Наталья Болотина - Потемкин
Получив ужасную новость, Василий Попов, оставшийся в Яссах, сразу послал печальное известие императрице: «Удар свершился, всемилостивейшая государыня! Светлейшего князя нет более на свете. Поутру он сделался очень слаб, но приказал скорее ехать; наконец, не доезжая большой горы, верстах в 40 от Ясс, так ослабел, что принуждены были вынуть его из коляски положить в степи. Тут и испустил он, к горестнейшему нашему сожалению, дух свой».
Известие о кончине князя Г.А. Потемкина было получено в столице только 12 октября, хотя гонец с печальным посланием, загоняя по дороге лошадей, прибыл на 2–3 дня быстрее обычной скорой езды. Секретарь императрицы А.В. Храповицкий записал в своем дневнике: «12 (октября. — Н.Б.). Слезы и отчаяние. В 8 часов пустили кровь… 13. Жаловалась, что не успевают приготовить людей. Теперь не на кого опереться. 16. Продолжение слез. Мне сказано: как можно Потемкина мне заменить? Все будет не то. Он был настоящий дворянин, умный человек, меня не продавал; его не можно было купить».
Почти сразу же после получения ужасного известия Екатерина села за перо. Она обращалась к своему верному адресату, посвященному в чувства государыни и знавшему о роли Потемкина в ее жизни. Императрица опять писала барону Гримму. «Снова страшный удар разразился над моей головой, — вся в слезах опечаленная женщина дрожащей рукой едва выводила строчки. — После обеда, часов в шесть, курьер привез горестное известие, что мой выученик, мой друг, можно сказать, мой идол, князь Потемкин-Таврический умер в Молдавии от болезни, продолжавшейся целый месяц.
Вы не можете себе представить, как я огорчена. Это был человек высокого ума, редкого разума и превосходного сердца. Цели его всегда были направлены к великому. Он был человеколюбив, очень сведущ и крайне любезен… В эту войну он выказал поразительные военные дарования: везде была ему удача — и на суше, и на море.
Им никто не управлял, но сам он удивительно умел управлять другими. Одним словом, он был государственный человек: умел дать хороший совет, умел его и выполнить…
В нем были качества, встречающиеся крайне редко и отличавшие его между всеми другими людьми: у него был смелый ум, смелая душа, смелое сердце. Благодаря этому мы всегда понимали друг друга и не обращали внимания на толки тех, кто меньше нас смыслил. По моему мнению, князь Потемкин был великий человек, который не выполнил и половины того, что был в состоянии сделать… Теперь вся тяжесть правления лежит на мне».
Императрица так и не оправилась от тяжелейшего удара. Со смертью талантливого фаворита закончился золотой период ее царствования, ей уже не в ком было искать той поддержки и тех мудрых советов, что давал Григорий Потемкин.
При дворе активно обсуждали причину смерти Потемкина. Называли «гнилую горячку и молошницу». Безбородко по просьбе Завадовского сообщил ему подробности о болезни Потемкина, заметив: «Тут не было ничего особливого, кроме самого обыкновенного. Склонность его к желчи при гемороидах, раздраженная разными неприятностями, в последнюю его у нас бытность случившимися, при сильном движении от непонятно-скорой дороги увеличила силу болезни… По обычаю своему, растворяя ночью окна, не воздерживался от пищи и не принимал лекарств… Приехав в Чердак близ Ясс, съел он жареного целого гуся и впал в рецидиву. Тут еще более отрекся он от лекарств, и когда одолевал его внутренний жар, то не только питьем холодного, но, растворяя окна по ночам и имея при себе готовых людей, велел лить себе eau de cologne (туалетная вода) на голову, опрыскивать себя кропилом с холодною водою… По вскрытии тела его найдено необычайное разлитие желчи, даже части ея, прильнув к неким внутренностям, затвердели». Официальная версия гласит, что князь Потемкин-Таврический умер от рецидива болотной лихорадки, которую он подхватил в 1783 г. в Крыму. Сохранившееся с юности предубеждение против врачей и лекарств сгубило здоровье князя. Кто знает, не откажись светлейший от помощи и рекомендаций докторов, он мог бы и на этот раз победить болезнь. Была, правда, еще одна версия кончины Потемкина — отравление, но она из ряда тех легенд, что окружают его имя.
Россия была потрясена известием о кончине «великолепного князя Тавриды», второго человека в империи после государыни. Кто-то искренне плакал и горевал о потери верного сына России, кто-то злорадствовал, со смертью Потемкина получив возможность высказать то, что не решался ранее, но равнодушных в эти дни не было.
Державин, узнав о смерти Потемкина, написал вдохновенные строки на его кончину:
Чей труп, как на распутьи мгла,
Лежит на темном лоне ночи?
Простое рубище — чресла,
Две ленты покрывают очи;
Прижаты к хладной груди персты,
Уста безмолвствуют, отверсты!
Чей одр — земля, кровь — воздух синь,
Чертоги — вкруг пустынны виды?
Не ты ли счастья, славы сын,
Великолепный князь Тавриды?
Не ты с высоты честей
Незапно пал среди степей?
Тело светлейшего доставили в Яссы, откуда он так спешил вырваться. 12 октября генерал, два генерал-адъютанта на лошадях, в сопровождении одного эскадрона полка князя Потемкина, в траурном виде, с литаврами, покрытыми черным сукном, возвестили городу о времени выноса тела, назначенном на следующий день в 8 часов утра. В этот день гренадерские полки стали шпалерами по обеим сторонам улицы, где должно было пройти погребальное шествие. Когда собралось духовенство, вынос тела Потемкина возвестили 71 пушечный выстрел и колокольный звон, залпы продолжались через каждую минуту до самого монастыря. Тело выносили генералы, балдахин — гвардии офицеры, а кисти поддерживали полковники. Погребальный кортеж составили генералитет, войска, духовенство и длинная вереница чиновных лиц. Они несли на специальных подушках ордена и все регалии вельможи.
Здесь, в монастыре Голии, в церкви Вознесения Господня 13 октября 1791 г. собрались гражданские и духовные лица, родственники князя, друзья и враги, чтобы совершить надгробное пение и услышать последнее «целование» Амвросия архиепископа Екатеринославского и Херсониса Таврического, которого связывали со светлейшим узы дружбы. Почти год назад, 15 января 1790 г., в этом храме тоже было много народа, но тогда по радостному поводу. Архиепископ Амвросий произносил приветствие Григорию Александровичу Потемкину-Таврическому при возложении на него лаврового венца. Многие стоящие сейчас у гроба великого Потемкина вспоминали пророческие слова, обращенные в тот день к нему: «Почести открывают красоту души; душа возвышает цену почестей: и добродетели чада чувствуют тогда, что земля есть истинное предверие небесных чертогов матери своей. Признай истинны сии, светлейший князь!» В этот трагический день прощания с Потемкиным речь архиепископа Амвросия была наполнена глубочайшей скорбью, трагизмом, осознанием великой потери и не раз прерывалась слезами.
