Коллектив авторов - Диадема старца: Воспоминания о грузинском подвижнике отце Гавриле
По благословению игуменьи я проходила послушание в трапезной. Старец часто заходил в трапезную, разговаривал с нами, даже давал кулинарные советы. Он рассказывал, как сам когда‑то готовил трапезу для семинаристов.
Через несколько месяцев после моего прихода в монастырь я пережила тяжёлое испытание. Одна женщина оклеветала меня и стала притеснять, но я об этом никому не рассказывала. Отношения между нами так обострились, что я решила уйти из монастыря. Однако и об этом я никому не говорила. Как‑то я шла в храм на службу. Отец Гавриил остановил меня и тихо сказал: «Враг хочет отнять благодать, надо крепко стоять и терпеть». Я была удивлена тому, как точно он понял мои душевные терзания. Ещё большим стало моё удивление, когда старец в храме подошёл к моей обидчице и обличил её. Я возблагодарила Господа и передумала уходить из монастыря. Вскоре я стала инокиней с именем Кетевань, а спустя ровно два года, в день Николая Чудотворца, двадцать второго мая, я стала монахиней с именем Нино. Потом я перешла из Самтаврийского монастыря в другой. Старец Гавриил был категорически против, говорил: «Не уходи от игуменьи Кетевани — будешь наказана».
Спустя восемь месяцев я поняла, что слова старца действительно сбываются. Искушения были так сильны, что я решила вернуться в Самтаврийский монастырь и сразу направилась к старцу. Он с радостью принял меня, и я почувствовала, что он очень переживал и молился обо мне. Через год игуменья Кетевань и духовник монастыря на короткое время уехали в Аджарию. Это время было для меня очень тяжёлым. Меня мучили разные помыслы, и я пошла к старцу Гавриилу с вопросом, правильно ли я живу, спасусь ли я так. Старец был очень уставшим, и я посчитала неуместным говорить о личном и молчала, но через несколько минут он сам нарушил тишину: «Сестра, живи так же, как жила, и увидишь Царствие Небесное».
В последние минуты жизни старца я находилась в его келье. В церкви с утра читали молитвы. Вечером приехали митрополит Даниил и архимандрит Михаил. При чтении девятой песни Канона старец улыбнулся и отдал свою праведную душу Господу.
Монахиня Елизавета (Зедгинидзе):Раньше я ходила в храм только для того, чтобы поставить свечку. Такой слабой была моя вера, пока моя бабушка Ирена Багратиони не пригласила меня в Париж, где она жила в эмиграции после революции. Она служила псаломщицей и певчей в храме святой равноапостольной Нины.
В храме богослужений временно не было, потому что старый настоятель скончался, а нового, отца Арчила (он и по сей день там служит), ещё не назначили. Поэтому бабушка водила меня в греческую православную церковь. Она старалась углубить во мне веру, искренне желая, чтобы я стала исповедоваться и причащаться. Я уже была готова к исповеди, но с переводчиком у священника–грека исповедоваться было нельзя. Однако когда батюшка узнал, что я из Грузии, он сказал: «Ради невинно пролитой крови грузинского народа, Бог да простит тебе, чадо, все прегрешения от рождения до сего дня». Так, без исповеди, впервые в жизни, причастил меня греческий священник. После этого моя жизнь совершенно изменилась.
Неожиданно для бабушки я решила вернуться обратно в Грузию. Моё решение было твёрдым, и бабушка сразу же отправила меня домой.
На работе всё шло нормально, но я не могла найти душевного покоя и однажды, неожиданно даже для самой себя, воскликнула: «Господи, где мне найти спасение и утешение?» — и… случайно нажала кнопку телевизора. Оттуда послышались звуки церковного песнопения. Я поняла: моё место в монастыре. Подруга предложила мне поехать в Мцхету в Самтаврийский женский монастырь.
Благодарю Бога за то, что Он такой короткой дорогой привёл меня в монастырь, где я и познакомилась со старцем Гавриилом. Когда я впервые увидела его в храме, то меня поразило его лицо, светлое и благодатное. Я сразу полюбила его и старалась быть к нему как можно ближе. Всё свободное время я проводила у него в келье, часто возила его на машине. Он очень помогал мне, наставляя и укрепляя в вере.
Однажды мы находились у него в келье. Я молчала, видя, что старец был чем‑то расстроен. Он сам нарушил тишину, произнеся: «Сколько бед ожидает Грузию, сколько мучений!» Потом обратился ко мне: «И на твою голову обрушится много бед, но всё это случится для твоего же очищения». Потом отец Гавриил предложил мне выпить кофе и взял в руки очень грязную чашку. Словно не замечая этого, старец налил в неё кофе и подал мне. Я почувствовала отвращение, но переборола его и — выпила. Никогда не забуду его радостного взгляда. Он поцеловал меня в голову: «Ты действительно любишь меня, действительно любишь Бога, продолжай так же, и Бог всегда будет с тобой». С тех пор мы ещё больше подружились.
Однажды он собрался ехать в монастырь Джвари (Крестовый)[36] и потребовал, чтобы мы купили водку. Возле храма он вдруг из‑под мантии достал бутылку, открыл её, пригубил и передал мне. Я через силу сделала один глоток. Потом он дал выпить другим нашим спутникам и с радостью сказал: «Видишь, нас никто не осуждает, они все спасутся». Я думала, что этим всё закончится, но старец сказал: «У нас нет хлеба. Надо достать деньги — садись попрошайничать». Что делать? Села попрошайничать. Нам стали подавать. Когда набралось достаточно денег, отец Гавриил пригласил всех, кто был рядом, и накормил на эти деньги. Сам же он не взял ни кусочка, а эту необычную трапезу закончил словами: «Кто унизит себя, тот будет возвышен».
Когда в Грузии каждый день проводились митинги, он говорил мне: «Идём, я должен успокоить их» — и, встав среди митингующих, проповедовал, и все как‑то успокаивались.
Однажды мы собрались отлучиться из монастыря. Старец предупредил: «Не уезжайте — будут неприятности». Мы не поверили и поехали. В дороге мы попали в аварию и только чудом остались живы. Когда вернулись, старец сказал, что он много молился, чтобы мы вернулись живыми.
Однажды он рассказывал: «Когда я был маленьким, мне захотелось побывать на могиле преподобного Антония Марткопского[37]. По дороге я очень проголодался. Валясь с ног от усталости, я заснул прямо на земле, а когда открыл глаза, увидел мужчину. Он дал мне хлеб и воду и исчез. Когда я добрался до монастыря и увидел икону Антония Марткопского, то понял, что человеком, спасшим меня от голода, и был сам преподобный Антоний. С тех пор вот уже много лет я хочу отслужить молебен на его могиле». К сожалению, он этого так и не смог сделать. В этом виновата и я. У меня не нашлось времени отвезти его на могилу Антония Марткопского, хотя он об этом меня не раз просил.
Бог да простит всех, кто в чём‑то провинился перед ним, ведь мы до конца не понимали, кто он, и не оказывали должного уважения этому удивительному старцу.
![Екатерина Слуднева - Диадема для Золушки[СИ]](/uploads/posts/books/5706/5706.jpg)