Лидия Кузьмина - Генеральный конструктор Павел Сухой: (Страницы жизни)
Скорость дальнего бомбардировщика ДБ-1 уже не устраивает Военно-Воздушные Силы нашей страны. И руководители ВВС заказывают КБ Туполева другой самолет. Над ним работает бригада П. О. Сухого. По схеме новый самолет был близок РД. Но для увеличения скорости руководитель бригады ставит на нем не один, а два мотора. Теперь летные данные ДБ-2 становятся значительно лучшими, чем у его предшественника: с вооружением весом в тонну он может лететь со [48] скоростью 340 километров в час более чем на 5 тысяч километров.
На заводе опытных конструкций ЦАГИ построили первую экспериментальную машину. Ее привезли на аэродром для испытаний. В одном из испытательных полетов на максимальную скорость произошла катастрофа, причиной которой был флаттер хвостового оперения — самолет разрушился. Летчик Попов и инженер по испытаниям Егоров спаслись на парашютах. А электрик, сидевший в хвосте, погиб…
Этот случай тяжело переживали все создатели самолета. Особенно Сухой. Он, и без того бледный и худой, и вовсе осунулся — одни огромные глаза на лице.
Но Павел Осипович верит в конструкцию и добивается разрешения на постройку второго опытного экземпляра. В нем усилили фюзеляж, сделали весовую балансировку рулей.
Испытывали самолет опытные пилоты Михаил Алексеев и Николай Рыбко. Самолет с полной бомбовой нагрузкой выдал расчетные скорость и дальность.
* * *
…В таблице международных авиационных рекордов ФАИ фиксируют рекорды дальности для самолетов не только с мужским, но и с женским экипажем. В то время он значился за англичанкой Элизабет Лион, пролетевшей весной 1938 года по прямой 4063 километра.
Мысль побить этот рекорд и завоевать его для нашей страны высказала Валентина Гризодубова, уже более десяти лет летавшая на разных машинах и показавшая себя отличной и смелой летчицей.
Но на каком самолете лететь? Из всех тяжелых самолетов того времени больше всего подходил для этой цели самолет П. О. Сухого — ДБ-2. Без нагрузки его дальность полета могла равняться примерно 7 тысячам километров.
Решили приспособить ДБ-2 к дальнему перелету. Для этого потребовались большие переделки. Сначала демонтировали в самолете все относящееся к бомбардировщику: пушки, пулеметы, бомбодержатели. А потом установили то, что нужно для дальних перелетов: дополнительные бензобаки, специальное оборудование.
ДБ-2 стоял у ангара на Центральном аэродроме. Конструктор по оборудованию Виктор Иванов работал [49] в кабине. Укрепив радиополукомпас, он выбрался на крыло. Смотрит, к самолету подходит Павел Осипович Сухой с двумя миловидными девушками в нарядных летних платьях: «Неужели эти нежные создания полетят на таком тяжелом самолете и так далеко?» — растерянно подумал Виктор. Первая из девушек стала подниматься по стремянке в кабину. Стремянка была не очень устойчивой. Павел Осипович заволновался:
— Вы бы хоть руку подали, — укоризненно сказал он конструктору. Тот бросился помогать. Валентина Гризодубова, улыбнувшись, подала ему руку и быстро забралась в кабину. За ней поднялись Полина Осипенко и Павел Осипович.
Самолетом женский экипаж остался доволен, но девушки попросили Павла Осиповича кое-что в нем изменить.
«Сделаем, как вам удобнее», — коротко ответил конструктор и сделал все так, как обещал…
Незадолго перед полетом корреспонденту газеты «Красная звезда» штурман Марина Михайловна Раскова дала интервью:
«Когда я впервые увидела еще на заводе наш самолет, он показался мне грандиозным. Эта машина была намного больше и солидней всех тех, на которых летали мы до сих пор. Ее колеса выше человеческого роста. Она напоминала тяжелый корабль. На таких девушки еще не летали. Уже одно то, что летчицам доверяют такую солидную машину, что Валя Гризодубова будет управлять таким огромным кораблем, — волновало. Новый перелет казался еще более заманчивым и интересным.
Инженер по оборудованию самолета А. Воскресенский познакомил меня с кабиной штурмана. Мне показалось, в ней слишком мал обзор. Попросила переделать кабину, больше ее остеклить. Дала перечень приборов, которыми нужно дополнить оборудование кабины. Все мои просьбы были учтены. А пока шли переделки, мы на дублере совершали тренировочные слепые полеты».
Рассказ штурмана Марины Расковой дополнила второй пилот Полина Осипенко: «Самолет наш сконструирован инженером П. О. Сухим. Это моноплан с двумя мощными моторами отечественного производства, целиком построен из советских материалов, у него огромный [50] размах крыльев, он обладает большой грузоподъемностью и хорошей устойчивостью.
Под руководством конструктора П. О. Сухого и ведущих инженеров А. Козлова, Н. Фомина, Е. Фельснера десятки инженеров и техников, сотни рабочих трудились над машиной, достойной такого серьезного перелета.
Полетный вес машины свыше десятка тонн, половина из него приходится на горючее, залитое в крыльевые баки. Самолет оборудован новейшими аэронавигационными приборами: авиагоризонтом, вариометром, гиромагнитным компасом и другими.
Экипаж самолета расположен следующим образом: впереди в штурманской кабине находится штурман Марина Раскова. Затем кабина первого пилота и командира корабля Валентины Гризодубовой, за ней в своей кабине второй пилот. Все трое соединены внутренней связью — телефоном и пневмопочтой.
Мы усиленно изучали самолет, мотор, оборудование и все снаряжение. В этом нам немалую помощь оказал коллектив инженеров и техников, построивших машину».
А вот что говорил тогда о своем самолете Павел Осипович Сухой: «Мы хорошо понимали, что кабины в самолете должны быть не только хорошо оборудованными, но и удобными. Штурманскую кабину старались сделать предельно светлой, дающей возможность штурману хорошо видеть местность, над которой пролетает самолет.
В кабине первого пилота помещена обычная приборная доска. Утомленный дальним перелетом летчик может и не заметить, когда кончается горючее в одной группе баков и надо включить баки другой группы. Чтобы предупредить его об этом, в кабине мы поставили особую световую сигнализацию.
Когда наступает очередь вести самолет второму пилоту, ему не надо меняться местами с командиром, просто он берет свой штурвал и ведет машину.
Весь путь экипаж предполагает пройти на высоте тысячи метров, а в одном месте, преодолевая горы, машина должна подняться на высоту 5–6 тысяч метров. Поэтому на самолете установлено наиболее современное кислородное оборудование. Самолет берет кислород на 25 часов полета.
Перелет на большое расстояние заставляет экипаж брать не только повышенный запас горючего, но и специальное [51] снаряжение, увеличенный бортовой и аварийный запас продовольствия. В хвостовой части фюзеляжа мы поместили аварийную радиостанцию с раздвижной мачтой, уложили десятидневный запас продовольствия, посуду, рюкзак с одеждой, оружие, патроны, различное снаряжение, включая лопатку, топорики и другое.
