Астольф Кюстин - Россия в 1839 году
161
Не надейтесь отыскать хоть один путеводитель…— Толстой (Tolstoy. P. 56) упрекает Кюстина в незнании книги Свиньина, изданной в 1816–1818гг. одновременно и по-французски (перевод, впрочем, аттестован Шницлером как «скверный» — Schnitzler. P. 229). В самом начале 1839г. (рецензия на него в «Северной пчеле» напечатана 27 февраля 1839) был выпущен «Карманный указатель города Санкт-Петербурга с планом» «Manuel portatif de Saint-Petersbourg avec un plan» на двух языках — русском и французском, очевидно, ускользнувший от внимания Кюстина.
162
…сегодня высказывать беспристрастные суждения об этом человеке… небезопасно…— О культе Петра в николаевскую эпоху см., напр.: Аронсон М. «Конрад Валленрод» и «Полтава» // Пушкин: Временник пушкинской комиссии. М.; Л., 1936. Т. 2. С.43–50, Костина Н. Г. Освещение Петра I в русской периодической печати в первые годы после 14 декабря 1825 года // Уч. зап. Горьковского гос. ун-та. 1966. Серия ист.— филолог. Вып. 78. С.653–655; Старые годы. Русские исторические повести и рассказы первой половины XIX века. М., 1989. Следует, однако, заметить, что к одному из главных информаторов Кюстина, Баранту, восходит свидетельство о достаточно критической оценке петровского «западничества», данной Николаем I (см.: Осповат А. Л. Прения о русской столице // Лотмановский сборник. I. М., 1995. с. 478). В контексте книги Кюстина, где Петр предстает не только благотворным реформатором, но и безжалостным мучителем людей и убийцей собственного сына (см. письмо двадцать шестое), параллель между двумя императорами наполнялась далеко не только комплиментарным смыслом, на что обратил внимание Сен-Марк Жирарден в своей рецензии на книгу (статья вторая — «Journal des Debats», 24 марта 1844г.), которую Я. Н. Толстой в своей «антикритике» («Письмо русского французскому журналисту о диатрибах французской прессы») назвал эпизодом «дуэли» между журналистом и монархом (Tolstoy. Lettre. P. 7).
163
…тайные любовные похождения, которые злые языки приписывают ныне царствующему императору.— Толки о волокитстве Николая Павловича, постоянно циркулировавшие в Петербурге и проникавшие даже в семейное окружение императора (см.: Сон юности. С. 95) впервые в России были опубликованы (и преувеличены) в статье Н. А. Добролюбова «Разврат Николая и его приближенных любимцев» (1855). Фактическая основа некоторых подобных слухов рассмотрена в статье: Цявловский М. А. Записи в дневнике Пушкина об истории Безобразовых // Цявловский М. А. Статьи о Пушкине. М., 1962. С.240–251. Упоминания о том, что Николай I, который «долгое время был образцом супружеской верности, ныне явно пренебрегает женой» (Times, 26 октября 1837г.), в конце 1830-х гг. появлялись на страницах враждебной России европейской прессы довольно часто. Например, осенью 1838г. сразу несколько французских газет республиканского направления коснулись отношений российского императора с его фавориткой Амалией Крюденер, женой русского дипломата А. С. Крюденера и кузиной (по женской линии) императрицы Александры Федоровны (ср.: Смирнова-Россет А. О. Дневник. Воспоминания. М., 1989. С.8–9)— В этой связи Я. Н. Толстому пришлось помещать в субсидируемой им газете «La France» (28 октября 1838г.) опровержение «коварных измышлений», которые превращают всесильного императора в «героя самого жалкого романа».
164
Господин Репнин управлял империей и императором…— Князь Николай Григорьевич Репнин (1778–1845). B 1816–1834гг.— губернатор Малороссии, с 1834г. член Государственного совета, вскоре после назначения на эту последнюю должность был уличен в присвоении казенных денег (которые, однако, потратил на постройку благотворительного Института полтавского дворянства — см.: Русский биографический словарь. СПб., 1913. Т. 16. С. 215) и 28 июня 1836г. уволен от службы, после чего выехал за границу, где жил до 1842г., а затем вернулся на Украину, где и скончался. Авторы антикюстиновских сочинений подчеркивали, что Репнин не управлял ни империей, ни императором, а был самым обычным губернатором. Кюстин мог слышать историю Репнина, в 1839г. уже не являвшуюся свежей новостью, от Баранта, который в свое время (2 июля 1836г.) доносил Тьеру: «Император только что произвел строгий и всех поразивший суд. Князь Репнин — человек, пользующийся большим уважением в армии, в правительстве, при дворе, был два года назад генерал-губернатором Украины. При принятии мер против неурожая были допущены большие беспорядки по административной части. Узнав об этом, император уверился, что в этих скандальных уступках виновен князь Репнин. Он лишил его всех должностей и учредил судебное дознание» (АМАЕ. Т. 191. Фол. 171; ср. о том же: Notes. P. 155). Барант, впрочем, интерпретирует историю Репнина иначе, чем Кюстин; для него это — проявление борьбы с коррупцией, которая, однако, ничуть не уменьшается.
165
…отставка… Шуазеля стала его победой…— Этьенн Франсуа, герцог де Шуазель (1719–1785), государственный секретарь по иностранным делам в 1758–1770гг. благодаря покровительству фаворитки Людовика XVг-жи де Помпадур пользовался огромной властью; денежные затруднения государственной казны из-за больших военных затрат вкупе со смертью г-жи де Помпадур стали причиной его отставки; он удалился в свое имение Шантелу, немедленно сделавшееся центром оппозиции, и вскоре получил дозволение вернуться в Париж, где, однако, активной политической деятельности уже не вел.
166
Они обожают императора…— Ср. эпизод из жизни русского двора, который по ходу чтения «речей, пересказываемых г-ном де Кюстином», припомнила герцогиня де Дино: русская родственница при прощании сказала герцогине, что у той сегодня «императорское лицо» и в ответ на недоумение герцогини пояснила: «Когда в Петербурге у кого-нибудь особенно доброе лицо, мы называем его императорским» (Dim. P. 278; запись от ад мая 1843г.) Обожание императора Николая Павловича являлось существенным атрибутом социального этикета буквально всех сословий; столичной и провинциальной бюрократии (многочисленные свидетельства на этот счет содержит, к примеру, обширная переписка А.Я. и К.Я. Булгаковых), гвардии (см. в особенности «Отец Сергий» Л. Н. Толстого), художественной интеллигенции (см., в частности: Каменская М. Воспоминания. М., 1991 С.165–166), духовенства, купечества и простолюдинов. Возникновению этого культа много способствовала сама наружность императора, которая «сделалась, так сказать, легендарной по всей России; он представлялся народу чем-то вроде сказочного богатыря» (Соллогуб В. А. Повести. Воспоминания. Л., 1988. С. 419)
167
…то непременно искусает.— Примечание Кюстина к изданию 1854г. (Крымская война была уже в разгаре): «Автор и сам не подозревал, насколько верны эти слова».
