Иван Конев - Сорок пятый
Война — это непрерывное накопление и непрерывное обобщение опыта. Обобщенный и осмысленный опыт существенно влияет на последующие действия войск, на дальнейший ход войны. Именно поэтому хотел бы остановиться здесь и коснуться наиболее важных итогов Висло-Одерской операции.
Главная особенность прорыва, с которого началась операция, заключалась в том, что мы обеспечили большую глубину огневого подавления противника, по существу, на полную артиллерийскую дальность. Для тяжелых калибров она составляла двадцать — двадцать Два километра.
Первоначальные наши успехи следует отнести так же за счет правильного определения ширины участка прорыва. Прорыв на фронте до сорока километров сразу позволил развивать удар в оперативную глубину и в стороны флангов.
Операция отличалась высокими темпами продвижения войск. Уже в первый день армии Жадова, Коротеева, Пухова преодолели с боями расстояние в пятнадцать — двадцать километров, а в последующие дни наступали по двадцать пять — тридцать километров в сутки. Танкисты делали за сутки по сорок — пятьдесят километров, а в отдельные дни по шестьдесят — семьдесят километров, на ходу громя подходившие из глубины резервы врага.
Танковые армии в ходе операции показали образцы смелого и быстрого маневра. К ним можно отнести маневр армии Рыбалко с севера на юг, предопределивший участь Силезской группировки противника, а также маневр танковой армии Лелюшенко. В самом начале операции 4-я танковая армия, выйдя в район западнее Кельце, обеспечила войскам Гордова и Пухова быстрое взятие города и разгром всей кельце-радомской группировки немцев.
Характерной особенностью операции было также широкое маневрирование не только танковых соединений, но и общевойсковых армий. При этом вошло в норму смелое продвижение войск вперёд не сплошным фронтом, а с разрывами.
Успешный захват Силезского промышленного района тоже представлял принципиальный интерес. Но ведь на войне бывают такие положения, когда, казалось бы, наиболее эффективное завершение той или иной операции, с точки зрения оперативного искусства, не совпадает с высшими политико-стратегическими интересами.
При изучении Висло-Одерской операции можно встретить примеры и классических форм окружения противника, и борьбы на окружение, и уничтожения движущихся неприятельских группировок в тылу наших войск. Выбирая те или иные формы оперативного маневра, мы всякий раз исходили из конкретно сложившейся обстановки, а она отличалась большим разнообразием. Ведь маневрировали обе стороны, и на поле боя все время возникали совершенно неожиданные ситуации, требовавшие быстрых и смелых творческих решений.
Эта операция интересна и стремительным форсированием крупных водных преград в условиях малоснежной теплой зимы, когда реки почти не замерзали. Надо сказать, что наши войска хорошо усвоили основное оперативное требование — выходить на реки широким фронтом и форсировать их с ходу раньше, чем по ним займет оборону противник. Как правило, это приводило к хорошим результатам.
Если взять Висло-Одерскую операцию в целом, то за двадцать три дня наступления войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов, при активном содействии войск 2-го Белорусского и 4-го Украинского фронтов продвинулись на глубину до шестисот километров, расширили прорыв до тысячи километров и с ходу форсировали Одер, захватив на нем ряд плацдармов. При чем 1-й Белорусский фронт, захватив кюстринский плацдарм, оказался в шестидесяти километрах от Берлина.
В ходе операции войска 1-го Украинского фронта очистили от врага Южную Польшу с её древней столицей Краковом, овладели Силезским промышленным районом и, захватив на западном берегу Одера оперативные плацдармы, создали благоприятные условия для нанесения последующих ударов по врагу как на берлинском, так и на дрезденском направлениях.
По нашим подсчетам, за двадцать три дня боевых действий 1-й Украинский фронт нанес поражение двадцати одной пехотной, пяти танковым дивизиям, двадцати семи отдельным пехотным, девяти артиллерийским и миномётным бригадам, не говоря уже об очень большом числе различных специальных подразделений и отдельных батальонов.
За время операции было взято сорок три тысячи пленных и уничтожено, по нашим подсчетам, больше ста пятидесяти тысяч солдат и офицеров. Среди захваченных трофеев насчитывалось более пяти тысяч орудий и миномётов, более трёхсот танков, более двухсот самолётов и очень большое количество всякого иного вооружения и боевой техники.
Все эти успехи стали возможны потому, что солдаты, офицеры, генералы в ходе такой длительной, напряженной, охватившей громадные пространства операции проявили большое мужество, выдержку, неутомимость и высокое воинское умение. А за всем этим стояла глубокая преданность всего личного состава своей социалистической Родине и столь же глубокая вера в уже приближающуюся окончательную победу над фашизмом.
Операция изобиловала примерами массового героизма и самопожертвования, решимости людей выполнить свой долг до конца, не считаясь ни с чем. И сейчас, спустя много лет после войны, как бывший командующий 1-м Украинским фронтом, ещё раз снимаю шапку и склоняю голову перед всеми, кто пролил кровь и отдал свою жизнь в этих боях. А жертв нам пришлось понести немало.
Однако если взять операцию в целом и сравнить понесенные нами потери с достигнутыми успехами, то можно смело сказать, что победа досталась нам меньшей кровью, чем в некоторых других более ранних операциях. Это определялось и нашей возросшей технической мощью, и нашим более зрелым военным мастерством.
Вот что писал впоследствии военный историк Западной Германии, бывший генерал немецко-фашистской армии Ф. Меллентин: «Русское наступление развивалось с невиданной силой и стремительностью. Было ясно, что их Верховное Главнокомандование полностью овладело техникой организации наступления огромных механизированных армий. Невозможно описать всего, что произошло между Вислой и Одером в первые месяцы 1945 года. Европа не знала ничего подобного со времени гибели Римской империи».
Здесь, собственно говоря, можно было бы поставить точку и перейти к другим операциям, если бы не участившиеся фальсификации в области военной истории, которыми на Западе с каждым годом занимается все более широкий круг лиц.
В некоторых исторических сочинениях, даже в таких, казалось бы, солидных, как книги американского историка Ф. Погью или английского военного историка Д. Фуллера, тщетно искать хотя бы упоминания о том, что советские войска на восточном фронте начали Висло-Одерскую операцию на восемь дней раньше намеченного срока для того, чтобы оказать содействие союзникам, попавшим в канун нового года в тяжёлое положение и, несмотря на некоторое улучшение обстановки, продолжавшим и в начале января оценивать её достаточно нервозно. Приведу цитату из двух широко известных документов:
