Валерий Марценюк - Трагическая любовь атамана Артема
— Возможно это и так, однако в то же время сам Онищук утверждает, что он просто устал от долгой борьбы и имел целью добраться к своим родным местам, чтобы найти работу за своей мирной специальностью учителя, — прояснил ситуацию, в ответ на информацию Горина, Констандогло.
Последней взяла слово Эльза Грундман:
— Товарищи, я думаю, что в любом случае нам необходимо использовать задержание Артема Онищука в интересах укрепления советской власти на Подолье. Он хорошо известен в петлюровских кругах Брацлавщины и Гайсинщины. Его лично знают многие из бандитских атаманов, действующих на этих территориях. А поэтому я предлагаю использовать Онищука для переговоров об амнистии этих атаманов, прежде всего Ходака, Нечая и Лыхо, промышляющих со своими бандами в Брацлавском уезде.
Закончив свою мысль, Эльза вопросительно взглянула на Заковского, ожидая его реакцию на выступления членов коллегии. Однако тот не спешил давать свою оценку информации, которую услышал. Повернув голову в сторону окна, он несколько минут сохранял молчание, после чего произнес:
— Думаю, что товарищ Эльза права. Возможно, Онищук и был направлен для работы по организации восстания. Но сейчас, своим обращением в газете, он дискредитировал себя перед повстанцами. И потому будет очень сложно убедить их в противном. А для нашей цели он вполне годится, учитывая его личные предыдущие контакты с атаманами. Вот только не желательно отпускать его одного без нашего надзора. Кто знает, что он там будет говорить, и что будет делать — закончил председатель коллегии свою мысль.
— Полностью с вами согласна, и даже хочу предложить свой вариант такого надзора, — не утерпела Эльза, чтобы не вставить своих пять копеек.
— Я согласна сопровождать Онищука в этих поездках, выдавая себя за его невесту. Думаю, что и атаманы не будут очень уж опасаться невесты своего бывшего сослуживца. А тем временем, в свою очередь я смогу изучить настроения в среде бандитов и их дисклокацию, — завершила начальник административно-организаторского отдела.
Коллегия закончилась тем, что было поручено Констандогло и Грундман совместно продумать и тщательно подготовить экспедицию Онищука с целью агитации перехода под амнистию повстанцев Брацлавщины. Здесь, наверное, следовало бы остановиться на том, откуда взялась в Виннице и кем же на самом деле была член коллегии Подольской ЧК Эльза Грундман, которая сыграла такую зловещую роль в дальнейшей судьбе Артема Онищука.
Эльза Грундман, родилась 16 мая 1891-го года в Лифляндской губернии в семье латышского крестьянина Ульриха Грундмана [14,15,16]. Окончив с перерывом три класса церковно-приходской школы, она стала заводской рабочей в Риге, где принимала активное участие в революционных событиях 1905-го года. В 1915-м Эльза была эвакуирована, вследствие войны, вместе с заводом в Петербург. В 1917-м закончила курсы медсестер и принимала участие в штурме Зимнего дворца. После этого Эльза Грундман была активной участницей коллегии по организации Красной Армии, комиссаром отрядов по реквизиции продовольствия у крестьян.
В 1919-м году Эльза стала сотрудницей, а затем начальником информационного отдела Московской ЧК, председателем которой на то время был Ефим Евдокимов. Очень вероятным является предположение, что именно Евдокимов стал с того времени на долгие года объектом тайного женского увлечения Эльзы, потому что большую часть своей дальнейшего жизни она провела или возле, или неподалеку от него. Что касается семейных отношений, то здесь Эльза, судя по ее дальнейшему поведению, придерживалась взглядов известной революционерки Александры Коллонтай.
Та отбрасывала необходимость семьи и считала, что детей в свободном обществе будет воспитывать государство. О сексуальных отношениях Коллонтай как-то сказала так: — «В свободном обществе удовлетворить половую потребность будет так же легко, как и выпить стакан воды».
После Московской ЧК Евдокимов стал начальником особого отдела сначала Юго-Западного, а затем Южного фронта. А Эльза снова поехала с ним его помощницей. В дальнейшем Эльза Грундман стала первой женщиной, которая получила звание кавалера четырех орденов «Боевого Красного знамени». Отважная и бесшабашная, она выполняла самые невероятные задания, почти не задумываясь над их последствиями.
Женщина-всадник, одетая в черную кожаную куртку, затянутая портупеей с кобурой маузера на боку, Эльза Грундман стала для многих символом героини того времени. Особый отдел фронтов давал ей наиболее рискованные задачи, и Эльза выполняла их удивительно легко и просто, оставляя противника растерянным от проигрыша.
В конце мая 1921-го года по просьбе председателя Подольской губернской ЧК Леонида Заковского Эльза Грундман была командирована из Харькова в Винницу, где стала членом коллегии и начальником административно-организаторского отдела губчека.
В один из вторников середины июня 1921-го года из Винницы в направлении городка Тывров выехала неприметная тачанка, запряженная парой гнедых коней. На переднем сидении тачанки сидел и управлял лошадьми молодой широкоплечий мужчина в темно-зеленой куртке военного покроя. Заднее место в тачанке занимала невысокая чернявая полнолицая красивая женщина лет тридцати. Женщина была обута в коричневые сапожки, одета в темную с узорами юбку, вышитую украинскую рубашку и темно-зеленую куртку. Куртка выгодно подчеркивала глубину ее загадочных зеленоватых глаз.
Выехав на окраину города, тачанка взяла направление на дорогу к селу Лука-Мелешковская, чтобы потом, проехав села Янков, Ярышивку, Тарабанивку и Пыляву, повернуть на мост через реку Южный Буг, в направлении к Тыврову.
Прогремев колесами через узкий мост, тачанка въехала на мощеную улочку, которая круто поднималась в тени красивого старинного парка от речки к центру городка Тывров. Этот городок был в свое время построен его жителями на склонах холмов, оврагов и рвов, которые с обеих сторон опоясывают в этом месте реку Буг. Возможно, от того и произошло его название «Ты-в-ров».
Первое письменное упоминание о Тыврове относится к 1505 году, когда брацлавскому землянину Федьку Дашкевичу были даны великим князем литовским Александром привилегии, подтверждающие его права на владение Тывровом. Эти привилегии были получены за хорошую службу предком Федька — Германом Дашкевичем от самого Витовта еще в XIV столетии [17].
Как развивалось поселение дальше — нетрудно представить. Кучманский путь — рядом, город являлся форпостом в самой восточной части Великого княжества Литовского, а потом Речи Посполитой. Ничего доброго эти два факта Тыврову не обещали. Только набеги, осады, грабежи и войны. В одной из местных легенд брод возле Тыврова на реке Южный Буг еще долго называли Татарским.
