Белфорт Джордан - Волк с Уолл-стрит
– Разумеется, ваша светлость.
– Отлично, – сказал я, заталкивая восхитительную аристократическую попу Герцогини на заднее сиденье, и залез следом. Боб захлопнул дверцу, а потом направился к самолету, чтобы забрать ее герцогский багаж.
Я тут же задрал розовый сарафанчик, обнаружил, что на Нэй нет трусиков, и прямо-таки бросился на нее.
– Нэй, я так тебя люблю. Безумно люблю!
Я прижал ее к сиденью и потерся о нее своим стояком. Она умопомрачительно застонала и повела бедрами. Я целовал ее и целовал, но через несколько минут она вытянула руки и оттолкнула меня.
– Стой, дурачок! – хихикнула Герцогиня. – Боб сейчас вернется. Придется тебе подождать, пока мы не доедем до отеля. – Она опустила взгляд и увидела мои джинсы. – О, бедный малыш! – Малыш? Ну почему всегда «малыш»?!– Ты прямо готов взорваться! – Герцогиня поджала губы. – Ладно, дай-ка я тебя поглажу, – и она протянула руку и начала ласкать мой член через ткань штанов.
Я нажал кнопку, которая поднимала перегородку в салоне, и когда перегородка отделила нас от водителя, пробормотал:
– Не могу ждать до отеля! Мы займемся любовью прямо здесь, и плевать на Боба!
– Так и быть! – отозвалась Герцогиня игриво. – Но это лишь из сострадания, так что это не считается. Я по-прежнему не собираюсь спать с тобой, пока ты не докажешь, что стал хорошим мальчиком. Понял?
Я кивнул, состроив жалобные глаза, и мы принялись срывать друг с друга одежду. К тому времени, как Боб вернулся к лимузину, я уже был глубоко внутри Герцогини, и мы стонали как сумасшедшие. Я приложил палец к губам и сказал:
– Тс-с-с!
Она кивнула, и я, протянув руку, нажал на кнопку.
– Боб, дружище, ты здесь?
– Да, ваша светлость.
– Чудно. Нам с ее светлостью нужно обсудить очень срочное дело, так что, пожалуйста, не беспокой нас, пока мы не доберемся до «Хайятта».
Я подмигнул Герцогине и повел бровями в сторону кнопки.
– Закрыть или нет? – прошептал я.
Герцогиня подняла глаза и задумчиво пожевала щеку. Потом пожала плечами.
– Можешь и не закрывать.
– Умница! – одобрил я и уже громче добавил: – Наслаждайся представлением, Боб!
И с этими словами его светлость герцог Бэй-Сайдский и Квинсский занялся любовью со своей женой, прекрасной герцогиней Бэй-Риджской и Бруклинской, с такой страстью, как будто вот-вот должен был наступить конец света.
Глава 39
Жажда мести
«Моей собаке нужна операция»… «у меня сломалась машина»… «мой босс – скотина, а моя жена – еще хуже»… «от этих пробок хочется просто на стену лезть»… «жизнь не удалась»… и так далее, и тому подобное…
Да, на собраниях анонимных алкоголиков в Саутхэмптоне, Лонг-Айленд, царило ужасное занудство. Я был дома уже неделю и в рамках реабилитации решил замахнуться на программу «девяносто на девяносто», то есть поставил перед собой цель посетить девяносто собраний за девяносто дней. И учитывая, что напряженная до предела Герцогиня следила за мной, как ястреб, у меня не было иного выбора, кроме как продержаться.
Я быстро понял, что это будут очень долгие девяносто дней.
На первой же встрече кто-то спросил, не хочу ли я выступить, и я радостно ответил:
– Выступить перед группой? Конечно, почему нет!
Что может быть лучше?
Проблемы начались сразу же. Мне предложили место за прямоугольным столом в передней части комнаты. Председатель, красивый мужчина лет пятидесяти, сел рядом со мной и сделал несколько кратких объявлений. Затем жестом пригласил меня начать.
Я кивнул и сказал громко и честно:
– Привет, меня зовут Джордан, я алкоголик и наркоман.
Приблизительно три десятка бывших пьяниц уныло ответили в унисон:
– Привет, Джордан, добро пожаловать.
Я улыбнулся, кивнул и уверенно продолжил:
– Я не принимаю ничего уже тридцать семь дней, и я…
Меня моментально прервали.
– Простите, – сказал седой алкаш с паучьей сетью сосудов на сизом носу, – чтобы выступать на этом собрании, нужно провести в трезвости минимум девяносто дней.
Вот старый ублюдок! Эго слова меня просто огорошили. Чувство было такое, словно я вошел в школьный автобус и вдруг заметил, что я голый. Молча сидя на ужасно неудобном деревянном стуле, я глядел на старого пьяницу и ожидал, когда же кто-нибудь снимет меня с крючка.
– Нет-нет. Давайте не будем слишком строгими, – сказал наконец председатель. – Раз уж Джордан здесь, почему бы нам не позволить ему высказаться? Послушать новичка – это всегда глоток свежего воздуха.
Послышалось недовольное бормотание, некоторые презрительно пожимали плечами и качали головами. Вид у них был неприветливый. И даже злобный. Председатель положил руку мне на плечо и заглянул в глаза, показав улыбкой, что все в порядке и можно продолжать.
Я нервно кивнул.
– Так вот, – сказал я недовольным бывшим пьяницам, – я не принимаю ничего уже тридцать семь дней и…
Тут меня снова перебили, но на этот раз – бурными аплодисментами. О-о-о, прекрасно!Волк уже сорвал овацию, а он еще даже не разогрелся! Подождите, сейчас я расскажу вам свою историю, и у вас вообще крышу сорвет!
Постепенно аплодисменты стихли, и я со вновь обретенной уверенностью приступил к делу:
– Всем спасибо. Я очень ценю ваше одобрение. Моим обычным наркотиком был кваалюд, но кокаина я тоже употреблял много. На самом деле…
Меня перебили опять.
– Простите, – сказал зануда с паучьим носом, – это собрание анонимных алкоголиков, а не каких-то наркоманов. Здесь нечего говорить о наркотиках, только об алкоголе.
Все дружно закивали в знак согласия. Вот черт!Что за каменный век? Сейчас же девяностые, как можно быть алкоголиком, но презирать наркотики? Бред какой-то.
Я уже собирался спрыгнуть со стула и отвалить, как вдруг раздался мощный женский голос:
– Да как ты смеешь, Билл! Как ты смеешь затыкать этого мальчика? Он ведь тоже борется за жизнь! Ты отвратителен! Мы все здесь больны, не только он и ты. Так что просто заткнись и занимайся своими делами, а мальчик пусть говорит!
Мальчик? Меня только что назвали мальчиком? Да мне уже почти тридцать пять, черт подери! Я поискал глазами говорившую; это была очень пожилая дама в старомодных круглых очках. Она подмигнула мне. Ну что ж, я подмигнул в ответ.
