Юрий Галенович - Великий Мао. «Гений и злодейство»
В ходе этой внутренней войны Чан Кайши имел поначалу некоторые успехи; его войска даже вынудили Мао Цзэдуна покинуть его многолетний опорный пункт в горах на севере страны, город Яньань. Затем положение изменилось. Уже в 1947 г. становилось все более ясно, что Чан Кайши потерпит поражение в войне на континенте Китая, а Мао Цзэдун победит и создаст свое государство.
Перед Сталиным встала задача, очень сложная по своему дипломатическому характеру. Он, конечно же, продолжал не только поддерживать секретные связи с Мао Цзэдуном и Компартией Китая, но и оказывал ей, особенно ее вооруженным силам, весьма существенную помощь. В то же время Сталин стремился сохранять по мере возможности определенные межгосударственные связи с правительством Китайской Республики, с Чан Кайши. При этом Сталин был весьма озабочен тем, чтобы ничто не осложнило его и без того непростые отношения с США.
И все же в ходе внутренней войны в Китае, по мере приближения развязки, победы вооруженных сил Коммунистической партии Китая все более настойчиво заявляла о себе необходимость приступить к строительству новых отношений с Коммунистической партией Китая, имея в виду, что она и ее руководители, прежде всего Мао Цзэдун, выйдут на мировую арену не только в качестве одного из самых могущественных, по крайней мере потенциально, государств, но и как сильный сосед Советского Союза.
Одним словом, возникала необходимость менять характер двусторонних отношений с политическими силами внутри Китая, по крайней мере на первых порах их формы, то есть постепенно прощаться с Чан Кайши как с главным партнером в Китае и знакомиться с новым основным китайским партнером, то есть с Мао Цзэдуном.
Сталин понимал неизбежность новых шагов в этом направлении, но он был при этом предельно осторожен и нетороплив.
Необходимость новых отношений со Сталиным осознавал и Мао Цзэдун. При этом он был заинтересован в том, чтобы получить от Сталина максимально возможную помощь как вооружением, так и вообще материальную помощь и в то же время заставить Сталина пойти на такие шаги, которые разрушали бы отношения Сталина с Чан Кайши, с Китайской Республикой, обостряли бы отношения Сталина и СССР не только с Чан Кайши и Китайской Республикой, но и с США и их союзниками. Мао Цзэдун был намерен заново строить все здание межгосударственных, да и межпартийных отношений с СССР и КПСС. В частности, с его точки зрения, предстояло искать и определять новые основы связей между сторонами, а следовательно, вырабатывать и заключать новый договор между ними взамен старого, подписанного представителями СССР и Китайской Республики в 1945 г. Сталин же был бы удовлетворен и простым подтверждением того факта, что прежний договор сохраняет свою силу. Или, во всяком случае, Сталин желал получить вместо старого договора точно такой же новый и сохранить в этом плане характер отношений между партнерами.
В 1947 г. Мао Цзэдун поставил перед Сталиным вопрос о личной встрече, выразив желание прибыть в СССР. Он предполагал добраться на автомашине до советско-китайской границы, откуда выехать в Москву.
Вообще говоря, Сталин, понимая, что в конечном счете такая встреча может стать неизбежной, не доверял Мао Цзэдуну, полагал, что тот предпримет меры с целью доведения до сведения и Чан Кайши, и американцев, что такая встреча со Сталиным состоялась. В то же время Сталин уже не мог прямо отказаться от предложения Мао Цзэдуна, хотя это, с его точки зрения, было предпочтительнее. Мао Цзэдун спешил создавать более выгодные для себя условия и в двусторонних отношениях, и на мировой арене, а Сталин предпочитал как можно дольше оттягивать момент личной встречи с Мао Цзэдуном.
Отвечая на предложение Мао Цзэдуна, Сталин 15 июня 1947 г. писал своему фактическому представителю тогда при Мао Цзэдуне и одновременно личному врачу Мао Цзэдуна советскому медику А.Я. Орлову: «Передайте Мао Цзэдуну, что ЦК ВКП(б) считает желательным его приезд в Москву без каких-либо разглашений. Если Мао Цзэдун также считает это нужным, то нам представляется, что это лучше сделать через Харбин. Если нужно будет, то пошлем самолет. Телеграфьте результаты беседы с Мао Цзэдуном и его пожелания».[180]
Очевидно, Сталин продолжал с различных сторон оценивать возможные последствия своей личной встречи с Мао Цзэдуном. Ведь это была бы встреча с лидером вооруженной оппозиции, что могло бы серьезно осложнить отношения с государством, с которым у СССР существовали дипломатические отношения, то есть с Китайской Республикой. Сталин, вероятно, все-таки не верил в то, что его возможная встреча с Мао Цзэдуном останется тайной; он предполагал, что сами китайские коммунисты намеренно сделают тайное явным, так как это было в их интересах. Возможно, именно в этой связи спустя пятнадцать дней Сталин направил А.Я. Орлову следующую телеграмму: «Ввиду предстоящих [военных] операций и ввиду того, что отсутствие Мао Цзэдуна может плохо отразиться на операциях, мы считаем целесообразным временно отложить поездку Мао Цзэдуна».[181]
Переписка Сталина и Мао Цзэдуна продолжалась. Было условлено, что Мао Цзэдун отправится в Москву в середине июля 1948 г. Мао Цзэдун решил поторопиться. 26 апреля 1948 г. он уведомил Сталина: «Я решил раньше срока отправиться в путь в СССР. Намечено выехать в первых числах из уезда Фоупин (100 километров севернее г. Шицзячжуана) пров. Хэбэй и под прикрытием войск перейти железную дорогу Бэйпин – Калган… Возможно, в первых числах или середине июня можно прибыть в Харбин. Затем из Харбина – к Вам… Я буду советоваться и просить указаний у товарищей из ЦК ВКП(б) по политическим, военным, экономическим и другим важным вопросам… Помимо этого, если будет возможность, то хотелось бы проехать в страны Восточной, Юго-Восточной Европы, где изучить работу народного фронта и другие виды работы». Вместе с собой Мао Цзэдун собирался взять членов Политбюро ЦК КПК Жэнь Биши и Чэнь Юня, а также двух секретарей и несколько других работников-шифровальщиков, радистов. «Если Вы согласны с намеченным планом, то будем действовать по нему. Если Вы не согласны с ним, тогда остается выход один – ехать одному».[182]
29 апреля 1948 г. Сталин ответил: «Ваше письмо от 26 апреля получено. Можете взять, кого Вы считаете и сколько считаете нужным. Оба русских врача должны выехать вместе с Вами. С оставлением одной радиостанции в Харбине согласны. Об остальном поговорим при встрече».[183]
Спустя пятнадцать дней Сталин вновь останавливает Мао Цзэдуна: «В связи с возможным развитием событий в районах Вашего пребывания и, в частности, с начавшимся наступлением войск Фу Цзои (один из генералов армии Китайской Республики. – Ю.Г.) на Юйсянь, т. е. в направлении тех районов, через которые Вы намерены следовать к нам, нас беспокоит, не отразится ли Ваше отсутствие на ходе событий, а также насколько безопасен Ваш переезд.
