Николай Иванов - Операцию Шторм начать раньше
- Аня, - Михаил Андреевич взял ее руку, но она вновь оглянулась на дверь, занялась газетой.
- А я в район насчет комбикормов... А тут Лена похвалила тебя, понравился ты ей... А ты теперь вон какой стал. Начальник.
- Я в село собирался после праздников приехать, сейчас просто много всяких мероприятий, праздники один за другим. Тебя очень хотел увидеть.
- А Лена хоть и молодая, а справедливая...
- Я поставлю чай, - поднялся Черданцев.
- Нет-нет, я уже и так засиделась, - остановила его за руку Аня. На мгновение задержала ее - на самое малое мгновение, но майора обдало жаром. Словно почувствовав это, Аня отдернула руку, вновь схватила газету-спасительницу. - Я пойду, я же не одна приехала. А то девки будут искать по всем магазинам. Повидались - и пойду.
- Теперь часто будем видеться, да?
Аня ничего не ответила. Встала, оглядела кабинет: хорошо ли, уютно устроился, почтительно и бережно дотронулась до стекла на столе. Чувствовалось, что и ей, как и Соньке у грушенки, не хотелось расставаться, уходить. Завтрашние встречи только молодым сулят трепет, а таким, как она, уже и тревогу: а как разочаровала? И тянется, тянется миг, который сейчас, сию минуту, твой. В сегодняшнее еще верится, в завтрашнее - уже с трудом...
- Это ничего... что я зашла?
- Было бы плохо, если бы прошла мимо.
- Правда?
- Правда.
Улыбнулась, пригладила волосы. Вновь провела пальцами по стеклу, но теперь уже как человек, которому можно это сделать.
А у Черданцева мелькнуло, озарило воспоминание из его последнего приезда в село. Председатель попросил, и он помогал колхозу грести сено. А вечером, возвращаясь с луга, чуть приотстал с Аннушкой от остальных. Бабы несколько раз оборачивались, громко говорили и громко смеялись - может, даже и про них, но они не стали никого догонять, даже делать вид, что рядом оказались случайно. Это была их последняя встреча, и они дарили ее себе хотя бы так. Шли, изредка касаясь плечами друг друга. Вспоминали то немногое, что было у них. Вернее, было многое, но - мало. Совсем мало. А теперь выходило, что судьба разводила их совсем, навсегда. И тогда перед самым селом, выставив для доказательства и оправдания пыльные потные руки, он сказал:
- Надо бы искупаться. Ты не пойдешь?
- На озеро, что ль? Еще грязнее станешь.
- Нет, я сейчас сразу на Тару. Как в детстве - в темноте, по лунной дорожке.
- И в двенадцать часов ночи...
- Да, в двенадцать вода теплее.
Аня промолчала, не дала никакого намека, но он, придя домой, схватил полотенце и поспешил к Таре. Искупался раз, второй, залез в третий Аннушка не появлялась. Не поняла его или просто не смогла? Или не захотела? К тому времени прошло уже два года, как не стало ее мужа, и ее ничто не держало, разве только скотина в хлеву. Но корову подоить, поросятам задать корм - час времени.
Но Аня не пришла ни через час, ни через два. Дрожа от холода, он пришел домой, попытался согреться парным молоком.
- А я уж забеспокоилась - ненароком не залился б: нету и нету. Картошку вон потолкла со смальцем, накладывать? - спросила мать.
- Не, мам, ничего не хочу. Пойду спать.
- Куда ж на пустой желудок-то - ерунда присниться. Да и целый день вилами махал.
- Не хочу.
Лежал, думал об Ане. Прощался. Несколько раз приподнимался, готовый, как в юности, идти к ее дому, но что-то останавливало. Да и мать не ложилась до полуночи, ходила по дому и сенцам, перебирала вещи - что брать с собой в далекую Дальнюю Востокию, что раздарить подругам.
А при отъезде, когда все село пришло к их машине - уже не к заколоченной избе, а к машине, груженной самым дорогим, с чем не могла расстаться мать, - при проводах, на людях они с Аней постеснялись подойти друг к другу. Помахали руками - все махали и всем махали. Плохо расстались. Может, потому и встретились опять?
- Ты знаешь, а у меня все эти годы было желание - искупаться в Таре. Ночью. Сегодня как раз собирался поехать, - на ходу решил Черданцев. Может, ты бы подошла?..
- В двенадцать часов ночи? - глянула из-под бровей Аня и тут же отвела взгляд. Но добавила: - И опять обманешь?
- Как... опять? - майор замер от страшной догадки. - Почему - опять? надеялся все-таки он на обратное. - Ты... приходила тогда?
- Приходила. Ровно в двенадцать.
- Погоди. - Михаил Андреевич вытер потный лоб, потом схватил Аню за плечи. - Но ведь я же ждал. Я побежал на реку сразу же, как только пришел домой.
- Но мы же договорились в двенадцать.
- В двенадцать?! Черт! Идиот. Я думал - сразу, про двенадцать мы просто говорили... Да, но об этом сказала ты, и я должен был догадаться... Прости. Прости, Аня. А я лежал на сеновале и думал, почему же ты не пришла.
- А я ходила по берегу и тоже думала, почему ты но пришел.
Михаил Андреевич привлек Аню к себе, поцеловал в лоб. И она не отшатнулась, прильнула, замерла. В этот момент скрипнула дверь, они отстранились друг от друга, как школьники. Оглянулись, но уже никого не было.
- Я побегу, правда, побегу, - красная от смущения, пошла к двери Аня.
- Я сегодня ночью приеду. Сегодня - точно приеду. И буду ждать всю ночь. Придешь?
- Не знаю, - не оборачиваясь, пожала плечами Аня и выскользнула из кабинета.
Глава 5
"СОХРАНИТЬ ПЛАЦДАРМ". - "АРМИЯ ДЛЯ НАС - ЭТО ВСЕ". - ГЕНЕРАЛЫ ПОМНЯТ, ЧТО ОНИ ПРЕЖДЕ ВСЕГО - СОЛДАТЫ. - Б. КАРМАЛЬ - АГЕНТ ДАУДА? - КУШКА СТРОГО НА СЕВЕР.
Документ (из секретной переписки американских внешнеполитических ведомств по Афганистану):
"11 мая 1978 г., №3805.
Из посольства США в Кабуле.
Госсекретарю, Вашингтон, Доложить немедленно.
Конфиденциально.
На № 116319 из госдепа.
1. ...Ожидание, "когда осядет пыль" для начала диалога по вопросу помощи, может исключить в будущем возможность маневра в отношениях с новым режимом.
2. Мы еще не в состоянии определить, можно ли квалифицировать новое афганское правительство как коммунистический режим... Правительство Тараки неоднократно отвергало этот ярлык и поэтому до сих пор даже не употребляло слово "социалистическое" в своих публичных заявлениях или беседах с нами... Новое руководство, несомненно, пришло к власти через насилие и кровопролитие, но оно может утверждать, что это было необходимо для свержения "тиранической диктатуры" Дауда...
3. ...Ожидая слишком долго, мы рискуем дать повод правительству Тараки прийти к заключению, что оно лишено экономического выбора, кроме полной опоры на Москву и ее сателлитов.
Заместитель председателя Бабрак прямо дал мне об этом понять сегодня утром...
... 9. Короче говоря, мы считаем, что сейчас необходим зондаж, с тем чтобы сохранить здесь в возможно большей степени наш плацдарм...
И мы уверены, что такой жест сохранит для нас право политического выбора...
