Георгий Эдельштейн - ЗАПИСКИ СЕЛЬСКОГО СВЯЩЕННИКА
Хотелось бы выразить уверенность в том, что и в текущем году Ваш храм не ослабит своих усилий в пополнении Советского фонда мира и, кроме того, проведет специально благотворительную службу, средства от которой перечислит в одинаковых долях Костромскому отделению Фонда милосердия и здоровья и Костромскому отделению Детского фонда им. В.И. Ленина.
Мы будем очень благодарны, если Вы о размерах этих перечислений будете регулярно уведомлять уполномоченного Совета по делам религий.
После проведения Приходского Собрания прошу выслать уполномоченному Совета для регистрации:
1. Список членов Приходского Совета и ревизионной комиссии по следующей форме: фамилия, имя, отчество, год рождения, образование, должность в составе Совета или ревизионной комиссии.
2. Список членов Приходского Собрания (по той же форме).
Сообщаю Вам также, что сведения о хозяйственно-финансовой деятельности, которые Вы предоставляли ежеквартально, в дальнейшем предоставляйте 2 раза в год — к 10 июля и к 10 января.
Уполномоченный Совета по делам религий М.И. Кузнецов"
На письмо уполномоченного отвечать не стал — пусть ему староста пишет, если захочет. Я уже много раз пытался объяснить этому чиновнику, что, во-первых, он — тот самый человек, который в первую очередь обязан следить за неукоснительным соблюдением государственного законодательства о культах — нравятся нам существующие законы или не нравятся, мы обязаны их исполнять. Государственные законы запрещают религиозным обществам тратить свои деньги на любые иные цели, кроме "удовлетворения религиозных потребностей", запрещают вносить деньги в Фонд мира или любые иные фонды безотносительно к их полезности или вредности. Следовательно, не я, священник, а он, уполномоченный, обязан категорически запретить моей старосте давать деньги в фонды мира, культуры и т. д. Во-вторых, чиновник государственного учреждения не имеет права рекомендовать мне, настоятелю, проводить "благотворительные службы" — это вне сферы его компетенции. Православный храм — не концертный зал и не цирк; в нем проводятся не коммерческие мероприятия, а Богослужения, и только Богослужения. Что нам делать с деньгами, получаемыми от наших прихожан во время Богослужений, решает только церковный совет, никакие рекомендации секулярных чиновников ему не требуются. И, разумеется, отчеты ему, уполномоченному, посылать не намерен ни ежеквартально, ни два раза в год. И Манефе не разрешу: нам не в чем перед Советом по делам религий отчитываться. За все годы служения на приходах Белгородской, Вологодской, Костромской епархий ни в чем ни перед одним уполномоченным не отчитывался. Просто потому, что знать не желаю их ведомства, хватит того, что они нашим Священным Синодом всласть помыкают. До той поры, пока я не нарушаю их законодательство, мой приход отделен от Совета по делам религий и всех без исключения его чиновников.
Часто трудно провести грань, что гребет государство, а что — Родная церковная администрация. В Фонд мира — давай. Возглавляет его, говорят, шахматист Анатолий Карпов, но подбадривают
54
Очевидцы
55давать веселее и щедрее свои православные архиереи; у меня добрый десяток циркуляров на эту тему найдется. В Фонд охраны памятников — давай, в Детский фонд им. В.И. Ленина (он ведь лучший друг христианских детей) — давай, в Фонд культуры — давай. Во всех правлениях — свои, родные, православные. Трех из них, самых лучших, самых проверенных, самых социально близких от тех обществ и фондов в народные депутаты выбрали9. И на какой-то духовно-административно-экуменический центр в Орехове-Борисове, по недоразумению именуемый "храмом-памятником 1000-летию Крещения Руси", — естественно, давай. Еще при Брежневе благодарное советское правительство в награду за неустанную борьбу за мир во всем мире передало РПЦ развалины Данилова монастыря, где было дозволено возвести духовно-административный центр. И начались неустанные поборы со всех приходов всех епархий на этот центр. Мозг и душа всей нашей церковной администрации, Отдел внешних церковных сношений тоже здесь обосновался. Совсем еще недавно ОВЦС вполне комфортабельно размещался в одноэтажном особняке в Гагаринском переулке, но в годы перестройки ему, естественно, стало тесно, теперь ему едва-едва четырехэтажного корпуса хватает. За какие заслуги перед Православием оделся ОВЦС в дуб, гранит и мрамор? Когда нам внятно расскажут о сферах его деятельности в нашей стране и за рубежом и подтвердят рассказ документами? В КГБ ведь уже, кажется, пускают журналистов, им рассказывают о наших доблестных разведчиках и контрразведчиках, о службах информации и дезинформации, но почему же молчат о филиале, о его заслугах?
Растут патриархийные цены на церковные книги и утварь, растут цены на вино и облачения, на зловонное вещество, рецепт производства которого составляет главную тайну софринских мастерских Московской Патриархии, называемое "ладан". Все систематически дорожает, но в дополнение к росту цен администрация шлет пламенные призывы и велеречивые циркуляры: "Давай больше!", "Благословляется изыскать возможность и удвоить!". Побойтесь Бога, господа архиереи. Почему бы вам не начать с сокращения вдвое своих доходов, почему бы не провести хоть один прием без икры, семги, осетрины, заменив их тем, что вкушает ваша паства, — хеком в томате и салатом из морской капусты? А сбереженные деньги вернуть прихожанам. Не о наших ли чиновниках от Патриархии свидетельствовал Спаситель: "И когда слушал весь народ, Он сказал ученикам Своим: Остере-
гайтесь книжников, которые любят ходить в длинных одеждах и любят приветствия в народных собраниях, председания в синагогах и предвозлежания на пиршествах, которые поедают домы вдов и лицемерно долго молятся; они примут тем большее осуждение" (Лк. 20,45—47). Я не держал в руках ни одного архиерейского послания, позволяющего на время перевести дух, хоть как-то принимающего во внимание бедственное финансовое положение сельских храмов. Деньги на "общецерковные нужды", т. е. на пиры с купеческим размахом, лимузины, идеологическую пропаганду, выколачивают всегда по коммунистическому принципу "от достигнутого". Душат обеими руками, не передохнуть, а на лицах приятная улыбочка, а на устах ложь о безграничной нынче свободе совести и о дивной перестройке. Вчера, правда, были отдельные трудности, но сегодня мы их успешно преодолеваем совместными усилиями той и другой администрации. "Живем мы весело сегодня, а завтра будем веселей". Вдовицы не обеднеют; они даже счастливы, что их неустанно грабят.
