Валерий Шамбаров - За Веру, Царя и Отечество
Выйдя на равнину, его аскеры, разъяренные поражением, решили отыграться на жителях Вана и присоединились к осаждавшим его отрядам Джевдета, чтобы перед дальнейшим отступлением все-таки взять и вырезать город. Но защитники отразили и эту атаку. Мало того, ночью сделали вылазку, захватили турецкие позиции, взяли 4 орудия и открыли из них огонь по противнику, а попавшие в их руки обозы и часть лагеря подожгли. 12.5 навстречу русским пробрались новые посланники от Арама. В письме сообщалось, что Ван и Шатах еще держатся, но силы иссякают, и нужна срочная помощь. Однако и у турок подожение было уже критическим. С севера приближался отряд Николаева, вышел на берег Ванского озера, обратил в бегство жандармов и курдов, осаждавших Джаник и деблокировал собравшихся там беженцев. А с востока двигались части Назарбекова. Турки у Вана очутились в створе сжимающихся "клещей". И 15.5 части Джевдета и Халила, еще продолжая артиллерийские обстрелы, начали сниматься с позиций и уходить. Вместе с ними обратилось в бегство все мусульманское население опасаясь, как бы после всего случившегося армяне и русские не отыгрались на них.
Николаев дипломатично пустил в авангарде армянских дружинников, и 18.5 кавалерийский отряд Хечо вступил в Ван. Разумеется, ему была устроена триумфальная встреча. А разъезды следующих за ними казаков натыкались порой на чудом уцелевших местных жителей: "Из-за глыб камней показались люди, человек 20... То оказались мужчины армянского вырезанного села. О движении русских войск ничего не знают. И какова была их радость, когда они узнали, что г. Ван уже занят русскими войсками... Со слезами на глазах они целуют наши ноги в стременах. Жуткая человеческая драма..." Огромный богатый город, утопающий в цветущих садах, показался русским воинам райским оазисом после снегов, горных ущелий и разоренных сел. Встречали торжественно, жители угощали казаков вином, табаком, а для всех офицеров Арам-паша устроил торжественный ужин в честь освободителей. На котором испросил разрешения у Николаева послать телеграмму царю. Текст ее гласил: "В день рождения Вашего Величества, совпадающий с днем вступления Ваших войск в столицу Армении, желая величия и победы России, мы, представители национальной Армении, просим принять и нас под Ваше покровительство. И пусть в роскошном и многообразном букете цветов великой Российской империи маленькой благоухающей фиалкой будет жить автономная Армения".
На следующий день был торжественный молебен. Хорунжий Елисеев вспоминал: "Церковная служба окончена, и офицеры стали подходить к кресту. И каково же было наше удивление, смешанное с восхищением, когда прибывшие ученицы армянских школ, возрастом не старше 14 лет, одетые в летние платьица с черными передничками, под управлением своего регента вдруг, словно ангелочки, запели:
Славься, славься, нас Русски Сарь,
Господам данни нас Сарь-Государь,
Да будет писмертни Твой Сарьски Род,
Да им благоденствуе Русськи нарот...
Это было так неожиданно для нас, что даже весь главный штаб во главе с ген. Николаевым, не говоря уже о нас, строевых офицерах, остановился и невольно повернул в их сторону свои головы. И несмотря на непонимание поющими русских слов в этом славословии русского царя, произносимом с большим акцентом, это нисколько не умаляло достоинства преподнесенного нам сюрприза. "И когда это они успели разучить?" - делились мы между собой недоуменно..." Эту победу отмечали не только в Ване, ее праздновала и вся российская Армения, проходили стихийные многолюдные митинги. Католикос Геворк V направил телеграммы Юденичу, Огановскому и Воронцову-Дашкову : "Сегодня, по случаю взятия Вана... передаю Вашему сиятельству искренние поздравления и молюсь Всевышнему одаривать доблестные русские войска новыми победами". Успехи были и на других участках. Части Абациева завершили разгром Дутахской группировки противника и отбросили ее на запад. На левом фланге отряд Назарбекова взял Баш-калу. Русские войска заняли значительную территорию - весь "угол" между российской и иранской границами и оз. Ван. Турки отступали на юг и юго-запад, на Битлис, причем Джевдет со своими "батальонами мясников" по пути вырезал до единого человека г. Сорб.
Соединения Огановского выступили на преследование врага. Полки Абациева двинулись вдоль северного берега оз. Ван. По южному пошли армянские дружины и 1-й Таманский полк. А на юг отправились три колонны. Из Баш-кале туда повернул отряд Назарбекова, а из Вана - части Трухина и Николаева. Здесь войска вступили в массив сплошных гор, в страну айсоров. Которые тоже встречали их как избавителей. Ф.Елисеев рассказывает, как из своих убежищ выходили группы женщин и детей, спасающихся от резни,- обликом похожие на цыган, в живописных лохмотьях, и у всех на груди вытатуированы большие кресты. "Среди них нет не только мужчин, даже стариков, но нет и 10-летних мальчиков, как нет и молодых женщин и подростков-девочек. Такого возраста мальчикам курды режут горло, а девушек и подростков берут в наложницы... Нам они повествуют о своем горе, твердят без конца, что они "есть айсор-христин" и просят "хлэба", единственное русское слово, которое они хорошо знают... Как их спасать, куда везти - мы не знали. Кругом витала смерть, и они своим присутствием только отягощали войска, вносили естественное сердоболие в души казаков".
Собственно, закрепляться в здешнем краю русское командование не собиралось, при имеющихся ограниченных силах это было невозможно, и поход на юг был лишь рейдом с целью перехватить и уничтожить отступающего противника. 30.5 у с. Касрик отряд Николаева наткнулся на позиции турецкой пехоты, задержавшей его на день, а ночью исчезнувшей,- под прикрытием этого арьергарда части Халил-бея разбились побатальонно и горными тропами сумели проскользнуть перед наступающими русскими на запад, к Битлису. 31.5 отряды Назарбекова и Николаева встретились, однако турки из "клещей" уже ушли. Движение на юг продолжалось до 3.6. Привели к присяге и по возможности разоружили местных курдов, отогнали карателей от Шатаха. 1-й Кавказский полк достиг Ак-Булаха, одного из истоков р. Тигр. После чего повернули назад.
А в районах, занятых Кавказской армией, налаживалась жизнь, назначалась новая администрация. Губернатором Вана стал организатор его обороны Арам Манукян. Кстати, в воспоминаниях современников об этих событиях можно отметить одно любопытное обстоятельство. Русские солдаты, да и многие офицеры называли и искренне считали армян православными. Осеняли себя крестом при виде армянских храмов и придорожных каменных крестов-"хачкаров", подходили под благословение к армянским священникам. В разоренных селениях вместе с уцелевшими жителями хоронили убиенных армян, как само собой разумеющееся, по православному обряду и с русскими молитвами. Хотя на самом деле в догматике церквей существует разница. В отличие от православных, армяне-григорианцы - монофизиты (трактующие соединение двух природ во Христе как поглощение человеческого начала божественным). Но, конечно же, в таких тонкостях большинство воинов не разбиралось, а скорее и не подозревало о них. А подходили душой. Армяне стали для них "своими", а раз своими - значит православными...
