928 года в «Письме к другу» Троцкий высказал мысль о том, что в борьбе против бонапартизма (угрозу которого он видел в Ворошилове, Буденном или каком-либо другом военачальнике, который поведет армию против Сталина) «троцкисты и сталинисты будут сражаться по одну сторону баррикады». Как и раньше, Троцкий выбирал комбинацию, которая бы позволила ему вновь сыграть ключевую роль. Однако его шансы вновь вернуться к активной игре в руководстве были ничтожно малы. Переписка Троцкого не прошла мимо внимания ОГПУ. Письма, направлявшиеся ему, стали задерживаться, по поводу чего он протестовал Калинину и Менжинскому. 16 декабря специальный уполномоченный ОГПУ прибыл из Москвы к Троцкому с требованием «немедленно прекратить контрреволюционную деятельность». В противном случае ему пришлось бы «изменить место жительства».
Троцкий в письменной форме отверг эти требования. Утром 22 января 1929 г. Троцкий и Седова были вывезены из Алма-Аты во Фрунзе (ныне Бишкек). Там их погрузили в поезд и лишь в дороге ему объявили о высылке в Константинополь (Стамбул). Троцкий протестовал: «Константинополь – это сборище остатков врангелевской армии… Как Политбюро осмеливается делать его объектом мести белогвардейцев? Неужели они не могли добиться выезда в Германию или другую страну?» Он отказался ехать, а представитель ОГПУ, направив его протесты в Москву, приказал остановить поезд на переезде где-то между двумя перелесками и ждать указаний. Как и девять лет назад, когда его бронепоезд застрял на Урале, Троцкий жил в вагоне посреди замерзшей природы. За окном стоял трескучий мороз. Машинист время от времени гонял поезд взад и вперед, чтобы сохранить подвижность состава. Троцкий же ждал решения своей судьбы двенадцать дней. Москва дала ответ: так как Германия отказалась предоставить визу Троцкому, ему придется ехать в Константинополь.
Поезд вез Троцкого на запад. Теперь до конца жизни ему было суждено постоянно двигаться в край заката. Несколько дней спустя поезд провез его по украинской степи, где он родился и провел свое раннее детство, доставив его в Одессу, город своей школьной поры. Здесь Троцкий и его супруга пересели на пароход «Ильич». В стране, которую он покидал, оставались его сыновья, первая жена и дочь Зина от первого брака (младшая дочь Нина умерла от туберкулеза, когда он был в Алма-Ате). В Турции Троцкому было определено место пребывания на острове Принкипо (в Мраморном море). Несколько лет назад в Константинополь морским путем следовали сотни тысяч русских беженцев, которых гнали из Крыма армии, которыми он командовал. Теперь победитель белых армий следовал за побежденными.
В мире, куда прибыл Троцкий, было немало несправедливости. Крайнее имущественное неравенство и низкое развитие социального обеспечения были характерны в конце 20-х годов даже для развитой Европы и Северной Америки. Вскоре после начала его жизни в Принкипо в капиталистических странах разразился небывалый по своему размаху экономический кризис. Производство резко сокращалось, десятки миллионов людей потеряли работу и оказались обреченными на голод и нищету. Еще в более тяжелом положении хронически пребывала подавляющая часть населения стран Азии, Африки и Латинской Америки. Большинство латиноамериканских стран управлялось авторитарными режимами, сочетавшими бесчеловечную жестокость и фарсовую абсурдность, запечатленную позже пером Маркеса. Почти все страны Африки и значительная часть Азии находились под колониальным господством. В Италии господствовал фашистский режим бывшего социалиста Муссолини. В Германии набирала силу национал-социалистическая партия Гитлера.
Рискованные политические игры с воинствующими германскими националистами, которые вели в 1923 году Радек и Троцкий, не привели к созданию в Германии единого фронта сил, направленных против Версальских победителей. Оправившись после поражения «пивного путча» 8-9 ноября 1923 года, Гитлер и его сторонники быстро обретали популярность в Германии по мере углубления экономического кризиса. Если на выборах в мае 1928 года за нацистов проголосовало 2,6% избирателей, то в сентябре 1930 года таких было уже 18,3%. Занесенный в Германию потерпевшими поражение белыми и петлюровцами миф о еврейской коммунистической власти в России, самым ярким олицетворением которой был Троцкий, стал идейно-политической основой нацизма. С этими кругами эмиграции из России и Украины вожди нацистов поддерживали самую тесную связь. Под предлогом освобождения России от этой власти и уничтожения ее угрозы всему миру разрабатывались планы установления мирового господства Германии. Через несколько лет жертвами гитлеризма стали миллионы евреев различных стран, не имевших ничего общего с Троцким, а также десятки миллионов русских, украинцев, белоруссов, сербов, поляков и других народов.
Казалось бы, от Троцкого, который постоянно говорил о необходимости мировой пролетарской революции, можно было ожидать самого активного участия в борьбе против угрозы фашизма и за ликвидацию различных форм угнетения трудящихся людей. Многие на Западе даже встретили приезд Троцкого в Турцию с тревогой, считая, что разногласия в ВКП(б) являются лишь удобным прикрытием для грандиозного коммунистического заговора. Они считали, что подлинной целью прибытия Троцкого в Принкипо была подготовка революции в какой-то стране.
