Борис Соколов - Тухачевский
Тут возникает вопрос, есть ли люди, которые могут заменить интеллигентных командиров, как Тухачевский, Якир, Уборевич или Корк. Я хочу ответить на это: если вы поищете, найдутся. Это прежде всего Шапошников, который стал сейчас начгенштаба. Он — прекрасный знаток военного дела, который был штабным офицером в царское время, а во время польской войны занимал должность начальника оперативного отдела штаба главного командования. Затем он постепенно повышался в чинах, во время моего пребывания был начальником военной академии, затем командующим округом в Ленинграде, а сейчас, после процесса, стал начальником генштаба. Он принадлежит к разряду военных теоретиков и с точки зрения специальных военных знаний стоит выше Тухачевского, может быть, уступая ему в отношении политических способностей.
Есть и маршал Егоров — хоть и не крупная фигура, но во всяком случае бывший штабной офицер. Кроме них среди видных генералов в центре есть, например, Седякин — также бывший офицер, довольно знающий человек, есть молодой энергичный командующий ВВС Алкснис, есть первый зам. начгенштаба Левичев. Из тех, с кем мне приходилось соприкасаться и беседовать, перечисленные лица бесспорно обладают военными знаниями и являются настоящими командармами. Нельзя сказать поэтому, чтобы боеспособность Красной армии в отношении верховного командования так резко снизилась.
АНАЛИЗ ВОЕННОЙ ПОДГОТОВКИ СССР
1. Реорганизация Красной армии за последние два года
Вам, вероятно, уже неоднократно приходилось слышать о том, насколько за последнее время усилилась Красная Армия, и я не стану подробно останавливаться на этом вопросе. Я хочу осветить только один вопрос — во что может вылиться в дальнейшем большое расширение вооружений Красной армии, проведенное за два года моего пребывания в Москве. Я приехал в Москву 1 марта 1935 г. 16-го числа того же месяца последовала известная декларация Гитлера (о ремилитаризации Германии и введении в стране всеобщей воинской повинности. — Б. С.). Можно было предполагать, что эта декларация окажет влияние на план обороны СССР и вызовет перелом в Красной армии. И действительно — в позапрошлом году проведены были увеличение кадровых воинских сил, изменение пропорции кадровых и территориальных частей, усиление авиации, восстановление казачества и т. д. Таким образом, за 1935 год, в связи со страхом, который вызвала ремилитаризация Германии, было в спешном порядке проведено большое расширение армии, и Тухачевский в этом же году заявил, что система гособороны СССР построена на новых основаниях.
Прежде предполагалось по возможности вести войну против одного противника, не создавая себе врагов одновременно на западе и востоке, в 1935 же году был установлен принцип одновременных независимых операций на западном и восточном фронтах. Этот принцип отличается от плана Шлиффена — сперва обороняться на восточном фронте, чтобы через Бельгию всей мощью ударить по Франции и затем уже освободившимися силами повести наступление на Востоке. Россия в другом положении: они знали, что Гитлер не только сделал декларацию о ремилитаризации, но и провозгласил антикоммунистическую политику, в связи с чем есть опасность одновременной войны на восточных и западных границах (на самом деле перевооружение и увеличение численности Красной армии стало проводиться в жизнь еще с начала 30-х годов, за два года до установления в Германии национал-социалистической диктатуры. — Б. С.). В этот момент единственная сибирская железнодорожная линия абсолютно не способна будет обеспечить нужную переброску войск. Следовательно, нужна такая оперативная подготовленность, чтобы можно было одновременно вести войну сепаратно на западе и востоке. Это и есть русский принцип одновременной войны на два фронта. Это сопровождалось такими мероприятиями, как назначение офицерами солдат-первогодичников, прошедших своего рода «тест», или назначение младшими лейтенантами агрономов. В 1936 году это постепенно произведенное расширение армии было приведено в систему и был разработан план большого расширения вооружений второй очереди. Сейчас в СССР проводится в жизнь двухлетний план расширения вооружений, который, насколько я себе представляю, начали проводить с осени прошлого года или начала нынешнего года.
План должен быть полностью во всех своих частях закончен в течение двух лет, т. е. к концу 1938-го или началу 1939 года. Армия (не считая переменных территориальных частей) будет доведена до 1 800 000 человек, число пехотных дивизий — по крайней мере до 100, кавалерийских — до 37, остальное недостаточно выяснено, но к моменту моего отъезда из Москвы, на основе тех данных, которые имелись в моем распоряжении, можно было сделать вывод, что уже завершена организация примерно 95 пехотных и 30 кавалерийских дивизий. Авиабригад должно быть 60, мотомехкорпусов, т. е. стратегических соединений, ядром которых являются танки — около 10. Эти силы распределены на восточном и западном фронтах на основе общего принципа одновременного ведения войны на два фронта (этот абзац Сталин выделил синим карандашом. — Б. С.).
Исходя из нынешней дислокации, а также из мобилизационных возможностей военного времени и т. д., можно предположить, что войска, которые будут брошены на Дальний Восток, составят от одной трети до одной четверти общей численности советской армии. Эта цифра при сопоставлении с численностью нашей армии не дает нам оснований для спокойствия.
Особенно это относится к воздушным силам. 60 авиабригад — это такая цифра, которая не допускает ни малейшего оптимизма с нашей стороны. Здесь на столе передо мной лежит таблица, в которой приведена цифра–5200 самолетов (это место в докладе Сталин отчеркнул на полях; вероятно, он поразился, что японцы достаточно точно определили боевую мощь советских ВВС. — Б. С.).
Бывает часто, что количество, исчисленное нами, находящимися на аванпостах, не сходится с цифрами, которые опубликовывают в центре. Нужно будет, конечно, сверить их с данными, имеющимися в Японии, но мне кажется, что фактически самолетов несколько больше, чем 5200. Это ведь только военные перволинейные самолеты, если же прибавить к ним гражданскую авиацию и резерв второй линии, цифра будет гораздо больше. К тому же количество все время растет, и в общем можно, пожалуй, без преувеличений определить общий итог в 6000 машин. Если треть этого количества будет на восточном фронте, это составит 2000 самолетов.
2. Состояние авиации требует величайшего внимания
Я считаю, что доктрина Араки о возможности малыми силами разгромить крупные воинские силы неприменима к операциям современных воздушных армий. При всем качественном превосходстве необходимо располагать и количеством самолетов, способным, в общем, противостоять противнику. Но вопрос о количестве самолетов — это вопрос второй очереди, между тем как то, что меня в данный момент больше всего заботит, и в отношении чего я хотел бы видеть сотрудничество всех здесь присутствующих (если я неуклюже выражаюсь, прошу полковника Касахара меня поправить) — это то обстоятельство, что мы не поспеваем за ними в отношении прогресса техники самолетостроения. Среди самолетов первой линии, которыми в настоящее время обладает Россия, есть, например, бомбардировщики, которые начали производить с осени позапрошлого года, а сегодня ими уже перевооружены все перволинейные части. Эти новые аппараты, называемые СБ, имеют максимальную скорость свыше 400 км (это место в докладе Сталин отметил на полях карандашом; возможно, его насторожила осведомленность японского дипломата, и Иосиф Виссарионович хотел понять, откуда произошла утечка информации. — Б. С.).
