KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Документальные книги » Биографии и Мемуары » Александр Мещеряков - Император Мэйдзи и его Япония

Александр Мещеряков - Император Мэйдзи и его Япония

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Александр Мещеряков, "Император Мэйдзи и его Япония" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

1858 год

5-й год девиза правления Ансэй. 7-й год жизни Мэйдзи

Угрозы и посулы Гарриса возымели действие, и Хотта Масаёси пообещал удовлетворить требования Америки. Начались переговоры, сёгунат склонялся к подписанию договора о торговле.

Однако многие даймё все равно выступили против договора, и тогда Хотта решил заручиться поддержкой императора – послал ему отчет о проведенных переговорах, а затем отправился в Киото сам. Это был беспрецедентный поступок: императора было принято информировать задним числом о том, что уже безвозвратно случилось. Хотта же вознамерился вовлечь его в процесс принятия важнейшего для страны решения. Это свидетельствовало о неуверенности в своих силах. В то же самое время Хотта был абсолютно уверен, что Комэй по заведенному обычаю не станет возражать против решения сёгунского правительства. И оказался неправ, потому что Комэй отказался одобрить договор с Америкой, приказав сёгунату сначала обеспечить единство среди князей.

Иностранный корабль в образе рыбы фугу

С этого времени вмешательство императорского двора во внешнюю политику сёгуната становится все более заметным. Комэй, похоже, искренне ненавидел иностранцев. При этом ни одного из них он не видел ни разу в жизни. Точно так же, как и подавляющее большинство простых японцев, для которых уподобление «черных кораблей» сверхъядовитой рыбе фугу не выглядело чересчур вольным.

Комэй жил, не выходя за пределы своего дворца в Киото, не соприкасаясь с мирскими делами. Все основные решения в течение двух с половиной веков принимались в Эдо. Естественно, что именно там отдавали себе более адекватный отчет о том, что происходит в стране и со страной. Комэй же исходил из древней и имеющей мало отношения к действительности теории устройства мира.

Ретроспектива. Еще в конце VII века для обозначения верховного правителя в Японии стал использоваться даосский термин «тянь-хуан» (яп. «тэнно»). Он обозначал небесного императора или же Полярную звезду. Тэнно является верховным божеством даосского пантеона и пребывает в небесном «фиолетовом дворце» (фиолетовый – цвет, маркирующий наибольшую сакральность), откуда он управляет даосскими мудрецами. Земной император уподоблялся небесному, а его придворные – небожителям. Все вместе они образовывали нечто вроде пантеона. Жители страны облагодетельствованы уже одним тем, что находятся в сфере действия сакрального и всеблагого энергетического поля императора, поля, которое из дикарей превращает их в «настоящих» и полноценных людей. Варварами же являются существа, находящиеся за пределами этого поля. В древности считалось, что это корейцы – на западе, племена на островах, прилегающих к Кюсю, – на юге. Поскольку к востоку от архипелага простирается Тихий океан, то было решено, что роль восточных и северных варваров должны исполнять эмиси (впоследствии их стали называть эдзо – предки айнов). Несмотря на некоторые географические несоответствия, те племена, которые жили на северо-восточном побережье Хонсю, приписали к восточным, а обитателей северо-запада – к северным варварам. Сам же император находился в сакральном центре (сначала в Нара, потом – в Хэйане-Киото).

Древняя геокультурная модель могла быть, разумеется, с легкостью трансформирована в ксенофобскую. Непременным условием для проявления такой ксенофобии было наличие императора. Недаром через несколько лет получит широкое распространение лозунг «сонно дзёи» («почитание императора и изгнание варваров»), то есть император и ксенофобия попадут в одно и то же смысловое поле. Безусловно, это еще не национализм, утверждающий, что японцы – лучший народ на свете. Логическое построение скорее выглядело так: японский император – лучший на свете, а потому счастливы и хороши те люди, которые живут под его рукой. А не будь императора, мы тоже не были бы «культурны». Отсюда вытекает и необходимость сохранения и защиты императора. Понятно, что в этом построении «народ» не мог выступать носителем каких-то сверхценностей, он был лишь объектом культуроносной деятельности императора.

Самурай, изгоняющий американскую напасть

Находясь под воздействием вышеописанной схемы, император Комэй был яростным сторонником изгнания иностранцев со священной земли Японии. Священной потому, что это земля, на которой обитают синтоистские божества. Письма, которые во множестве писал Комэй своим приближенным, одушевлены праведным гневом и осознанием своей исторической роли. «Если в мое правление иноземцы не будут изгнаны со священной земли Японии, то я опозорю себя перед богами и душами предков, а люди будут вспоминать мое имя с презрением», – говорил и думал он, воспринимая иноземцев как ритуально нечистых. Говорил Комэй и о необходимости применения вооруженной силы, явно не отдавая себе отчета в том, что доблестный самурайский меч бессилен против корабельных орудий.

Все свои претензии к «безвольному» сёгунату Комэй высказал в послании, переданном Хотта, когда тот явился в Киото. И если среди князей и высшего руководства сёгуната существовали разные мнения относительно того, как следует вести себя с иностранцами, то при дворе императора в это время царило относительное единодушие. Проект послания, представленный императором на рассмотрение придворных, приобрел еще более решительный тон, чем черновик самого Комэй. Воспевавшие сакуру и полную луну, безоружные аристократы – напудренные, с подведенными и выщипанными бровями, облаченные в женоподобные одеяния хэйанского времени – оказались бескомпромисснее, чем самураи с их заткнутыми за пояс двумя мечами.

Двор находился в полной финансовой зависимости от сёгуната. Кому-то могло показаться, что он утратил чувство достоинства. Кто-то мог подумать, что в своем увлечении ритуалами и любованием природой двор забыл о стране. Точно так же, как и страна забыла про существование двора и аристократов. Но это суждение вряд ли соответствует действительности. На самом-то деле император и его придворные оказались готовы защищать интересы страны – так, как они их себе представляли. Они располагали тем, чем не располагал сёгунат – правом непосредственного обращения к родным божествам. В Киото стали собираться сторонники жесткой внешней политики. Среди них были и самураи, покинувшие своего хозяина. Теперь они действовали не по его приказу, а по собственному разумению. Их называли словом «ронин» – «человек-волна». «Настоящие» самураи брили лоб, ронины – отращивали волосы. Они были настроены чрезвычайно решительно – ведь они покидали своих хозяев именно затем, чтобы те не несли ответственности за действия своих прежних подчиненных.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*