Эрнст Вист - Фридрих II Гогенштауфен
Молодой король
И в самом деле, первые попытки правления четырнадцатилетнего короля впечатляют. В его королевстве следовало навести порядок. Разумеется, в Палермо существовали учреждения центрального управления, семейный совет, придворная капелла и канцелярия. На материковой части должности исполняли капитаны и судейские, а в городах — королевские камергеры. Но все эти чиновники не ориентировались на короля. Отдельные члены совета, прежде всего канцлер, везде пристроили доверенных людей. Доходные места и привилегии раздавались не в соответствии с интересами государства, а для сохранения собственной власти и личного обогащения. Внутри острова царили так называемые горные сарацины (изгнанные в горы или нашедшие убежище под защитой гор). Еще действовали шайки немцев, внося сумятицу в стране. На материковой части сохранялась власть Дипольда фон Швайнспойнта, графа Ачерры. Крупные бароны материковой части упрямо защищали свои привилегии, приходы и латифундии, урвав их алчными руками в период несовершеннолетия короля. Владения короны, на которых держалась королевская власть и от которых наряду с налогами поступали финансовые средства, были самым скандальным образом растрачены. Даже самому папе только благодаря счастливому стечению обстоятельств удавалось время от времени получать компенсацию за расходы по управлению и на военные действия, проводимые в интересах короны. И теперь мальчику надлежало разобрать, упорядочить и привести в равновесие всю путаницу власти и алчности, права и несправедливости!
Первая же коллизия привела к столкновению с папой в вопросе о разделении церковной и светской властей.
Фридрих повлиял на результаты выборов на свободный с декабря 1208 года пост архиепископа Палермо. Это считалось нарушением, поскольку его покойная мать в 1198 году отказалась от права назначать сицилийских епископов. Основанием Фридриху послужил Беневентский договор, заключенный королем Вильгельмом I с папой и расширявший права короля по отношению к сицилийской церкви.
Понимая направленность политики Фридриха, папа в отеческом тоне разъяснил неправомерность Беневентского договора, принятого папой под давлением. И настойчиво указал на заявленный императрицей Констанцией отказ от претензий. В обходительном тоне, но по существу жестко он предостерег правителя от посягательств в будущем на права церкви, напомнив Фридриху — светской властью он обязан исключительно ему, папе.
Королю пришлось отступить. Удивительно, что он вообще противопоставил себя папе, которому в самом деле был обязан своим королевским троном. Были ли тому причиной плохие советчики, как предполагал папа, или юношеское легкомыслие, или стремление вновь получить безраздельную королевскую власть предков, стремление, позволившее забыть о таких моральных ценностях, как благодарность и верность?
Величайшей задачей Фридриха стало возвращение владений королевской короны. Уже в феврале 1209 года он приказал перепроверить раздачу привилегий на Сицилии и в Калабрии, намереваясь потребовать возврата королевской собственности из неправедных рук.
Этим он нажил врагов среди всех, кто владел королевским добром. В их число входили канцлер Вальтер Пальяра и его семья. Юный правитель уже в 1209 году лишил канцлера власти (Вальтер занимал пост архиепископа Катании). Протест папы король оставил без внимания.
Фридрих сумел преодолеть трудности, опираясь на дворян и служителей церкви, доказавших свою преданность королю в годы его несовершеннолетия. При этом Фридрих использовал дар, о котором с похвалой отзывался автор письма, — умение «различать верность и неверность». Он приблизил к себе Пагануса Паризийского, графа Бутеры, с юга острова и владельца Патерно из Западной Катании, уже в марте 1209 года приняв его в семейный совет. Епископ Ансельм из Патти и епископ Иоганн ди Чефалу, происходящий из аристократической семьи Чикала, — люди, возвысившиеся во времена правления Генриха VI, тоже приняли сторону короля. На материке Сицилии он утвердил Дипольда фон Швайнспойнта, графа Ачерру, капитаном и верховным судьей Апулии и Терра-ле-Лаворо — «Божьей и королевской милостью», как говаривал этот самоуверенный человек. В Апулии управляли граф Фонди, Ричард фон Аквила. Прежде всего следует отметить Берарда, будущего архиепископа Бари, а затем Палермо, верой и правдой служившего Штауфену вплоть до его смерти в 1250 году. И его император тоже принял в круг ближайших сподвижников.
В мае 1209 года на северо-востоке острова Сицилия вспыхнуло восстание тех, кто страшился требования возврата неправедно захваченного королевского имущества или уже получил такое требование. Пятнадцатилетний подросток помчался на поле боя и одержал победу над мятежниками, продвигающимися через Никосию в Катанию. Среди них находился и брат верного королю архиепископа Иоганна ди Чефалу, граф Поль Чикала. Бароны покорились. Они сослужили большую службу королю, так как уберегли его от более масштабного восстания бунтующей аристократии. Возможно, на них оказал влияние епископ Иоганн ди Чефалу.
В послании от 18 августа 1209 года король, сообщая подданным о прибытии супруги, арагонской принцессы, пишет:
«Когда мы с большой (военной) силой проскакали через Сицилию, страх перед Нашей мощью сделал сынов мятежа, ненавидящих мир, такими мирными, что они со всей покорностью приняли бремя Нашего владычества и смиренно покорились Нашей власти. Вся страна радуется, и ликует народ в полноте мира…»
Затем король сообщает о прибытии супруги 15 августа в Палермо: «Мы намереваемся, как того желает Бог, счастливо заключить с ней брак и во всем могуществе проследовать в местность Апулию, к ликованию Наших верных сторонников и повергая в панику тех, кто до сих пор колеблется, вынашивая неверность в глубине своего сердца…»
Фридрих наконец ощутил власть. Он, так часто бывший объектом чужой воли, принял плату за брачный союз, в последний раз подчинившись политике высокопоставленного свата, надеясь силой оружия пяти сотен арагонских рыцарей привести Апулию под свое правление.
Чувствовал ли юный король страх перед женитьбой на двадцатипятилетней вдове? Страх неопытного юноши перед опытной женщиной? Опасался ли он, так долго находившийся под опекой, вновь попасть под опеку женщины, старшей годами? Вопреки всему брак оказался лучше ситуации, ему предшествовавшей. Проект с чертежной доски предстоятеля церкви, любой ценой желавшего связать брачными узами все ленные страны, подарил Фридриху нечто, совершенно незнакомое для него: чувство защищенности. Тому есть ясное указание. Констанцию, единственную из его законных жен, Фридрих после ее смерти в 1222 году велел похоронить в усыпальнице норманнских королей в соборе в Палермо, где покоились его мать и отец. И императорскую корону, которую он носил на своей коронации в Риме 22 ноября 1220 года, он положил ей в могилу.
