KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Документальные книги » Биографии и Мемуары » Валерий Поволяев - Царский угодник. Распутин

Валерий Поволяев - Царский угодник. Распутин

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Валерий Поволяев, "Царский угодник. Распутин" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Один высокий чин посоветовал попечительнице не задираться — смириться с распутинским желанием: есть люди повыше её, они и будут отвечать, на что попечительница заметила не по-женски резко:

   — Тогда я хлопну дверью ещё сильнее!

Матрёне был интересен праздный летний Петербург — в доме ей было скучно и тесно, а город, обдуваемый влажным морским ветром, с серыми каменными мостовыми и строгими зданиями, построенными великими архитекторами, был для неё как праздник.

Отец одобрял увлечение дочери:

   — Правильно, Матрёш! Держи в этом направлении — покоришь город и многих красавиц заткнёшь за пояс! Молодец!

И Матрёша старалась.

Проспав два часа, Распутин снова вышел босым в зал, отодвинув портьеру, посмотрел на жёлтое глубокое небо — день догорал спокойно, свечной оттенок делал небо совсем домашним, низким — оно словно бы дорогой тканью было обтянуто, зевнул и перекрестил зевок щепотью.

   — Ну что ж, благословясь! — Он подумал о Лебедевой, и скулы у него вспыхнули молодо. — Поеду поговорить о большой политике!

Через двадцать минут подъехал открытый автомобиль, за рулём которого сидел кряжистый усатый человек в высоких, до локтей, кожаных крагах и стёганой на манер крестьянской душегрейки кожаной куртке. Усатый шофёр неторопливо нажал на резиновую грушу клаксона. От резкого звука воробьи шумной картечью пальнули в воздух и растворились в жёлтом небе.

   — Кушать подано! — воскликнул Распутин, прихорашиваясь перед зеркалом.

Громко, неожиданно настырно зазвонил телефон. Распутин поморщился.

   — А ведь опять писаки! — воскликнул он.

Угадал Распутин — недаром обладал колдовской силой: звонил действительно «писака» — корреспондент газеты «Вечернее время». Распутин заколебался — подходить к телефону или нет, с досадою крякнул, поскольку раз и навсегда усвоил правило — с корреспондентами ссориться опасно. Даже короли стараются с ними не ссориться, иначе писака такого нарисует в своей газете, такого... А уж простому человеку с газетной братией и вовсе не следует ссориться. Распутин махнул рукой и подошёл к телефону, взял в одну руку круглый эбонитовый наушник, рожок трубки приставил к бороде — телефон в доме был старомодный, немецкий, теперь такие уже не выпускались.

   — Ну!

Корреспондент на той стороне провода что-то начал объяснять, лицо Распутина обузилось, потемнело — недаром в последующих полицейских разработках он проходил под кличкой Тёмный. Распутин нервно сунул в рот кусок бороды, пожевал. Лапшинская могла только догадываться, что говорил Распутину корреспондент «Вечёрки». — Распутин молчал. Но лицо его было очень красноречиво.

   — А чего от меня хотят, чего? — наконец проговорил Распутин, нервы его не выдерживали, день сегодня выдался тяжёлый, это был не его день, не распутинский, добрые планеты перестали охранять «старца», они уходили от Земли, от него. — Неужели не хотят понять, что я — маленькая мушка и что мне ничего ни от кого не надо. А? — Он задышал трудно, с сипением. Впустую рубанул кулаком воздух, будто молотком. — Мне очень тяжело, что меня не оставляют в покое, всё обо мне говорят, словно о большой персоне. Неужели не о чём больше писать и говорить, как обо мне? Я никого не трогаю. Да и трогать не могу, так как не имею силы. Дался я им! Тьфу! Видишь, какой интересный! Каждый шаг мой обсуждают, всё перевирают! Видно, кому-то очень нужно меня во что бы то ни стало таскать по свету и зубоскалить. Тьфу! — Распутин сплюнул прямо на паркет, растёр мокрую кляксу ногой. — Говорю тебе — никого не трогаю. Дело своё делаю как умею, как понимаю!

Крылья носа у Распутина по-негритянски расширились, глаза вспыхнули — «старец» разволновался.

   — Оставьте меня в покое! — потребовал он. — Дайте человеку жить! Всё одно и то же: я да я! Говорю тебе, что хочу покоя. Не надо мне хвалы! Не за что меня и хулить! От всего этого я устал. Голова начинает кружиться. Кажется, живу в тиши, а выходит, что кругом все галдят. Кажется, в России есть больше о чём писать, чем обо мне! — Он перешёл на скороговорку, начал глотать буквы, съедать слова — Распутин тонул в собственной речи, сделался совсем красным.

Лапшинская подумала: «Не понадобится ли лекарство?»

   — И всё не могут успокоиться! — кричал «старец». — Бог всё видит и рассудит, были ли правы те, кто на меня нападал! Говорю тебе, я маленькая мушка, и нечего мною заниматься! Кругом большие дела, а вы всё одно и то же: Распутин да Распутин!

«Старец» закашлялся, схватился рукою за грудь, скорчился, хотел швырнуть рожок аппарата на пол, чтобы больше не говорить, — Лапшинская метнулась было вперёд, подхватить этот рожок, но Распутин снова поднёс его ко рту: — А мне плевать! Пишите! Ответите перед Богом! Он один всё видит! Он один всё понимает, Он рассудит! Коли нужно — пишите! Я больше ничего говорить не буду! Да нечего говорить-то! Врать можно сколько угодно! Ответ придётся держать! Сочиняйте! — Распутин расслабленно махнул рукой: что-то в нём перегорело, спеклось, свечечки в глазах угасли и сам он весь как-то потух, сделался ниже ростом, жилистее. Лапшинской стало жалко его. — Сочиняйте! — повторил Распутин. — Говорю тебе — наплевать! На всех наплевать! Прежде волновался, принимал близко к сердцу, теперь перегорело. Я понял, что к чему и зачем. Говорю тебе — наплевать! Пусть все пишут! Все галдят! Меня не тронут. Я сам знаю, что делаю, и знаю, перед чем отвечаю! Такая, видно, моя судьба! Всё перенесу... уже перенёс много! — Он перешёл на шёпот, Лапшинская не верила, что корреспондент, на которого упал этот поток, слышит Распутина, она сама перестала слышать «старца». Но Распутин всё говорил, говорил, говорил. — Уже перенёс! Говорю тебе, что знаю, перед кем держу ответ. Ничего не боюсь! Пишите сколько в душу влезет. Говорю — наплевать! Прощай![13] — Он обессиленно отшвырнул от себя рожок, тот повис на толстом, оплетённом хлопковой нитью проводе, ударился о стену.

Распутин поглядел на Лапшинскую, хотел что-то сказать, но вместо этого крякнул и бегом понёсся к выходу. Лапшинская невозмутимо посмотрела вслед, пристроила брошенный рожок на специальный хромированный крючок, прибитый к стене, поправила бумаги, лежащие на столе, — к походам «старца» она относилась как к чудачеству, которое надо прощать, как к болезни... А болезнями все мы наделены, все ходим под Богом! Подумала лениво: «Как же она выглядит, эта Лебедева? Богатая небось!»

Через тридцать минут в прихожей возникли странные нищенки, которые являлись в прошлый раз, — тихие, безносые, скорбные, с упрямыми глазами. Лапшинская ещё в прошлый раз поняла, что хоть и тихие они, но настырные, бедовые, совладать с ними будет трудно. Лица нищенок были закрыты чёрными платками. Видны были только глаза.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*