Николай Японский - Дневники св. Николая Японского. Том ΙI
В одиннадцать часов собрались в Соборе все находящиеся в Миссии, и отслужено было водоосвящение для освящения ящиков и мест, куда они в престолах должны быть вставлены. В первый раз раздалось в Соборе пение нашего миссийского хора, и он — не велик для Собора, но и не мал; резонанс в Соборе, кажется, порядочный. По окончании водоосвящения и окроплении святой водой престолов, мест в них для святых мощей и ящиков, сказано было мною о значении церковного установления полагать святые мощи под престол — начало его в Слове Божием: «Видел под алтарем души убиенных» (Апокалипсис), — буквальное выражение и исполнение сего было у первенствующих христиан, строивших храмы на гробах мучеников. Вот и мы также на гробах мучеников утвердили наши алтари; и рассказано было о мученической кончине святого мученика Мардария в Диаклетианово гонение, 303 года, в Никополе (память 13/25 декабря) и о мученице Евгении, пострадавшей в Валерианово гонение, 259 год, — память 24 декабря (5 января); по окончании сказания показаны были всем частицы мощей святого Мардария и святой Евгении; после чего святые мощи окаждены при пении тропаря «Святи мученицы, — добре страдавший» — трижды; затем было поклонение святым мощам и целование ковчежцев с ними; потом — чтобы испытать, кстати, пение с хор — певчие посланы были на хоры, где пропели еще тропарь святым мученикам, молитву Господню и отпуст. Мы с о. Павлом Сато, в облачениях, помазали святые мощи миром, положили по три частицы (одна больше, две малые — в воску вложенными, привезенные мною из России) в ковчежцы, — сии — в ящики, и ящики в заготовленные места в престоле, после чего, разоблачившись, подождали пока при наших глазах рабочие опустили мраморные доски и замазали щели. Итак, Слава Богу, начало священнослужению в Соборе положено. — И да помолятся Святые Мученики Мардарий и Евгения, чтобы Бог благоволил во Славе обитать в сем доме Своем!
К сожалению, мраморные престолы и жертвенники оказались вовсе не так хороши, как я предполагал. Японский мрамор — преплохой — крупнозернистый, ломкий, осыпчатый; лучше бы сделать, как я сначала думал, гранитные. Впрочем, что сделано, за то Слава Богу!
(Существуют записки от 13 (25) февраля 1893 [1890?] года,
Субботы 1–й недели Великого Поста).
27 июня/9 июля 1890. Вторник.
На японском почтовом пароходе Сайкёо–мару на пути из Токио в Оосака на Собор.
Миссионерский Комитет при Святейшем Синоде.
Прелестнейшее утро: синее, почти совсем спокойное море, голубое небо с небольшими, кое–где ватообразными облачками, придающими к разнообразию [?] и зеленая грань берега справа от судна. После тоокейской суетни — спокойнейшее расположение духа, полный отдых. Но мысли далеко. И мысль, вчера и сегодня рожденная и крещенная в волнах Тихого океана. Если бы дал Бог не остаться в бесплотном виде мысли, а облечься в дело!
Святая Христова Церковь есть мать всех людей — и не знающих ее, блуждающих по дебрям ересей и язычества. Орган ее — Святейший Синод. Но к ересям и язычеству Святейший Синод еще почти совсем не обращается с материнским словом и попечением. Да и как ему сделать это? Органа у него для того нет; и вот этот–то орган нужно основать; это — Миссионерский Комитет при Святейшем Синоде, наподобие того, как есть Духовно–учебный Комитет.
Миссионерский Комитет должен обращаться к католикам и протестантам в одну сторону и к язычникам — в другую.
Средства для первого рода действий — под рукою, — нужно только уметь употребить их: это наше православное духовенство, находящееся в заграничной службе, при дипломатических миссиях; все люди образованные, даже причетники все — академисты. Ныне они почти ничего не делают, потому что их прямая служба слишком мало времени и сил душевных требует от них. Отчего же эту готовую православную силу не употребить? Как? Во–первых, переводить православные книги, именно такие, какие нужны для предположенной цели — обращения католиков и протестантов в Истинную Христовую Веру; во–вторых — в главных пунктах заграничной жизни и движения, как–то в Париже, Лондоне, Берлине, Нью— Йорке, издавать периодические органы, если не месячные, то полугодовые и подобные, направленные непременно к той же цели; в-третьих — участвовать в заграничных религиозных митингах, чтобы живым словом возвещать православие. Печатать должно на счет специальных для того сумм Духовного ведомства. Для поощрения переводчикам и издателям следует за печатаемое обеспечивать им известный гонорар, будет ли то с продажи изданий, если хорошо идут, или тоже из специальной суммы. — Издатели должны быть непременно русские и с известными уже за границей именами, в чем между нашим заграничным духовенством недостатка не будет. Ибо на заграничных издателей вроде Овербека, Гете католики и протестанты смотрят с предубеждением, как на ренегатов, и потому не читают их беспристрастно (все равно, как у нас ныне смотрят, например, на полуренегата Владимира Соловьева). Но, конечно, не замедля явиться на помощь рожденным православным и обращенные из католиков и протестантов талантливые люди. Словом, работу нужно только начать и иметь терпение поставить на ноги, потом она пойдет неукоснительно и crescendo [по возрастанию] успешно — в этом не может быть ни малейшего сомнения.
Но инициатива–то и заведывание — кому должна принадлежать? Если не будет специального органа для того, кто же способен поднять на себе это дело? Заграничные наши — Васильев, Евгений К. Попов, Раевский, разве не были в высшей степени талантливы, трудолюбивы? И однако же чем кончились их единоличные старания? Почти ничем! — Миссионерский Комитет при Святейшем Синоде должен управлять сим делом! Святейший Синод должен ясно предположить себе дело: действовать на католиков и протестантов чрез нас, должен для того назначить в Комитет лиц, соответствующих намеченной деятельности; и если выбор лиц будет удачен, разумное действование и успех несомненны. В Комитете могут быть и светские, например, Илья А. Чистович, и духовные, как протоиерей Парвов, но, во всяком случае, люди несомненной учености и весьма деятельные и расположенные к деятельности именно в сем направлении, — Ясное развитие мысли об учреждении Комитета должно принадлежать специалистам и администрации.
Чрез Миссионерский же Комитет Святейший Синод будет действовать и на мир языческий. Для сего назначения в Комитете должны заседать сотрудники Миссий, как о. Феодор Быстров, о. Иоанн Демкин, а также и заявившие себя несомненными доброхотами миссийского дела, вроде петербургского отца философа Ортатского. Чрез них Комитет и Святейший Синод будут постоянно […] всех Миссий, знать, что где делается, где в чем нуждаются, а также чрез них находить достойных миссионерского служения; чрез сношения их с Миссиями Комитет может всегда знать о состоянии инославных Миссий даже требовать извещений о них, и прочее.
