Энтони Банко - Хью Лори: От «Дживса и Вустера» до «Доктора Хауса»
Хью играл виконта Джорджа Бафтон-Тафтона, а Стивен Фрай – епископа Флавия Мелчетта. Пресс-секретарь сериала заявил журналистам: «Это лучшая комедия, какую Британия может показать миру. Наше чувство юмора и наша комедия – лучший предмет экспорта».
Помимо этого, было сделано еще две специальные программы «Черная Гадюка: Эпоха кавалеров» (годы правления Карла I). Они стали 15-минутными вставками в юмористический телемарафон, показанный в 1988 году.
После трагического последнего эпизода четвертого сезона, где герои выбирались из окопов на телевизионную ничейную территорию, стали ходить слухи о возможности пятого сезона. Поступали самые странные и разнообразные предложения относительно того, какой временной период следовало бы выбрать. Самым подходящим казалось перенесение событий сериала в 60-е годы, а героев сделать участниками рок-группы «Черная Гадюка». Болдрик мог бы стать ударником «Болд Риком» (игра слов: bald означает «лысый»), а Джорджу достались бы гитара и клавишные.
«О 60-х годах мы думали около двадцати лет, – вспоминает Элтон, которому эта идея очень нравилась. – Это было бы здорово! Так и представляешь себе от природы консервативного Блэкэддера в развязные 60-е годы и Болдрика этаким облезлым хиппи».
Кертис предлагал заставить Болдрика случайно застрелить Джона Ф. Кеннеди. Продюсер сериала Джон Ллойд хотел сделать пародию на Бэтмена. Эта идея частично осуществилась во время телемарафона в 2005 году. В скетче Аткинсон исполнял роль Человека-Паука, Робинсон – Робина, Джим Бродбент – Бэтмена, а Рэчел Стивенс – Мэри Джейн. Миранда Ричардсон и Тони Робинсон с энтузиазмом отнеслись к идее перенести действие на Дикий Запад, а продюсер Джон Ллойд предлагал сделать Блэкэддера неандертальцем.
Роуэн Аткинсон говорил, что ему хотелось бы перенести действие нового сериала в Кольдиц или другой лагерь для военнопленных в годы Второй мировой войны. Об этом он и Стивен Фрай говорили не раз. Аткинсон говорил: «Мне нравится идея о том, что Блэкэддер мог попасть в плен и оказаться в Кольдице. Это обеспечило бы необходимый уровень авторитета и иерархии, который поддерживался во всех сезонах сериала».
Аткинсон шутит: «Был план снять фильм о временах русской революции и назвать его «Ред Эддер». Он мог бы стать лейтенантом секретной полиции. А потом происходит революция, и в конце концов он стал бы заниматься прежней работой, только в другой униформе. Это была отличная идея, и мы долго с ней носились, но потом она умерла естественной смертью».
В начале 2007 года Бен Элтон говорил, что надеется на возвращение Черной Гадюки – либо в виде телевизионного сериала, либо в виде художественного фильма. «На ВВС эта идея понравилась, – говорит он. – Это был бы настоящий трофей. Но все было так давно. Стивен Фрай стал толстым и потным, а Тима Макиннерни я не видел сто лет. Однако я не думаю, что дело в том, что все мы стали старыми. Все с удовольствием тряхнули бы стариной, но уровень ожиданий слишком высок». Бен с удовольствием вздыхает. «Долгое время я подумывал о викторианской эпохе. Дон Френч отлично справилась бы с ролью королевы. Как и королева Виктория, она маленькая и кругленькая. Но в отличие от королевы она очень забавная. И идея с неандертальцами мне очень нравится. А можно было бы снять что-то вроде «Звездного пути» и отправить Черную Гадюку в будущее. Мне нравится даже просто говорить об этом».
Ходили разговоры об использовании сериала в некоторых школах на уроках истории. Элтона это удивило. «По-моему, это абсолютная чепуха, но в нашем сериале есть определенная историческая цельность, и мы делали его с большой любовью к британской истории. «Черная Гадюка» напоминает нам о том, что в нашей истории есть колорит и роскошь, безумие, любовь, ненависть и интрига».
Однако, Кертис с улыбкой замечает, что успех Хью Лори в роли доктора Хауса может заметно осложнить съемки нового сериала.
Впрочем, Хью и сам считает подобный проект маловероятным. «Мне хотелось бы, чтобы он осуществился, но не думаю, что это возможно, разве что Роуэн потеряет все свои деньги и будет вынужден снова работать. Да и наши сценаристы, Кертис и Элтон, тоже решили, что с них достаточно. А я скучаю по «Черной Гадюке», – говорит он.
«Хью очень откровенен. Он ничего не скрывает. Если он нервничает или подавлен, вы сразу это увидите».
Джон Ллойд, продюсер «Черной Гадюки»Глава 5
«Думаю, они опередили свое время»
Говоря о своем писательском сотрудничестве со Стивеном Фраем, Хью улыбается: «Мы просто заставляем друг друга смеяться. Чаще всего нам не удается никого рассмешить, но вместе нам весело».
Лори и Фрай отлично осознают сильные и слабые стороны друг друга. Их дружба с момента первой встречи в университете становится все крепче. Посторонним они кажутся парой старых удобных тапочек, аккуратно стоящих у кровати. И хотя они абсолютно не похожи друг на друга, их роднит одинаковое чувство юмора и сходный взгляд на мир.
«В юности дружба может быть головокружительной, – вспоминает о времени их знакомства Хью. – Если вам удается смешить друг друга, то вы останетесь вместе на всю жизнь. Так произошло с нами. Мы можем смотреть телевизор или читать газету – и одновременно начнем смеяться над одним и тем же».
Насколько он помнит, между ним и Стивеном ни разу не возникло серьезных разногласий относительно совместной работы. «Делая то, чем занимаемся мы, то есть работой довольно творческого характера, нужно совпадать друг с другом, – говорит Хью. – Я не представляю, чтобы настолько личную работу можно было бы выполнять с человеком, который тебе не нравится и который не является твоим другом. Это просто невозможно. Речь идет о доверии. О свободе и спокойствии душевном. Ты должен чувствовать себя абсолютно свободно. По-моему, у нас никогда не было серьезных разногласий. Иногда мы дуемся друг на друга, но очень редко. Мы ни разу не ссорились. Отчасти это объясняется тем, что мы ужасно боимся ссор. Мы так много времени проводим, терзая самих себя, что было бы бессмысленно, если бы мы терзали еще и друг друга».
Стивен Фрай абсолютно согласен. «Думаю, между мной и Хью искра проскочила, как только мы встретились. Называйте это химией или алхимией, но мы мыслим абсолютно одинаково. Время от времени мы дуемся друг на друга, но точно так же мы дуемся на весь мир и на все вокруг. Если говорить о настоящих ссорах, то у нас их никогда не было. Думаю, если бы мы поссорились по-настоящему, это была бы катастрофа».
Дружба Хью и Стивена остается крепкой и по сей день – и в профессиональном, и в личном плане. «Не думаю, что моя карьера сложилась бы так же успешно без Стивена, – говорит Хью. – Возьму быка за рога и откровенно скажу: я его люблю».
