Сергей Нечаев - Три дАртаньяна
Относительно последнего следует отметить, что для Дюма понятие чести было святым, а дворянство, в его глазах, являлось хранителем многовековых славных традиций. Не случайно в романе «Двадцать лет спустя» устами Атоса говорится:
«Умейте отличать короля от королевской власти. Когда вы не будете знать, кому служить, колеблясь между материальной видимостью и невидимым принципом, выбирайте принцип, в котором все. Вы можете служить королю, почитать и любить его. Но если король станет тираном, потому что могущество доводит иногда до головокружения и толкает к тирании, то служите принципу, почитайте и любите принцип, то есть то, что непоколебимо на земле».
Для Дюма король-человек может быть слаб, но король-принцип — никогда. Честь дворянина заключается именно в служении высшим принципам, хотя зачастую ее путают с, как говорил Жан-Жак Руссо, «тем варварским предрассудком, который помещает все понятия о ней на острие шпаги и способен создавать одних только отважных злодеев».
Граф де Рошфор
Граф де Рошфор, противник и антипод д’Артаньяна, относится к числу полностью вымышленных персонажей, и имя его было придумано Александром Дюма точно так же, как имена слуг мушкетеров (Планше, Гримо, Мушкетон и Базен), Констанции Бонасье и некоторых других. Впрочем, «придумано Александром Дюма» — это не совсем правильное определение. На самом деле придумано имя графа де Рошфора было все тем же Гасьеном де Куртилем де Сандрой. С одной стороны, образ этого человека фигурировал в «Мемуарах господина д’Артаньяна» под фамилией Рознас, с другой стороны, де Куртилем были написаны и так называемые «Мемуары графа де Рошфора», в которых, правда, его имя зашифровано, как L.C.D.R. (Le Comte De Rochefort). Книга эта («Mémoires de Mr. L.C.D.R.») впервые была издана в Кёльне в 1688 году, а потом многократно переиздавалась.
У Дюма граф де Рошфор — это человек примерно сорока лет, он является преданнейшим слугой кардинала де Ришелье, дерзким и хладнокровным тайным агентом, хитрым и циничным шпионом («французским Джеймсом Бондом XVII века»), врагом д’Артаньяна, укравшим у него рекомендательное письмо к господину де Тревилю, сообщником Миледи и т. д. и т. п. В романе «Двадцать лет спустя» граф де Рошфор оказывается одним из вожаков Фронды и врагом кардинала Мазарини. В одной из сцен романа толпа, возглавляемая де Рошфором, предпринимает попытку вытащить кардинала из кареты, но при этом граф напарывается на шпагу д’Артаньяна. После этого толпа разбегается, а истекающий кровью граф де Рошфор успевает вымолвить:
«— Это судьба. Я три раза излечивался после уколов вашей шпаги. В четвертый раз чуду, как видно, не бывать…
Д’Артаньян восклицает:
— Граф, я не видел, что это вы. Я не хотел бы, чтобы вы ушли из жизни с чувством ненависти ко мне!»
И извечные враги пожимают друг другу руки… Фантазия Александра Дюма не знает границ, и у него граф де Рошфор, человек со шрамом, символизирует темные силы, с помощью которых строятся дьявольские козни против отважного героя д’Артаньяна и его не менее отважных и героических друзей.
На самом деле в «Мемуарах графа де Рошфора», написанных де Куртилем, имя д’Артаньяна, равно как и его друга-гасконца Франсуа де Бемо, упоминается всего один раз. Де Куртиль от имени графа пишет:
«Так как я проводил больше времени при дворе, чем на войне, я не возмущался тем командованием, которое мне дал господин кардинал. Я очень привязался к нему. При этом находилось немало людей, которые старались представить все так, будто я играю некую злую роль, и среди них могу отметить д’Артаньяна и Бемо, которых раздражало то, что они всю жизнь крутились возле Его Преосвященства, не получая повышения. Действительно, они представляли собой весьма ничтожные фигуры, достойные жалости и не знавшие порой, где взять денег на обед. Они мечтали об отставке, но так как они были гасконцами и не могли предпринять столь далекое путешествие без денег, они все время искали способ их раздобыть».
Как видим, образ д’Артаньяна не выглядит здесь особо героическим и романтическим.
По версии де Куртиля, граф Шарль-Сезар де Рошфор родился в замке Оленвилль, находившемся между Парижем и Этампом. Его мать умерла сразу после родов, а отец еще раз женился, отношения мачехи с маленьким Шарлем-Сезаром явно не сложились, и он вынужден был рано покинуть родной дом («Злоба моей мачехи только увеличивалась, отец тоже не выказывал в мой адрес никаких добрых чувств, а посему я решил уйти из дома при первой же возможности»).
Сначала он скитался по стране с цыганским табором, потом поступил на военную службу и отличился в войне с испанцами, взяв в плен вражеского офицера. Его начальник выдал ему сто пистолей и, написав сопроводительное письмо к кардиналу де Ришелье, отправил юношу в Париж, сказав ему на прощание:
— Я уверен, что вы благородный человек. Доблесть уважаема во всем мире, но она всегда гораздо больше свойственна людям благородного происхождения, чем кому-то другому. Поезжайте к кардиналу. Этот человек может многое сделать для вас, он любит храбрых людей и делает все возможное, чтобы привлечь их на свою службу.
Кардинал де Ришелье взял юного де Рошфора к себе на службу в качестве пажа. Постепенно он так понравился кардиналу, что тот начал давать ему поручения, с каждым разом все более и более сложные и опасные. Так, например, переодевшись монахом, он ездил в Брюссель с целью помешать интригам скрывавшейся там герцогини де Шеврёз, участвовал в раскрытии так называемого заговора графа де Шале, имевшего целью убийство кардинала и низложение Людовика XIII, в разгроме заговора де Сен-Мара и де Ту, которые были казнены в 1642 году, и т. п.
Чуть повзрослев, граф де Рошфор стал участвовать в дуэлях, но, будучи любимцем кардинала де Ришелье, не понес за это особо строгого наказания. А вот после смерти кардинала положение графа резко изменилось. Отношения с кардиналом Мазарини у него явно не сложились, денег совсем не стало, и все закончилось тюрьмой, в которой де Рошфор просидел довольно долго («Я так долго находился в тюрьме, что уже и не думал, что кто-нибудь помнит о том, что я еще жив»).
Из тюрьмы он бежал и действительно принял участие в восстании парижан против кардинала Мазарини. Об этом в «Мемуарах» написано следующее:
«Каждый преследовал свои собственные интересы: у одних были деньги, у других — должности, и лишь у меня одного не было ничего, кроме одних лишь обещаний дать мне что-нибудь. Тогда-то я и понял, что не стоит слишком доверять словам грандов, которые готовы обещать все, что угодно, когда им от нас что-то нужно, и забывают обо всем, как только необходимость в нас отпадает».
