Светлана Бондаренко - Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники, 1985-1991
Вот некоторые образы и ассоциации, возникшие при восхищенном рассмотрении достославных деяний Валентина Павлова на тучной ниве тощих отечественных финансов.
То их (финансы) понюхает, то их полижет…
— Но, мертвая! — гаркнул малюточка басом и сел за обед, осетра заказав.
Чудак ты, Валентин, и шутки твои чудацкие.
Тень Рокотова от имени миллиона престарелых дураков, трясущихся в очередях сберкасс[65].
В начале февраля близ Петербурга проходил конвент «Интерпресскон» — одно из старейших теперь уже собраний любителей фантастики. Его посетил БН, и там же группа «Людены» договорилась встретиться с ним после конвента, 5 февраля — у него дома.
Из: «Как люден людену…»: Встреча БНа с группой «Людены»Присутствуют:
Борис Натанович Стругацкий,
Светлана Бондаренко,
Владимир Борисов,
Александр Диденко (который, правда, в разговоре не участвует),
Вадим Казаков,
Алексей Керзин,
Сергей Лифанов,
Юрий Флейшман,
Михаил Шавшин.
<…>
ПРЕАМБУЛА
Ю. Флейшман: Миша, проверь запись, а то опять ничего не запишется…
Б. Н. Стругацкий: Проверьте! Вам же говорят умные люди — проверьте…
(Вдумчивая проверка записи. «Людены» распределяются по комнате.)
Б. Н.: Ну, давайте! Что у вас — вопросы? Как будем работать? Вы должны были разработать какой-то план… Кто у вас главный, кто у вас будет дуайен?
B. Казаков: Спикер…
Б. Н.: Кто будет спикер?
(Общественность выразительно смотрит на Флейшмана.)
Б. Н.: Флейшман? Давайте — Флейшман.
М. Шавшин: Мы его зовем просто — Верховный.
Б. Н.: Без всякой вычурности, да? «Министр-координатор» — очень хорошо…
C. Бондаренко: 12-я «Страж-птица» полностью посвящена нашей группе.
Б. Н.: Замечательно. А я как раз сегодня думал: хорошо бы натравить на вашу группу какого-нибудь корреспондента, чтобы он про вас написал.
М. Ш.: Да. В «Страж-птице» там есть великая фраза, как Николаев обращался к Борису Натановичу Стругацкому за рекомендацией. А Борис Натанович сказал: «Вы знаете, Андрей, мы сами-то там на птичьих правах».
(Удовлетворенное хихиканье «люденов».)
Б. Н.: Конечно…
<…>
В. К.: Борис Натанович, вопрос по поводу «Волн…». Вы задали очень интересный вопрос относительно того, может ли соответствовать действительности версия Сороки-Брауна.
Б. Н.: Да, это очень интересно. Что вы на это ответили?
В. К.: Я, честно говоря, прочитал повесть очень внимательно — и я не вижу ни малейшей зацепки, так сказать, допускающей соответствие этой версии.
Ю. Ф.: Есть… То есть, я хотел сказать, что есть одна-единственная зацепка. Она базируется на том, что мы знаем версию Максима, мы видим все с точки зрения Максима. Но Максим мог приврать, Максим мог утаить что-то, Максим мог просто позаботиться о своем собственном реноме. А факты приведенные… На основании имеющихся фактов — я абсолютно согласен с Вадимом — мы не можем интерпретировать так, что Абалкин был…
М. Ш.: Тойво!
Ю. Ф.: …Тойво был шпионом люденов.
М. Ш.: Однозначно.
Б. Н.: Я утверждаю вам в ответ на это, ребята, что вы не приведете мне НИ ОДНОГО примера, доказывающего, что он НЕ БЫЛ шпионом люденов. Все то, что там написано, может быть интерпретировано исходя из представления, что он БЫЛ шпионом. Абсолютно все, что там написано. Абсолютно все!
М. Ш.: Нет смысла…
В. К.: Я хотел бы вам возразить.
Б. Н.: Да, пожалуйста.
В. К.: По крайней мере одно обстоятельство, мне кажется, не влезает в эту версию.
Б. Н.: Да?
В. К.: Я имею в виду рапорт-доклад о «синдроме пингвина». Дело было закрыто, похоронено и однозначно интерпретировано. Никто заниматься какими-то иными интерпретациями не собирался в принципе! Тойво Глумов, по сути дела, добавив, так сказать, статистический материал, поставил выводы своих предшественников с ног на голову. С чего собственно и началось последующее, так сказать, восхождение к Большому Откровению. Если бы этого не было, не было бы и всего последующего.
Б. Н.: История о «пингвинами», Вадим, как нетрудно сообразить, уводит все от Большого Откровения на тысячу парсеков. Вся история с «синдромом пингвина» переводит эту историю в историю Странников: «Это Странники шкодят! Странники шкодят!»
В. К.: Борис Натанович, правильно, но истории могло не быть вообще! Проще было бы известные события не трогать.
Б. Н.: А чем же занимается Тойво, по-вашему? Тойво-шпион занимаемся тем, что бросает камни по кустам. Он должен создавать ощущение, что Земля находится под пристальным вниманием Странников. Он же этим занимается всю дорогу! Страстный поклонник меморандума Бромберга, он всячески наводит КОМКОН на то, что Странники вот где-то рядом…
В. К.: Нет. Но он же и открывает люденов тем самым! Буквально подставляя их! Он добавляет все новые и новые кирпичики информации, позволяя количеству перерасти в качество.
М. Ш.: Это можно допустить только в одном случае…
Б. Н.: То есть, Вадим, вы считаете, что… Когда вы дошли до люденов, для вас это не была неожиданность?
В. К.: Была.
(Возгласы согласия среди «люденов».)
Б. Н.: И для Максима тоже. И для всех. Потому что все были уверены, что это Странники. Начиная с меморандума Бромберга вся история КОМКОНа была повернута против Странников.
Ю. Ф.: Но ведь, в принципе, это же просто название — «Странники», «людены». Большой разницы в проявлениях…
B. К.: Чисто терминологическая разница.
Ю. Ф.: …нет никакой!
Б. Н.: Огромная! Странники — это нечто ВНЕШНЕЕ, нечеловеческое…
C. Л.: Вот именно.
Б. Н.: Людены — это рядом, вот!
(Борис Натанович картинно разводит руками. «Людены» — рядом. Вокруг.)
Ю. Ф.: Но ведь это тоже не люди!
Б. Н.: Что значит — «не люди»? Ведь они произошли… из нашей же… они не отличаются от людей, они живут среди людей.
Ю. Ф.: Но с таким же успехом можно представить себе Странника, не отличающегося от человека и живущего среди людей.
Б. Н.: Это противоречит представлениям о тех Странниках, которые у нас описаны. Скорее всего, они, эти существа, вообще не гуманоиды. Насколько я помню, везде проводится идея, что скорее всего Странники — негуманоиды.
С. Л.: В «Попытке» это было сказано…
Б. Н.: И даже наоборот: где-то говорится… я не помню… в меморандуме Бромберга или где… что в конце концов, может быть, это ошибочное представление, что Странники — негуманоиды. В конце концов стопроцентного доказательства этого не существует. Такая фраза где-то есть.
С. Л.: В «Попытке» и потом в «Жуке»…
