Бенгт Янгфельдт - Рауль Валленберг. Исчезнувший герой Второй мировой
Набросок, сделанный Раулем.
Когда ты однажды вернешься в Швецию, ты должен отличаться от сверстников как раз в том, что касается знания людей и жизненного опыта. Уже сейчас, в процессе учебы в Энн-Арборе, у тебя есть возможность обмениваться мыслями с людьми, живущими и думающими не так, как мы. Я не хочу этим сказать, что таланты или образ представлений американцев благороднее наших. Но они другие. Уже одним тем, что ты соприкасаешься с молодежью в Энн-Арборе, ты заработал себе преимущество. Моя мысль состоит в том, что ты мог бы увеличить это преимущество во время своей поездки во время каникул в Калифорнию, завязав контакты с подходящими лицами именно ради того, чтобы впитывать в себя их опыт и их представления о жизни – при твердом условии, что в этом и будет цель поездки. […] Едва ли не все двери открыты перед молодым человеком с твоей фамилией и твоими способностями. Американцы чрезвычайно гостеприимны и внимательны по отношению к европейцам, и особенно шведам. […] Они со всей открытостью делятся своим опытом и любят встречаться с людьми, которые по крайней мере настолько способны дискутировать, что стоит убеждать их в том, что американское – значит лучшее. Для тебя это должно было бы стать своего рода спортом – вызвать обмен мнениями, в ходе которого ты выманиваешь то, что хочешь узнать: что они думают о будущем и как, по их мнению, должны разрешиться будущие великие проблемы человеческого существования. Начни расспрашивать их об американской ситуации, но никогда не теряй из виду задачи в конце концов выудить из собеседников, что они думают о перспективах для разных стран Европы. Это представляет интерес, потому что американцы более склонны к практике и лучше, чем мы, видят возможности. Если только ты сумеешь правильно зайти, выстроится целая очередь желающих тебя поприветствовать.
Во время поездки Рауль должен вести себя “просто и без претензий”, останавливаться не в дорогих отелях, а в местах поскромнее. “Отличать тебя должны не по адресу отеля, а по твоему таланту”, – пишет дед. Самое главное – все время стараться войти в контакт с “полезными людьми”.
Рауль принял предложение деда о поездке в Калифорнию “с глубокой признательностью” не только в связи с его финансовыми пожертвованиями, но прежде всего потому, что чувствовал себя предметом его “постоянной заботы и любви”. Поскольку занятия в летней школе должны были закончиться лишь в последних числах июля, это делало невозможной поездку в Швецию, так что он и сам стал проникаться подобными мыслями, сообщал он деду. “Кстати, если я и подумываю о путешествии домой, то это в основном ради мамы, и не думайте, что я испытываю непреодолимое желание тратить деньги”. Но Густав Валленберг на всякий случай подбросил идею о Калифорнии и своей невестке, которая “одобряет план во всех отношениях и выражает радость по поводу него”.
Прежде чем отправиться в Калифорнию, Рауль должен был пройти курс в летней школе, начавшийся 27 июня. А еще до этого он отправился в Чикаго, чтобы навестить Джона Вехаузена. Он поехал к нему 13 июня, как только кончился семестр. Это было путешествие автостопом – “очень приятный способ передвижения”, сообщал он матери.
Рауль остановился в семействе Вехаузенов на две недели. Больше всего мальчики гуляли по городу или ездили на какой-нибудь из больших пляжей неподалеку. С каждым днем Рауль все больше влюблялся в Чикаго, особенно его поразило обилие городских парков. Как и следовало ожидать, наибольший интерес вызвали у него архитектура и градостроительные планы.
Однажды вечером Рауль посетил Шведский клуб, почетным гостем которого оказался знаменитый на весь мир шведский путешественник и первооткрыватель Свен Гедин. Услышав его выступление, Рауль понял, как тому удается убеждать американских миллионеров жертвовать деньги на его экспедиции даже в период экономической депрессии: “Он был прекрасным оратором и говорил почти два часа, не пользуясь никакими письменными шпаргалками и при этом ни в малейшей степени не теряя связности и концентрированности своей речи”.
Среди слушателей сидел и федеральный обвинитель Джордж Э. Джонсон, засадивший в тюрьму Аль Капоне, “в окружении своих bodyguards, крепких мужчин с оттопыренными карманами”. Кстати, “опасность бандитизма” в Чикаго не является такой уж “воображаемой”, как можно было бы думать, пишет Рауль, приводя несколько примеров людей, подвергшихся ограблению и насилию. С ним самим, однако, все обошлось, и он вопреки ожиданиям был поражен приветливостью и чуткостью, свойственными людям в “этом Вавилоне”, “известном своими аферистами”.
После Чикаго Рауль вернулся в Энн-Арбор, в летнюю школу. Здесь он чувствовал себя очень комфортно. Система была такова, что выпускники или те, кому предстояло окончить университет в будущем году, то есть те, у кого оставались одни практические занятия, сами выступали в роли архитекторов, в то время как такие, как Рауль, “зеленые юнцы делали работу со всеми ее мелочами”. Согласно Раулю, это куда интереснее, чем обычная школьная система, потому что у каждого своя определенная ответственность. “Сегодня я в хорошем настроении, – сообщал он деду, – потому что профессор вчера похвалил меня за довольно-таки трудную конструкцию ванной комнаты, которую я сделал”.
Калифорния
Рауль покинул Энн-Арбор сразу после окончания занятий в летней школе – “на самом деле в ту минуту, когда школа завершилась”, 23 июля в час дня. Он решил проделать весь путь до Калифорнии автостопом и пешком. Кольвины советовали ему так не поступать, ссылаясь на риск быть ограбленным и прочие ужасы, но Рауль не последовал их советам. “Это единственный эффективный способ повидать страну”, – неделю спустя писал он матери в открытке из Колорадо.
Такой взгляд разделял и Густав Валленберг, полагавший, что способ путешествия, выбранный Раулем, есть “самый интересный из всех, какие можно себе представить, и позволяет увидеть страну, так сказать, изнутри”. Рауль пояснил деду более подробно, почему он предпочитает “бесплатный проезд”, а не путешествие автобусом и поездом, которые он терпеть не может из-за всех этих “опозданий и волынки с багажом”:
Когда едешь автостопом, дело обстоит совсем иначе. С самого начала предполагается, что все время надо держать ухо востро, и если потом окажется, что все кончилось сравнительно благополучно, то так ведь гораздо интереснее. По дороге ты каждый день близко общаешься с массой новых людей. Это вырабатывает дипломатичность и такт, потому что именно благодаря данным качествам удается находить желающих тебя подвезти. Это дешево, транспортные расходы на мою поездку составили 50 центов. Расстояние – 2 тыс. американских миль. Что касается рисков, то они, по всей видимости, преувеличены. В последние годы здесь, в Америке, – сильная реакция против hitchhiking, так здесь называется путешествие автостопом, и во многих штатах оно стало незаконным. Это из-за многочисленных случаев нападения, которые совершают путешествующие автостопом. Да и сами пользующиеся этим способом передвижения подвергались нападениям и лишались своих – обычно крайне незначительных – денежных ресурсов. Но здравый смысл подсказывает, что сам хитчхайкер подвергается куда меньшему риску, и я полагаю, что этот риск совершенно минимален. Во всяком случае, со мною лично не случилось ни одного неприятного происшествия такого рода. И даже если бы я подвергся вооруженному вымогательству, мои финансовые потери оказались бы невелики. В день выезда у меня было всего 25 долларов бумажками, и эта сумма день ото дня уменьшалась, а остальное я взял с собой в виде дорожных чеков и к тому же заранее отослал 100 долларов в один калифорнийский банк. Но, как я уже сказал, меры предосторожности оказались излишними, ничего не случилось. Так вообще бывает с неизвестными опасностями – мы их преувеличиваем. А если подумать, какому огромному риску мы подвергаемся каждый раз, когда переходим дорогу! Но ведь никому же не приходит в голову сомневаться, стоит переходить или нет.
