KnigaRead.com/

Юрий Соболев - Павел Мочалов

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Юрий Соболев, "Павел Мочалов" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Щепкин, Орлов, молодой Самарин называли пьесы, которые могли бы особенно заинтересовать публику.

— А я хочу дать в свой бенефис «Гамлета», — сказал Мочалов.

При этих словах Щепкин быстро вскочил, точно его сдернуло со стула, и начал скорее кричать, нежели говорить:

— «Гамлета?» Ты хочешь дать «Гамлета»? Ты, первый драматический актер, любимец московской публики, хочешь угостить ее дюсисовской дрянью! Да это чорт знает, что такое!

— Да ты не кипятись, а выслушай. Я хочу дать… — начал было Мочалов. Но Щепкин его не слушал, он почти бегал по сцене и кричал:

— Возобновлять такую отвратительную пьесу! Да я бы этого подлеца Дюсиса повесил на первой осине! Осмелиться переделывать Шекспира! Да и ты, брат, хорош. Хочешь вытащить из театрального хлама эту мерзость; стыд и срам!

— Да я хочу дать другого «Гамлета»! — почти закричал Мочалов.

— Другого? — спросил Щепкин, остановись.

— Да, другого, которого перевел с английского Полевой.

— Ты бы так и сказал, — проговорил Щепкин.

— Я и хотел сказать, да ты ничего не слышал.

— Ты пьесу читал?

— Нет, Полевой пригласил меня к себе и читал сам. Вещь превосходная.

Эту живую сцену нарисовал в своих записях Н. И. Куликов. Диалог между Щепкиным и Мочаловым свидетельствует, что к безобразным дюсисовским переделкам Шекспира наиболее чуткие актеры уже потеряли всякий вкус. Заметим, что именно в переработке Дюсиса и вошел в репертуар русского театра шекспировский «Принц датский». Впрочем, русский читатель мог получить известное представление о великой трагедии и по другим переработкам подлинника. Так, еще кадеты Сухопутного Шляхетного корпуса в 1750 году играли «Гамлета» А. П. Сумарокова. Сумароков, этот «Российский Расин», лишь подражал Шекспиру. Шекспир в подлинном виде казался ему, убежденному стороннику французского придворного классицизма, неприемлемым. Сумароков, вслед за Вольтером, считал, что в Шекспире было много «и хорошего и худого». Следовательно, нужно было трагедию обработать так, чтобы в ней осталось лишь одно «хорошее». Раздумье Гамлета, его философские идеи не могли стать темой для классической трагедии. Любовь принца к Офелии — вот что единственно должно было звучать в «Гамлете». Персонажи сумароковского «Гамлета» разбиты, как в каждой классической трагедии, на две породы людей — добродетельных и порочных. Добродетель целиком воплощена в Гамлете, порок — в королеве Гертруде и в короле Клавдие. Только с (ними и ведет Гамлет борьбу. В полном соответствии с теми же классическими канонами каждому главному действующему лицу были даны наперсники и наперсницы.

Сумароковского «Гамлета» играли кадеты, а когда через шесть лет был учрежден «Русский театр» [5] — трагедия прочно вошла в его репертуар.

В 1810 году сумароковского «Гамлета» заменила переделка Висковатоеа. Этот новый русский «Гамлет» был тоже очень далек от подлинного. Достаточно сказать, что сам Гамлет не был принцем датским, а царствующим королем Дании, преследуемый «мечтой» — тенью убитого отца. Офелия превратилась в дочь Клавдия. Клавдий являлся главою заговора против короля Гамлета. Финал был изменен: Гертруду убивает Клавдий, а Гамлет закалывает Клавдия. Покончив с Клавдием, Гамлет продолжает благополучно царствовать.

Переделка Дюсиса, которой так возмущался Щепкин, также полна искажений и нелепостей. Вот, например, выход Гамлета: как полупомешанный, он бочком выбегает из-за кулис, держа в руках и прижимая к сердцу черную урну, в которой будто бы сохраняется сердце его убитого отца- И дальше — в том же духе. Эту дюсисовскую дрянь, по энергичному выражению Щепкина, играли довольно часто. Играл ее и отец Мочалова, случалось и самому Павлу Степановичу в юности изображать принца датского по Дюсису.

В 1828 году появился первый перевод с подлинника, и без всяких извращений и переработок, — прозаический перевод Вронченко, не попавший на сцену, как совершенно неприспособленный для театрального представления, прежде всего, из-за неуклюжести текста. Наконец, в 1835 году Н. А, Полевой дал русскому театру новый перевод шекспировского «Гамлета».

Н. А. Полевой сыграл немаловажную роль в литературе как журналист, публицист, переводчик и, наконец, как сочинитель патриотических драм и «романтических трагедий».

В истории русской журналистики Н. Полевой был одним из первых ее деятелей, вышедших из купеческого сословия. Уроженец Сибири, сын купца второй гильдии, он сделался организатором крупнейшего журнального предприятия, создав в 1828 году «Московский Телеграф». Журнал служил интересам бур-жуаэной оппозиции тридцатых годов. В глазах правительства «Московский Телеграф» был воплощением духа декабризма, а его издатель «атаманом московской либеральной шайки». На самом деле, Полевой был враждебен идеям раннего русского социализма, противником якобинских настроений (Пушкин, однако, отзывался о, нем как о якобинце); радикализм Полевого был радикализмом буржуазным, в достаточной степени умеренным. Но несомненно, что Полевой начал демократизировать русскую литературу. «Он заставил ее, — говорил Герцен, — сойти с ее аристократических высот и сделал ее более народной или по крайней мере более буржуазной».

Белинский писал о Полевом, что он «был литератором, журналистом, публицистом не по случаю, не из расчета, не от нечего делать, не по самолюбию, а по страсти, по призванию. Без всякого преувеличения можно сказать, что «Московский Телеграф» был решительно лучшим журналом в России от начала журналистики».

И этот идеолог радикальной буржуазии стал под знамена Булгарина. Он стяжал себе незавидную славу поставщика «шинельной», как говорили тогда, литературы, — той литературы «квасного патриотизма», ярчайшим представителем которой суждено было стать ему самому, который пустил в ход это крылатое выражение — «квасной патриотизм». Когда-то, до грехопадения, до перехода в лагерь Булгарина, Полевой в своем «Разговоре между сочинителем русских былей и небылиц и читателем» утверждал: «Кто читал, что писано мною доныне, тот, конечно, скажет вам, что квасного патриотизма я точно не терплю». И, однако, он «в пять дней стал верноподданным», как метко выразился о нем тот же Герцен. В 1835 году был закрыт «Московский Телеграф», а в 1837 году Полевой перебрался в Петербург, стал негласным редактором «Сына отечества» и «Северной пчелы» под протекторатом Булгарина и Греча. С 1838 по 1845 год успел он написать более сорока пьес, являющихся «апотеозой кислых щей, горелки и русского кулака» — по верному замечанию Ап. Григорьева.

Как же произошла такая метаморфоза? Познакомимся с этой поучительной историей: она в большой мере связана с театром и найдет свое дальнейшее отражение и в творческой биографии Мочалова.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*