Конец российской монархии - Бубнов Александр Дмитриевич

Если бы правительство отдавало себе во всем этом отчет, оно задолго до войны предприняло бы все меры к увеличению провозной способности северного пути. А так как этот путь, даже при максимальном своем развитии, далеко не был бы в состоянии восполнить потерю главных юго-западных путей, правительство должно было бы направить все свои дипломатические усилия к тому, чтобы сохранить в случае войны пути сообщения через турецкие проливы. Если бы не увенчались успехом дипломатические усилия, следовало бы принять меры для всесторонней и энергичной подготовки к решению этого вопроса в случае войны силой и дать в связи с этим определенные директивы военному и морскому ведомствам.

Между тем, как известно, правительство не предприняло до войны решительно никаких мер из вышеперечисленных, иными словами, проявило не только полную непредусмотрительность и неразумение, но и преступную небрежность в деле подготовки тяжелейшей войны, которая угрожала России.

Руководители нашей внешней политики рассматривали вопрос о турецких проливах как отдаленную цель русских национально-государственных стремлений, для достижения коей следовало бы выжидать благоприятной обстановки, и выдвинули эту цель лишь спустя значительное время после начала войны.

Приблизительно так же относилось к решению этого вопроса и руководство нашими военными силами, связывая его с результатами победоносной войны против Тройственного союза. Таким образом, и руководители внешней политики, и командование вооруженных сил рассматривали вопрос о турецких проливах безотносительно к капитальной его важности для успешного ведения самой этой войны, ибо никто не поставил их своевременно в известность об этом и не потребовал от них принятия соответствующих мер. Сие же явилось прямым следствием отсутствия у нас объединенного кабинета министров, ответственного за целесообразное направление государственной политики и подготовку страны к войне.

ВОЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ НА МОРЕ

Подготовка флота к войне не оставляла желать ничего лучшего. Боевые припасы, т. е. снаряды, самодвижущиеся мины, мины заграждения, уголь, нефть и все другое, необходимое для флота, были заготовлены в таком количестве, что за все время войны флот ни в чем не ощутил ни малейшего недостатка. Мало того, запасы эти были в таком изобилии, что представлялась возможность расширить поставленные флоту задачи, а некоторую, правда незначительную, часть своих запасов флот мог уступить армии.

Благодаря целесообразной и мудрой работе учрежденного после войны с Японией молодого Морского генерального штаба морские военные планы были всесторонне разработаны в полном соответствии с реальной обстановкой и приведены в тесное согласие с планами войны сухопутных сил, а обоим флотам — Балтийскому и Черноморскому — поставлены конкретные задачи, вытекающие из обстановки и требований армии.

Подготовка личного состава к войне была доведена до небывалого совершенства. Достижения наши на этом поприще (особенно разработанные методы стрельбы и употребление мин заграждения) даже были переняты нашими союзниками, в частности англичанами, которые считали их верхом совершенства.

С одной стороны, такой поистине исключительно замечательной подготовкой к войне, которой дивились не только наши союзники, но и противники, Россия обязана тому, что молодое поколение морских офицеров, прошедших через горнило тяжелого испытания войны с Японией, не пало духом, несмотря на перенесенные им унижения, а, умудренное горьким опытом и любя свой флот, дружно посвятило себя делу его возрождения. С другой стороны, решающая заслуга в деле этого возрождения принадлежит замечательным начальникам и руководителям, которые стояли в этот период времени во главе флота.

Можно с уверенностью сказать, что никогда в истории России не было во главе ее морского ведомства столь мудрого, благородного и просвещенного человека, каковым являлся незабвенный адмирал Иван Константинович Григорович. Чуждый каких-либо эгоистических или карьерных соображений, он выдвигал на руководящие посты и привлекал к работе возрождения флота лучшие силы личного состава, воодушевляя всех своим личным примером.

Находясь до назначения морским министром ряд лет на посту товарища морского министра, в руках коего была сосредоточена вся хозяйственная и техническая часть морского ведомства, именно адмирал Григорович довел материальную подготовку флота к войне до совершенства. Перейдя в 1911 г. на пост морского министра, он передал свою прежнюю должность адмиралу М. В. Бубнову, который безупречно продолжал это дело.

На пост начальника Морского генерального штаба, в руках которого была сосредоточена стратегическая подготовка к войне, Григорович привлек проникнутого сознанием своего долга адмирала Русина, который продолжил и во всех деталях закончил начатое его блестящими предшественниками, адмиралами Л. А. Брусиловым^[40] и светлейшим князем А. А. Ливеном^[41], дело стратегической подготовки и составления планов войны.

И, наконец, самым главным было то, что подготовка личного состава, его воспитание и образование находились на Балтийском море в руках командующего флотом, героя войны с Японией адмирала Эссена, который вложил в дело этой подготовки всю свою душу и обширные знания. Пользуясь среди личного состава великой любовью и популярностью, он создал свою замечательную школу и вписал свое имя в историю флота наравне с именами самых выдающихся наших флотоводцев — адмиралов Ушакова, Сенявина и Макарова.

И вот дружными и неутомимыми усилиями личного состава флота во главе с такими выдающимися и преданными своему делу начальниками, каковыми были адмиралы Григорович, Русин и Эссен, подготовка нашей морской силы за каких-нибудь восемь лет, истекших после ее поражения в войне с Японией, была доведена к Первой мировой войне до степени совершенства, граничащей действительно с чудом. Этим было воочию доказано, на что способен крепкий духом и проникнутый любовью к своему делу личный состав.

К началу войны флот не располагал еще современными судами, ибо находившиеся в постройке не были закончены, военные действия в первый период войны велись лишь устарелыми судами. Несмотря на это, моряки Балтики не только успешно выполнили поставленные перед ними задачи, но и сумели решить ряд других.

Основная цель Балтийского флота заключалась в том, чтобы воспрепятствовать с самого начала войны каким-либо наступательным действиям против Петербурга и ни в коем случае не допустить проникновения противника в глубь Финского залива со стороны моря. Для развития военных действий на сухопутном фронте успешное выполнение флотом этой задачи имело первостепенное значение, ибо позволяло немедленно перебросить на фронт четыре лучших наших корпуса, расположенных в мирное время в районе столицы и на берегах Финского залива.

Так как германский флот был неизмеримо сильнее нашего малочисленного Балтийского флота, составленного к тому же из устарелых судов, Морской генеральный штаб разработал глубоко продуманный и всецело отвечающий обстановке план, по которому флот должен был выполнить свою задачу, опираясь на заранее подготовленную и укрепленную позицию, расположенную поперек Финского залива, недалеко от его устья.

Эта позиция, устроенная на целесообразном месте и укрепленная минными заграждениями и фортификационными сооружениями, давала флоту столь мощную опору, что он действительно смог бы, опираясь на нее, не допустить прорыва к столице даже весьма значительных сил противника. И немцы, зная это и верно оценивая мощность организованной нами таким образом обороны Финского залива, ни разу за всю войну не сделали даже попытки вести в нем какие-либо операции.

Но этим деятельность Балтийского флота не ограничилась: благодаря изобилию боевых запасов командование флота тотчас же после начала войны приступило к организации не предусмотренной для него планом войны обороны Рижского залива путем постановки у его входов минных заграждений, сооружения батарей и углубления стратегических фарватеров для действия частей флота в самом заливе.