Евгений Матонин - Иосип Броз Тито
Яхту Тито «Галеб» летом 2000 года за 750 тысяч долларов купил греческий миллионер Джон Пол Папаниколау. Однако в Хорватии посчитали сделку незаконной, и в 2007 году корабль был провозглашен «национальным достоянием» республики. Греческий бизнесмен с таким решением не согласился и подал в международный суд. Тяжбы продолжаются по сей день.
…Самой жестокой оказалась война в Боснии и Герцеговине, где мусульмане, сербы и хорваты так перемешались между собой, что разделить территорию страны по национальному признаку было невозможно.
На выборах 1990 года в республике победила Партия демократических действий, представляющая в основном интересы мусульманского населения, а президентом вскоре стал Алия Изетбегович — бывший диссидент, написавший «Исламскую декларацию», распространявшуюся в Югославии нелегально.
На референдуме 29 февраля 1992 года большинство мусульман и хорватов проголосовали за независимость. Сербы референдум бойкотировали. Еще раньше они объявили о создании «Сербской республики БиГ». В том случае, если Босния выйдет из состава Югославии, заявили они, то их республика в ней останется.
7 апреля США и ЕС признали независимость Боснии и Герцеговины. Сразу же после этого в республике начались ожесточенные бои. Война закончилась только в декабре 1995 года. Босния стала причудливым государственным образованием, состоящим из Мусульмано-Хорватской федерации и Сербской республики, мало доверяющих друг другу.
По некоторым данным, югославская война 1991–1995 годов унесла жизни двухсот тысяч человек.
27 апреля 1992 года Сербия и Черногория образовали Союзную Республику Югославию. Вскоре в Косове начала действовать партизанская «Освободительная Армия Косова» (ОАК), которой помогала Албания. Антипартизанские действия сербских властей стали поводом к военному вмешательству НАТО — для Запада Милошевич в Сербии давно уже был как кость в горле.
Дальше были бомбардировки Белграда, ввод в Косово миротворцев, и фактическое отделение Косова от Сербии. В феврале 2008 года парламент Косова провозгласил бывший югославский край независимой республикой. Ее признали около семидесяти государств. В мае 2006 года черногорцы на референдуме проголосовали за независимость своей страны. Перестал существовать и последний югославский союз — Сербии и Черногории.
К этому времени никого из тех, кто возглавил распад Югославии, уже не было в живых. Туджман умер в 1999-м, Изетбегович — в 2003 году. Милошевич был свергнут осенью 2000 года и умер в тюрьме Международного трибунала в Гааге в марте 2006-го. Если существует загробная жизнь, то Тито наверняка потребует от них объяснений, что случилось с Югославией, которую он так долго и упорно создавал.
Каждый год в день смерти Тито на могилу приходят его родственники. У них всегда были сложные отношения. Поэтому и время посещения могилы маршала они поделили между собой.
Старший сын Тито Жарко после смерти отца жил в Белграде. До конца жизни он получал советскую, а потом и российскую военную пенсию. Он умер в 1995 году. У него остались трое детей — Йошка, Златица и Светлана.
Младший сын Мишо после развала Югославии стал дипломатом, одно время работал в посольстве Хорватии в Москве. У него двое детей — дочь Саша и сын Андрей и двое внуков.
Самый активный из потомков Тито — это, пожалуй, его внук Йошка. Хотя уместнее его было бы называть сейчас Иосипом Брозом Младшим. Ему уже почти 70 лет, но он часто дает интервью, участвует в документальных фильмах и делится воспоминаниями о деде, в правоте которого никогда не сомневался. Осенью 2009 года он объявил, что создает в Сербии новую коммунистическую партию и продолжит борьбу за дело своего деда.
Время от времени между наследниками Тито вспыхивали споры из-за наследства знаменитого предка. Впрочем, делить им формально было нечего.
Тито распоряжался огромным имуществом, имел большие гонорары от издания своих книг. Ему не составило бы большого труда завести счета в банках Швейцарии, как поступают многие диктаторы, да и просто высокопоставленные чиновники.
Но Тито был одним из редких государственных деятелей, которого не интересовало личное богатство. Он любил роскошь и комфорт, но лично у него не было ничего. В этом он был похож на своего врага Сталина, хотя тот ходил в старых сапогах, а Тито — с бриллиантовым перстнем на пальце. Они оба больше богатства ценили власть.
Все имущество Тито, которым он пользовался, считалось государственной собственностью. Говорят, что сыновьям Жарко и Мишо достались в наследство всего лишь несколько костюмов. По слухам, он завещал лишь разделить гонорары от своих изданных в будущем книг на три части: Йованке и двум сыновьям.
Несколько лет назад дочь Мишо Броза — Саша, режиссер и бывший директор театра в хорватском городе Пула, отстояла в суде право распоряжаться изображениями и работами Тито. «Тито — это знаменитый бренд, — объяснила она. — А семья ничего с этого не имела… Зато кое-кто из тех, кто производят все это, не симпатизируют Тито, но зато на нем хорошо зарабатывают». Это правда — изображения Тито появлялись на рекламных плакатах автомобилей, яхт и даже колбасы одного из хорватских мясокомбинатов. Так что озабоченность его потомков вполне понятна. Они, кстати, заявили, что доходы от своего права на «бренд» собираются тратить на различные гуманитарные программы — прежде всего на больницы для детей.
О других членах большой семьи Тито слышно гораздо меньше. Сын Мишо Андрей закончил МГУ, работает в одной из крупных хорватских компьютерных компаний. В Белграде жизнь скромной пенсионерки ведет дочь Жарко Златица.
Третий сын Жарко — Эдвард Броз, который тоже жил в Загребе, долго скрывался от полиции — за аварию, которую он устроил в пьяном виде. В начале 2008 года его задержали, потом отпустили под подписку, и он снова исчез.
Иногда в поле зрения репортеров светской хроники попадает правнук Тито — сын Йошко Броза Небойша. Он увлекался автогонками и владеет автобусным предприятием в Белграде, а несколько лет назад был задержан по обвинению в незаконном хранении оружия. Потом, правда, его освободили.
Недавно ушлые журналисты разыскали и сестер Грбич. Оказалось, что они живут в Белграде. Радойка до недавнего времени преподавала в Высшей медицинской школе, а Дарьяна уже вышла на пенсию. «Да, я была близка с Тито, — заявила она несколько лет назад в одном из интервью. — …Он был в первую очередь моим пациентом. А такие отношения невозможны без доверия. Что касается вопроса о том, была ли я его любовницей, то это я не буду комментировать»[822].
