Хельмут Грайнер - Военные кампании вермахта. Победы и поражения. 1939—1943
То, что главнокомандующий сухопутными войсками теперь рискнул прославлять этого человека в упомянутом выше приказе, снова пробудило глубоко укоренившееся и лишь слегка ослабевшее после победоносной кампании в Польше убеждение Гитлера в реакционности армейского генералитета и значительно ухудшило его отношение к генерал-полковнику фон Браухичу. В установившихся с тех пор натянутых отношениях, по мнению шефа ОКВ, и была причина того, что Гитлер при обнародовании своего нового наступательного плана 27 сентября в рейхсканцелярии вообще не дал слова главнокомандующим вермахта. Они молчали и разошлись в подавленном настроении – об этом рассказал полковник Варлимонт, который тогда исполнял обязанности задержавшегося в Польше начальника управления оперативного руководства генерала Йодля и находился среди участников.
Двумя неделями позже – 10 октября – Гитлер зачитал главнокомандующему и начальнику Генерального штаба сухопутных сил составленную им лично памятную записку, в которой он еще раз обосновывал свое решение как можно скорее начать наступление на западе, если мирное предложение, выдвинутое им в своей речи в рейхстаге 6 октября, будет отклонено Великобританией. В качестве нового аргумента он указал на то, что только таким наступлением можно склонить Италию к вступлению в войну на стороне Германии. Цель операции он видел прежде всего в том, чтобы вынудить французов и англичан вступить в открытое сражение, поскольку именно в нем должно наглядно проявиться превосходство немцев в вооружении, подготовке и командовании. Гитлер был твердо убежден, как и было сказано в записке, что может быть достигнут решающий успех, если люди будут действовать в полную силу. Для этого следует привлечь все пригодные для этого соединения, оставив на востоке как можно меньше сил. Но прежде всего необходимо как можно скорее подготовить к использованию танковые и моторизованные дивизии, ибо без них наступление невозможно. Естественно, о наступлении может идти речь, только когда погодные условия позволят немецкой авиации нанести внезапный удар. В противном случае его следует перенести на более благоприятное время года. Также немецкая западная армия должна находиться в готовности немедленно перейти в наступление, чтобы создать гласис[20] для ПВО Рурской области, если какие-либо англофранцузские силы неожиданно вступят в Бельгию и Голландию[21].
Выраженные здесь мысли и рассуждения Гитлера от 27 сентября нашли свое отражение в директиве № 6 на ведение военных действий, датированной 9 октября. В ней сказано следующее:
1. Следует признать, что Англия, а по ее примеру и Франция не желают окончания войны, поэтому я решил, не теряя больше времени, перейти к активным наступательным действиям.
2. Дальнейшее промедление не только повлечет за собой прекращение бельгийского и, вероятно, голландского нейтралитета, чем не преминут воспользоваться союзники, но и дальнейшее наращивание военной мощи противника, что подорвет веру нейтральных государств в окончательную победу Германии и значительно усложнит вступление в войну Италии, как полноценного союзника.
3. Для дальнейшего ведения военных действий приказываю:
а) на северном фланге Западного фронта подготовить наступление через территории Люксембурга, Бельгии и Голландии. Наступать необходимо как можно большими силами и как можно скорее;
б) цель этой операции – уничтожить по возможности большие объединения французской армии и союзников, находящихся на ее стороне, и одновременно захватить как можно больше территории Голландии, Бельгии и Северной Франции, чтобы создать плацдарм для успешного ведения воздушной и морской войны против Англии и расширить буферную зону жизненно важной Рурской области;
в) время начала наступления зависит от готовности к действиям танковых и моторизованных соединений, достижение которого следует ускорить путем максимального напряжения всех сил, и от существующих и ожидаемых погодных условий.
4. Люфтваффе препятствуют действиям англо-французских сил против нашей армии и непосредственно поддерживают, насколько это необходимо, ее продвижение вперед. При этом очень важно сдерживать действия англо-французских военно-воздушных сил и высадку англичан в Бельгии и Голландии.
5. Военно-морские силы делают все возможное, чтобы на протяжении всего наступления напрямую или косвенно поддерживать операции сухопутных войск и люфтваффе.
6. Наряду с этими приготовлениями к планомерному началу наступления на западе сухопутные силы и люфтваффе должны быть готовы в любое время выступить навстречу англо-французскому вторжению в Бельгию и встретить его на бельгийской территории, заняв западное морское побережье Голландии.
7. Маскировка приготовлений должна вестись таким образом, чтобы речь могла идти только о мерах предосторожности против угрожающего скопления французских и английских сил на франко-люксембургской и франко-бельгийской границе.
8. Я прошу господ главнокомандующих представить мне как можно скорее свои планы на основании этой директивы и постоянно докладывать мне через ОКВ о ходе приготовлений.
Первое совещание в ОКВ о планах армии и состоянии дел по подготовке к началу наступления последовало 15 октября в обстоятельном обсуждении с начальником Генерального штаба сухопутных сил генералом Йодлем. При этом генерал Гальдер высказался против наступления, и прежде всего против его проведения в текущем году. Начальник управления оперативного руководства после беседы записал в своем дневнике: «Мы выиграем эту войну (при этом, вероятно, имелись в виду планируемая кампания против западных держав), даже если он (Гальдер) стократ будет возражать доктрине Генерального штаба, потому что мы имеем лучшие войска, лучшее вооружение, лучшие нервы и целеустремленное командование».
На следующий день Гитлер в короткой беседе сообщил главнокомандующему сухопутными войсками, что надеется на примирительную позицию Великобритании. Ответ Чемберлена на его мирное предложение[22] убедил фюрера в том, что с англичанами можно будет говорить только после их тяжелого военного поражения. Необходимо начать наступление, и чем раньше, тем лучше. В качестве самой ранней даты Гитлер назначил день между 15 и 20 октября, после того как генерал Браухич ему сообщил, что раньше танковые и моторизованные дивизии подготовлены не будут. На следующий день выяснилось, что пополнение пяти действующих танковых дивизий и созданной перед началом войны 10-й танковой дивизии, так же как и предпринятое после завершения Польской кампании перевооружение четырех легких танковых дивизий в среднетанковые, может быть завершено к 10 ноября. В этот день будут готовы также моторизованные соединения, за исключением отдельных единиц. Поэтому Гитлер 22 октября назначил начало наступления на 12 ноября. За эту дату он держался упорно, хотя генерал-полковник фон Браухич и генерал Гальдер указывали на то, что подготовка армии еще не завершена. Они возражали и на совещании у Гитлера 27 октября. Окончательное решение по поводу того, останется ли этот срок, Гитлер хотел принять за семь дней до его наступления, то есть 5 ноября – такой длительный «разбег» нужен был главному командованию сухопутных войск для подвода атакующих соединений к границам рейха, поскольку это, из соображений секретности, делалось в последний момент.
