Варвара Туркестанова - Дневник княгини Варвары Туркестановой, фрейлины Ее Императорского Величества Марии Фёдоровны, за 1818 год.
3 октября.
Сегодня утром мне нанесла визит королева, который действительно очаровательна. Несомненно, она наделена большим умом и умеет вести самую любезную беседу. Она расспрашивала мня обо всех своих петербургских знакомых и просила передать вам нижайший поклон. Поскольку я не дежурила, то воспользовалась возможностью написать множество писем в Москву и моей сестре в Италию. Я пошла прогуляться с вашей племянницей Лизой, госпожой Ергальски[15] и госпожой Беролдинген. Издали мы наблюдали за сбором винограда. Первый сбор посвящен вдовам и детям. Сбор винограда — это бесконечный праздник. Крестьяне танцуют, поют, стреляют из ружей и разжигают праздничные костры. Сегодня обед проходил в семейном кругу. Из посторонних присутствовала только госпожа Браницкая. Я обедала у себя в спальне, поскольку принимаю лекарства. В семь часов состоялся большой раут: сначала шло представление дипломатического корпуса, затем супруг министров, потом tutti quatti, так что пришлось провести на ногах более часа. Мой вечер закончился у графини Браницкой. Мы беседовали с ней до одиннадцати часов. Графиня Ливен немного приболела. У нее лихорадка, и вечером она показалась мне очень слабой. Ее дочь находится здесь с момента нашего приезда. Карлсбадские воды подействовали на нее очень плохо. Ей прописали климат Франции, куда она собирается немедленно отправиться.
4 октября.
Этим утром мы должны были нанести визит вдовствующей императрице, и поэтому нам приказали следовать за императрицей в Луисбург. Ваша племянница также отправилась вместе с нами. Дорога, ведущая в этот замок, не столь красива, как дорога из Гемунда в Штутгарт. Проезжая мимо виноградников, мы видели сбор урожая. Королева в сопровождении всего двора встречала императрицу на крыльце (на первом этаже). Они затем прошли в спальню и за ними закрыли двери. Мы остались в соседней комнате и были вынуждены беседовать с дамами, похожими все до единой на пиковую или трефовую даму. Через полчаса нам сообщили, что мы должны пройти в спальню, где находились Их Величества. Королева хотела показать замок императрице и нам разрешили следовать за ней. Повседневные апартаменты королевы очень красивы. У нее есть кабинет, где я увидела множество изделий, выполненных ею собственноручно: вышивки синелью, гобелены, расписанный фарфор. Кажется, она уделяет много времени рукоделию. В этой же комнате находятся несколько портретов, в том числе портрет госпожи Жером и ее малышки. В замке Луисбурга почти столько же спален, залов и красивой мебели, как и в замке Штутгарта. Царствующая королева уверила меня, что их было еще больше, и это вполне возможно, поскольку мы не сумели осмотреть всё. Вдовствующая королева живет в замке круглый год, равно как и ее двор. Они ведут там очень размеренную жизнь: обедают, ужинают и ложатся спать всегда в одно и то же время. Часто там устраиваются спектакли. Одним словом, дамы, кажется, очень довольны своей судьбой. Королева-мать поддерживает с молодыми Их Величествами самые сердечные отношения, а они свидетельствуют ей бесконечную почтительность. Распрощавшись, королева проводила императрицу только до дверей, после чего вернулась к себе. Перед тем, как вернуться в Штутгарт, нам пришла в голову мысль осмотреть несколько старых башен вокруг замка. Любопытство могло обойтись нам очень дорого, поскольку когда мы хотели переехать через небольшой мост, лошади, запряженные в коляску императрицы, встали на дыбы и заметались так, что отбросили одно из колес в сторону. Я сначала не могла понять, что же произошло, однако госпожа Беролдинген так перепугалась, что заставила нас всех выйти из экипажей. С трудом пробравшись по вязкой грязи, мы догнали общество и узнали, что императрица чудом избежала огромной опасности: если бы коляска опрокинулась, она бы упала в пропасть. Ее Величество продолжала путь в другой карете. Госпожа Беролдинген, похожая на пажа Мальбрука, вернулась в Луисбург, чтобы рассказать о происшествии вдовствующей королеве, а мы — Софи Самойлова, Лиза Браницкая и я — поехали дальше вместе с господином Нарышкиным. Обедали мы в узком кругу. Вечером я отказалась идти на спектакль, чтобы составить компанию графине Ливен, поиграть в дурака[16] и поиздеваться над немцами, скучными до смерти.
5 октября.
Сегодня я присутствовала на одном из самых веселых в моей жизни праздников. Мы поехали на сбор винограда. По этому случаю обед состоялся раньше трех часов. Выйдя из-за стола, мы сели в разные экипажи: одни — в ландо, другие — в коляску. Королева и императрицей ехали в закрытой карете. Место, куда нас привезли, прелестно расположено. На горе и у ее подножья толпилось множество народу. Аллеи, по которым мы проезжали, были также многолюдны. Молодые девицы и юноши были одеты в костюмы виноградарей. Когда прибыл двор, некоторые из барышень приблизились, чтобы прочитать стихи и преподнести гостям ножи для срезания гроздей винограда. Процессия двинулась вперед, чтобы приняться за дело, и вскоре огромные корзины были доверху заполнены. Я преодолела 310 ступенек, чтобы добраться до вершины горы и насладиться открывающимся оттуда видом. Я совершила эту прогулку вместе с Винценгероде, а поскольку она заняла у нас добрых четверть часа, то по возвращению мы нашли общество в галерее, построенной у подножия горы. Господа виноградари подавали виноградное вино. После этого зазвучал хор, уж не знаю с какими и со словами, нечто вроде God save King[17]. Затем состоялся бал. На зеленой лужайке мы танцевали вальсы и котильон. День выдался теплым, прекрасным, совсем как в июле. Музыка на пленэре, деревенские танцы, хорошенькие особы, наряженные в одинаковые костюмы, всё это производило восхитительное впечатление. На закате мы уехали в Бельвю, откуда был произведен фейерверк. Несколько украшенных иллюминацией кораблей плыли по Неккару в разных направлениях. Одним словом, это был, несомненно, хорошо организованный и удавшийся как нельзя лучше праздник.
6 октября.
Сегодня утром я присутствовала на мессе со всеми русскими, начиная с императрицы и заканчивая последним лакеем. Красивая часовня, великолепный священник, но пели только два псаломщика[18]. Выйдя из церкви, мы нанесли визит герцогине Вильгельм, которая вот уже на протяжении нескольких дней болела. От нее мы направились на прогулку в ботанический сад, содержащийся в отменном порядке. Императрица, эрцгерцог-пфальцграф и герцог Ольденбургский грызли гранит науки. Король и королева, как мне показалось, откровенно скучали, поскольку ни он, ни она ничего не смыслят в растениях. Завтрак был подан в мило украшенном кабинете, который расположен посредине оранжереи. Затем нам пришлось объехать город, действительно окруженный садами. Вечер, после званного обеда, на котором я не присутствовала, поскольку очень устала, при дворе состоялся большой бал. Мне очень жаль, госпожа графиня, что вы не можете видеть, с каким размахом всё это происходило. Я была просто поражена роскошью. Зала, предназначенная для ужинов, конечно, не так красива, как зала императора; но она построена в весьма утонченном стиле, прекрасно освещена и украшена апельсиновыми деревьями, как модно у нас. Она производит очаровательное впечатление. Однако больше всего меня поразили чистота и порядок, которые заметны везде и во всём. Как было бы желательно, чтобы мы последовали этому примеру, поскольку надо признать, что их нам как раз и не хватает подчас. Господин Шекендорф, церемонмейстер, мог бы послужить образцом для Дона Пачеко.
