Михаил Брагин - От Москвы до Берлина (Статьи и очерки военного корреспондента)
Кризис наступления миновал. Он характеризовался не только наивысшим натиском, но и наибольшими потерями у немцев. Потрясённые нашим неожиданным сопротивлением, немецкие солдаты ждали, что их части пополнят и снова пошлют в наступление. Вместо этого прибыл приказ перейти к обороне. Всем стало ясно, что курская операция провалилась. Враг был остановлен, план летнего наступления сорван. "Тигры" и "фердинанды" оказались менее грозными, чем их рекламировал Гитлер, ещё раз продемонстрировавший своё маниакальное упорство и бездарность в военном деле.
Войска Орловско-Курского направления поднялись в контрнаступление и стали отбрасывать немцев в исходное положение. Наши радисты перехватили немецкие радиограммы. Командир танковой дивизии доносил, что он атакован русскими танками и несёт большие потери. Командующий немецкой армией истерично кричал, требуя остановить русских. За этим последовал приказ об отходе.
Танки стали нужны, чтобы спасти положение севернее и восточнее Орла, где перешли в наступление Западный и Брянский фронты, и потрёпанные, обескровленные немецкие танковые дивизии метнулись туда. Снова сказалась гибельная для врага сила взаимодействия фронтов. У гитлеровского командования, мечтавшего ликвидировать курский выступ и захватить стратегическую инициативу, инициатива борьбы была вырвана. Немцы не смогли взломать нашу оборону. Мы взломали немецкую оборону и перешли в наступление на широком фронте, сражаясь в оперативной глубине противника на орловсколт выступе.
Переход в контрнаступление в процессе обороны требует высшего военного искусства от командиров и отличной подготовки войск. Оборона союзников в последний (1918) год первой мировой войны выдерживала таранный удар немцев. Но после него наступала оперативная пауза, обороняющийся приходил в себя и только тогда в свою очередь предпринимал наступление.
А советские вооружённые силы в тяжких, неравных боях, когда врагу удавалось прорвать тактическую глубину нашей обороны и, проникая в тыл, угрожать стратегическим позициям нашего государства, останавливали немцев, изматывали их и, перейдя в наступление, наносили сокрушительные удары. Так было под Москвой и Сталинградом. В 1943 году врагу не удалось проникнуть в оперативную глубину - он был остановлен и обескровлен на первых километрах обороны, рушилась его стратегия наступления. Ещё в стадии обороны Верховное Главнокомандование дало приказ о наступлении Красной Армии.
Это искусство использовать до дна возможности обороны и искусство сочетать оборону с наступлением - непревзойдённое качество победоносной сталинской стратегии, идеями которой проникнуто оперативное искусство нашего генералитета.
Орловско-Курское направление.
Советские танкисты в битве за Киев
В великой битве за Киев важнейшую роль сыграли советские танкисты. Когда разгромленный в летних боях противник покатился к Днепру, танкисты начали непрерывно преследовать его. Обогнав стрелковые соединения, первыми прорвались к Днепру танкисты генерал-лейтенанта Рыбалко. Было ясно, что враг, поспешно отступая, стремится свести свои части к немногим переправам, чтобы перебраться через Днепр и занять оборону по правому берегу. После поражения у Курской дуги немцы укрепили правый берег мощными сооружениями. Сюда с запада, по широко разветвлённой за Днепром сети дорог, шли свежие немецкие дивизии. Правый берег высился террасами, то ярко-жёлтыми от листвы осенних берёз, то синими, покрытыми хвоей, то белыми от сухих известковых отложений. Его отвесные высоты, вздымавшиеся на 70-100 метров над зеркалом Днепра, увенчивались грядами населённых пунктов, что ещё более усиливало возможность обороны. Достаточно было построить простейшие укрепления, чтобы сделать правый берег неприступным. Немцы полагали, что им удастся задержать нас на Днепре. Они стремились перейти к стратегии обороны и в позиционной борьбе обескровить и остановить Красную Армию. В этом плане рубеж Днепра имел важнейшее значение.
История военного искусства ведёт отдельный счёт переправам через большие реки, считая успешное форсирование рек особым проявлением полководческого искусства генералов и доблести солдат. Но редко войска стояли перед такой преградой, как Днепр. На нём были взорваны все мосты. Средств для форсирования не было, а войска нуждались в переправе такого вооружения, как тяжёлые танки. Войска шли с боями к Днепру сотни километров и, опередив график, ворвались на левый берег на неделю раньше, чем ожидали. С точки зрения той военной "методики", над которой издевался ещё Суворов, надо было ждать подхода пехоты, ибо танковые соединения никогда сами не форсировали таких рек.
Командованию нашей армии было ясно, что надо форсировать реку немедленно, с хода, и, опередив врага, захватить плацдармы на правом берегу.
На левом берегу Днепра, у Киева, недалеко от Канева, где похоронен великий кобзарь Украины Тарас Шевченко, первой появилась танковая бригада. Волны могучей реки в обрамлении седых прибрежных отмелей катились перед танкистами, а там, дальше, высоко поднимался правый берег. Белые хаты светлели вдали, и церкви вырисовывались на фоне голубого небосклона. Мотострелковый батальон танковой бригады стоял в строю.
- Перед нами Днепр, - сказал командир части генерал Зенькович. - Кто хочет первым переплыть его, привлечь на себя внимание и огонь немцев, чтобы обеспечить переправу батальону?
В строю стояли юноши. Почти все комсомольцы. Все они, как один, шагнули вперёд. Разрешение получили лучшие из лучших - Петухов, Иванов, Сысолятин, Семёнов, - уральский, сталинградский и вологодские комсомольцы. Первые трое только недавно прибыли в часть. Семёнов был годом старше и сражался ещё под Сталинградом. Был там ранен и три месяца лечился в госпитале. Вернулся в строй, снова был ранен под Орлом, снова вернулся в строй и опять добровольно шёл первым навстречу смертельной опасности, поджидавшей на правом берегу. К четвёрке друзей присоединился молодой украинский партизан.
Казалось, что могут сделать пятеро молодых бойцов? Как переплывут они Днепр днём, на глазах у врага? Партизан повёл своих юных друзей незаметной тропинкой к реке, где их ждала лодка, и отчалил от левого берега. Над ними, как коршун, пролетел "мессершмитт", но немецкий лётчик не мог себе представить, что русские уже на Днепре, и, покружив, улетел на запад.
Вокруг было тихо. Яркий осенний день стоял на Украине, солнечная дорога, золотистая, искромётная, лежала на воде. Прикрытые островом, комсомольцы в лодке достигли середины реки, перешли через остров, поросший остролистой лозой, и сели во вторую лодку, припасённую молодым партизаном; сам он вернулся на левый берег. Теперь бойцы были на виду у врага. Вода вокруг лодки запузырилась от пуль. Вскоре разрывы мин стали поднимать водяные смерчи. Осколком расщепило корму. Лодку качало на волнах, поднятых снарядами. Храбрецы налегли на вёсла, достигли мелководья, и старший группы - Петухов скомандовал:
