Эльдар Рязанов - Первая встреча – последняя встреча
Эльдар Рязанов. Когда вы жили в Париже, то тосковали о нем? Хотели увидеть, хотели приехать?
Марина Влади. Ну конечно. Я и сейчас тоскую по нему еще больше. Так что, естественно, я тосковала. Но это тоже, может быть, дало какой-то плюс нашей жизни, что мы не ежедневно находились вместе и друг друга не ежедневно видели. В этом смысле, у нас была очень сильная жизнь, всегда свежая любовь. Может быть, из-за того, что мы не ежедневно жили вместе. Хотя это сложно – так жить. Особенно для женщины.
Эльдар Рязанов. Я думаю, что это в равной степени трудно и для мужчины и для женщины.
Марина Влади. Нет, болтаться между двумя странами с детьми, без детей, два дома, две культуры, две политические системы – это очень сложно! И, тем не менее, остаться на каком-то здоровом психическом уровне.
Эльдар Рязанов. Но у вас, наверное, благодаря этому появилось много друзей здесь, в Советском Союзе?
Марина Влади. Естественно, я тут жила фактически двенадцать лет. У меня дом был открыт, ко мне всегда приходили люди, каждый день, к нам, не ко мне, конечно, – к нам с Володей. И жизнь была очень интересная в Советском Союзе для меня…
Эльдар Рязанов. То есть духовная, наполненная?..
Марина Влади. Я думаю, что нигде в мире такой тогда не было. Может быть, это такая эпоха была, те годы, 70-е. Не было вечера, чтобы кто-то не пришел показать картину, спеть песню, рассказать сценарий, пригласить на спектакль… Был период очень интересный, конечно. И потом, Володя все время творчески рос, и все время у него назревали какие-то новые этапы жизни.
Эльдар Рязанов. Он из певца улицы стал певцом страны. Вы это вдруг почувствовали или постепенно?
Марина Влади. Нет, это происходило на глазах. Рос не по дням, а по часам, как говорится. Просто удивительно рос.
Эльдар Рязанов. Расцвел творчески… Марина, а какие у него отношения складывались с чиновниками? Среди них у него были поклонники?
Марина Влади. Если бы у него не было среди них, как вы говорите, поклонников, он бы вообще никогда не выехал из Советского Союза. Он никогда не смог бы выступать. Были люди, которые его, тем не менее, любили и поддерживали. Но в основном ему, конечно, не давали спеть ни по радио, ни по телевидению. И он мало снимался почему-то. Для такого уровня актера все-таки странно, что он снялся не очень много. Нет, ему было нелегко, конечно. Ему было очень нелегко!
Эльдар Рязанов. Но это его не озлобило.
Марина Влади. Я, вы знаете, думаю, что надо все-таки слушать то, что он сам писал об этом, по любому поводу. Потому что он на все ваши вопросы уже ответил…
Я несла свою Беду
По весеннему по льду.
Обломился лед – душа оборвалася,
Камнем под воду пошла,
А Беда, хоть тяжела, —
А за острые края задержалася.
И Беда с того вот дня
Ищет по свету меня,
Слухи ходят вместе с ней – с Кривотолками.
А что я не умерла, Знала голая ветла
Да еще перепела с перепелками.
Кто ж из них сказал ему,
Господину моему, —
Только выдали меня, проболталися.
И от страсти сам не свой
Он отправился за мной,
Ну а с ним – Беда с Молвой увязалися.
Он настиг меня, догнал,
Обнял, на руки поднял,
Рядом с ним в седле
Беда ухмылялася…
Но остаться он не мог —
Был всего один денек,
А Беда на вечный срок задержалася…
…С тех пор прошло около десяти лет. И вот новая наша встреча. На этот раз во Франции.
Эльдар Рязанов (показывая на дом): Вы давно в этом доме живете?
Марина Влади. Да. Это мой дом. Я имела возможность купить его, когда мне было пятнадцать лет.
Эльдар Рязанов. Откуда в таком возрасте столь огромные деньги?
Марина Влади. Гонорар за двенадцать картин в Италии. Мы работали там по пятнадцать часов в день. Я начала сниматься с одиннадцати лет. Все заработанные деньги ушли на дом. Я совершенно ни на что не тратила, экономила: не одевалась, не ела в ресторанах и так далее. Но зато вся семья получила возможность жить здесь.
Сама Фурцева, министр Культуры СССР и член Политбюро ЦК КПСС, была рада пожать руку члену французской компартии, знаменитой актрисе Марине Влади
Эльдар Рязанов. И ваши родители?
Марина Влади. Папа, к сожалению, умер до моего успеха. Но моя мама, мои сестры, все наши дети, – а у нас их четырнадцать, – жили в нашем доме. Родилась я в трехкомнатной квартирке, где жили всемером. Отец все время пел, мать танцевала. Детство было чудесное. Но очень, очень бедное. И Володя тут жил и любил этот дом. Он очень много писал тут… А вот видите три березки? Мы их посадили, когда мы – три сестры – играли «Трех сестер» в театре. Это было еще до встречи с Володей. Березам уже тридцать лет.
Эльдар Рязанов. Вас было три сестры?
Марина Влади. Четыре.
Эльдар Рязанов. Вместе с вами?
Марина Влади. Со мной четыре. У меня было три сестры.
Эльдар Рязанов. И две из них стали артистками?
Марина Влади. Мы все были артистками. Ольга начала в театре первая. В Гранд-опера. Потом в театр поступила Татьяна. И Милица. Они работали десять лет балеринами. Потом я тоже пошла в танцовщицы, когда мне исполнилось девять лет. Но через какое-то время Ольга, моя старшая сестра стала режиссером телевидения. Она сменила профессию. Но мы, три сестры, остались актрисами. И были очень знаменитыми. Мы играли чеховских трех сестер. Это был высший пик нашей жизни. Мы имели счастье работать вместе. Целый год!
Эльдар Рязанов. Был большой успех?
Марина Влади. Очень большой. И притом на парижской сцене! В чудесном театре. Спектакль поставил Барсак, известный режиссер, тоже русского происхождения. Мы играли целый сезон, то есть более трехсот представлений.
Эльдар Рязанов. Каждый день?
Марина Влади. Каждый день.А в субботу и в воскресенье – два раза.
Эльдар Рязанов. А мама успела посмотреть спектакль?
Марина Влади. Конечно. Практически каждый вечер.
Эльдар Рязанов. Счастлива была?
Марина Влади. Конечно. Она всегда сидела во втором ряду.
Эльдар Рязанов. Расскажите о родителях, о папе и маме. Они познакомились в Белграде?
Марина Влади. Да.
Эльдар Рязанов. Как папа попал во Францию?
Марина Влади. Попал в тысяча девятьсот пятнадцатом году как летчик. Он пошел добровольцем во французскую армию. Стал одним из первых французских летчиков. Потом в бою его самолет подбили, папа был очень серьезно ранен. И остался во Франции. Он любил пение, был певцом.
