Иван Колос - За час до рассвета
Малашенко вскочил, выхватил пистолет и наставил на Савчука.
- Вы арестованы. Взять его! - приказал Малашенко находившимся тут же трем разведчикам.
Савчук не ожидал такого приема, но когда к нему подошел партизан, он спокойно вынул из кобуры пистолет и положил на стол.
- Это приказ комбрига? - спросил он.
- Это мой приказ! Вы отпустили полицейских!
Савчука отправили в хату, отведенную под гауптвахту, и сдали часовому.
Утром, узнав, что Савчук арестован, я поспешил к Малашенко.
- Понимаете, - объяснил он, - отпустил полицейских, спаивал на хуторе партизан и задание не выполнил. Мне кажется, что он с кем-то связан.
- А девушку кто привел сюда?
- Савчук! С полицейскими приехала на свадьбу, отплясывала с ними, из-за этого и пострадала, а он ее притащил сюда, в наш лагерь!
Вечером я навестил Настю, поговорил с ней, разузнал подробности ее появления на хуторе. На следующий день мы проверили факты, которые она мне сообщила. Все подтвердилось.
Я рассказал обо всем этом комбригу Томилову.
- Может, мы ее еще и в разведку возьмем, - добавил я. - Девушка толковая, комсомолка, здешних людей знает... Присмотримся.
- Ну, дело, конечно, хозяйское, - сказал немного удивленным тоном Томилов.
Через три дня Савчука вернули к разведчикам.
- Приказ начальника есть приказ! Заслужил, значит, вот и оказался на гауптвахте, - говорил он.
На шестые сутки вышла из лазарета Настя. Мы поручили ей кашеварить, она с радостью принялась за дело и оказалась отличным поваром.
Настя жила в хате с партизанкой тетей Нюрой. Они сдружились, и часто после похода или в часы отдыха Настя рассказывала тете Нюре о своих родителях, о том, как над ней измывался полицейский, как ее посадили в подвал эсэсовцы. Рассказала она и о своей мечте встретиться после войны с любимым пареньком, который был где-то на фронте.
Как-то Настя вбежала в хату бледная и расстроенная. Тетя Нюра никогда ее такой не видела.
- Что с тобой, Настенька?
- Ой, тетя Нюра, по-моему, это он! Я его знаю!
- Кто "он"? Кого ты знаешь?
- Тетя Нюра, кто этот человек, ну тот, что с разведчиками живет, в коричневом полушубке ходит?
- А... - улыбнулась тетя Нюра, - так это Малашенко. Влюбилась... Ох и храбрец!..
Настя огляделась и, наклонившись к тете Нюре, зашептала:
- Я этого человека видела весной в полиции в нашей деревне Оснежицы.
- Кого?
- Да вот этого, в коричневом полушубке...
- Ты, девонька, что-то попутала.
- Ой нет, тетя Нюра... Полицейский, который надо мной измывался, когда меня выпустили из подвала, привел меня к начальнику полиции, и тот сказал: "Тебя берет на попечение наш работник. Он говорит, что ты выйдешь за него замуж. А то бы тебе несдобровать, комсомолка!" В это время в комнату зашел этот человек, ну что в полушубке теперь... Мы вышли, а полицейский сказал мне, что, мол, какой-то начальник из Берлина прибыл.
- Бог с тобой, Настенька! Не может быть!
- Тетя Нюра, клянусь - он!
- Ты об этом пока никому не говори. А вечером вернется с задания наш капитан, ему и расскажешь, - посоветовала тетя Нюра.
Под вечер мы с радистом Дмитрием Стенько зашли к Насте. Она подробно рассказала, где и когда встречала Малашенко. Мы занялись проверкой, и все, что сказала Настя, подтвердилось.
Никита Малашенко был арестован. Он признался, что летом 1942 года закончил филиал Кельнской шпионской школы, который находился под Варшавой. Настоящая его фамилия Ашарбаев. К партизанам он был направлен гитлеровской разведкой. Он сказал также, что в селе Ставок расположена шпионская школа под вывеской "Специальные автомобильные мастерские".
Вот вам и Настя!
Наша разведгруппа из тридцати человек, в том числе и Настя, перебазировалась в Ивановский район, что западнее Пинска. Мы обосновались недалеко от Днепро-Бугского канала, в густом лесу. Нас интересовала шпионская школа в Ставке.
Насте, нашему связному, ветврачу Тимофею Ашуркевичу и Виктору Ковальчуку было дано задание: добыть "языка" из "автомобильных мастерских".
Родители Насти жили в Оснежицах, недалеко от Ставка, а Тимофей Ашуркевич был местным жителем. Ему ивановский бургомистр разрешил под присмотром полицейских разъезжать по селам и вести свою ветеринарную работу. Виктор Ковальчук, опытный разведчик, был снабжен документами помощника ветеринара.
Разведчики отправились в путь. Нужно было обойти Пинск с западной стороны и подойти к Ставку. Еще перед выходом на задание мы договорились, что сначала разведчики выйдут к реке Ясельда, найдут хутор, где живет Настина тетка, и уже оттуда начнут действовать.
Почти сутки пришлось им вести наблюдение за патрулями, которые охраняли железную дорогу. Две попытки перейти дорогу закончились неудачей: гитлеровцы открывали сильный заградительный огонь. И только глубокой ночью, в восьми километрах от Пинска, разведчикам удалось переползти железнодорожное полотно.
На хутор пришли рано утром, открыто, не таясь: ведь шла бригада ветеринарных работников ивановского бургомистра. Для Насти места эти были хорошо знакомы, и она смело вела разведчиков. Тетка встретила их радушно. Два дня пробыли на хуторе разведчики.
Дядько Тимох - так звали мы Ашуркевича - осмотрел нескольких поросят (они чем-то болели), что весьма укрепило престиж "ветработников".
Настя навестила в Ставке свою одноклассницу Леокадию. В доме подруги жил немецкий лейтенант интендантской службы.
Разговор Настя вела в присутствии лейтенанта. Она попросила свою подругу купить ей где-нибудь туфли. Леокадия пообещала и пригласила Настю остаться в Ставке до вечера и посмотреть интересный фильм.
Настя спросила, в котором часу начало, и вежливо отказалась, сославшись на то, что тетка будет беспокоиться и ей надо вернуться домой до темноты.
Вечером Ковальчук и Ашуркевич отправились за "языком". Они добрались к Ставку к ночи.
Разведчики пересекли поле, прошли перелеском и на берегу небольшого озера, заросшего камышами, на самой окраине залегли. Стояла непроглядная тьма. Только где-то в районе Пинска время от времени вспыхивал прожектор да слышались редкие выстрелы. Разведчики были предупреждены, что въезд в Ставок ночью запрещен и что на окраинах выставлены усиленные заставы. Поэтому они двигались очень осторожно.
Добравшись до дома в конце улицы, они притаились у забора.
Ковальчук шепнул:
- Здесь будем ждать...
Около часа пролежали на месте партизаны, наблюдая за улицей. Сначала мимо прошли солдаты, потом они заметили двух офицеров. Те приближались к разведчикам, освещая фонариками дорогу. "Что делать? Вряд ли нам с ними справиться, - подумал Ковальчук. - Малейшая оплошность - и поднимется весь гарнизон. Нет, нужно подождать".
