Лев Андреев - Янгель: Уроки и наследие
В это время полностью пришел в себя. На месте взрыва был сплошной огненный ад, все кругом горело. И тут я, увидев мечущихся, горящих людей и тех, кто подбегал к месту взрыва, пытаясь чем-то помочь, вспомнил, что в зоне пожара после разрушения ракеты оказалось много опасных предметов, которые могли продолжать взрываться, и, в первую очередь, баллоны со сжатым воздухом. Но, когда подбежал ближе, чтобы предупредить, стало ясно, что было поздно: все, что могло, уже взорвалось. В довершение ко всему, сверху усилился "азотный дождь". Поэтому ничего не оставалось, как эвакуироваться. Что мы и сделали.
В гостинице представилась возможность оглядеть себя. Оказалось, что куртка от теплового излучения практически сгорела, особенно сильно на засаленных местах. Еле стянул с головы шлем, так как от жары кожа его сильно сжалась. Поскольку явных ожогов не было, в госпиталь не ходил. Но последствия подбрасываний и падений вскоре дали о себе знать — были травмированы мышцы живота…
К этому рассказу следует добавить, что в секретном списке пострадавших при аварии инженер не числился.
Главного конструктора системы управления Б.М. Коноплева нашли в раме установщика, куда он упал при попытке убежать, и идентифицировали по размерам, так как он был выше всех находившихся на площадке.
В момент взрыва непосредственно вблизи ракеты находились два испытателя. Один из них, инженер Е.И. Павленко, представлявший разработчика и изготовителя системы прицеливания, сидел, склонившись над наземным прибором оптической связи системы с призмой прицеливания, установленной на корпусе ракеты, и, естественно, лицом к старту. "Визави" с ракетой стоило испытателю жизни, он так и остался на этом месте.
Другой испытатель, инженер А.С. Хоменя, руководивший группой прицеливания янгелевского конструкторского бюро, стоял рядом, но спиной к ракете. Когда "загрохотало", бывший военный, проявив мгновенную реакцию и завидную стартовую скорость, рванулся с места и, повинуясь выработанной привычке, не оглянулся назад. Если бы он поднял голову, пытаясь увидеть, что же произошло, то, без сомнения, мог бы разделить судьбу своего товарища. Что было дальше, как спасшийся от смертельной угрозы инженер преодолел высокое ограждение из колючей проволоки, как проделал остальной путь — это осталось, как и для многих других участников катастрофы, навсегда тайной. Инстинкт, автоматические единственно правильные действия позволили вырваться из огненного ада с минимальными потерями. Обнаружили его в шоковом состоянии с обезумевшими от ужаса, широко раскрытыми глазами в гостиничном корпусе. Быстро вбежав в комнату, испытатель спешно разделся, лег в кровать и с головой накрылся одеялом. Присутствовавшие сослуживцы, оказывавшие помощь пострадавшим, стали отпаивать его консервированным молоком, а затем отправили в госпиталь.
В Списке… под номером 48 значится, что инженер Хоменя Андрей Семенович получил "ожоги I и II степени обеих кистей, лица, шеи, затылочно-теменной области".
Полтора-два метра не дошел до ракеты лейтенант Г.П. Деркач. Ему предстояло по лестнице установщика подняться на площадку межбакового отсека и отсоединить штекер кабеля. И в этот момент вспышка, взрыв, и лишь помнит, что мощная воздушная волна обдала жаром и подбросила. Очнулся на песке за пределами бетонированной площадки. Сам момент "полета и мягкого приземления", естественно, не помнит. Вскочил и, что есть силы побежал прочь. Очутился во рву, там уже было много народу. Его повалили на землю и стали засыпать песком, чтобы сбить огонь с горевшей одежды. Выбравшись из ямы, побрел к контрольно-пропускному пункту, где его подобрала машина и увезла в медчасть.
В секретном списке раненых под номером 24 записано: "Техник — лейтенант Деркач Геннадий Петрович. Ожог I и II степени головы, шеи, обоих плеч, кистей, левой ноги, правого бедра".
Взрывная волна не только спасала людей, отбрасывая их за пределы бетонированной площадки. Она буквально вернула к жизни старшего лейтенанта (фамилия не установлена), находившегося у передвижного командного пункта и ведшего бортовой журнал замечаний. Он бросился бежать, горел, упал и не мог подняться. Думал, конец. Воздушная волна подняла, поставила на ноги, и он остался жив.
Совсем невероятный случай вспоминает начальник аварийно-спасательной команды Ю.Ф. Евтеев. Старший лейтенант (фамилия не установлена), не видя иного выхода, бросился с верхней площадки обслуживания на стоявшую внизу компрессорную машину, покрытую сверху брезентовым тентом, решив так спастись, амортизировав удар от падения. В это время произошел взрыв, и воздушной волной его подхватило, отбросило в сторону и без единой царапины, целым и невредимым положило на песок.
Капитан В.С. Талдыкин, закончив операции и покидая старт, остановился в раздумье в нескольких метрах от ракеты. Вот его рассказ о том, что произошло дальше:
— Вдруг что-то надо мной загудело и мгновенно осветило. Подумал, "капец". Стоял лицом к ракете, но голову не поднял, и это было первое правильное действие. Повернувшись вправо, увидел кинобудку, только и подумал: добегу — останусь живой. Развернулся, закрыл обеими руками затылок, так как он был раньше травмирован. Так практически и бежал. По этой позе и узнал себя впоследствии в заснятых кинокадрах. Забежал за кинобудку, с чьей-то помощью потушил горящую одежду и лежа наблюдал все, что происходило дальше. Запомнил, как на верхней площадке, беспомощно перевалившись через перила, горел человек. Никаких взрывов не слышал. Ракета упала в нашу сторону.
В списке раненых под номером 14 зафиксировано: "Инженер-капитан Талдыкин Виталий Сергеевич. Ожог II степени обеих кистей, обеих ушных раковин".
Б.М. Лавриненко, не уговорив смежника отказаться от ненужной проверки, спустился вниз, доложил по инстанции и получил разрешение находиться в пределах досягаемости. Он отошел метров на тридцать от старта. Когда произошел запуск, ему показалось, что запустились рулевые двигатели второй ступени. Как покинул площадку, что было дальше, не помнит. В полночь очнулся на бетонке, один, пошел в надежде, что дорога выведет к гостинице. Когда сбивался в сторону и чувствовал под ногами песок, возвращался на бетонку. Все время провалы в памяти. Наконец услышал скрип тормозов остановившейся машины, которая и доставила в медпункт. Санитары явно не ожидали уже никого и были удивлены, увидев еще одного пострадавшего со следами ожога затылочной части головы и сгоревшим воротником куртки. Перебинтовав голову, инженера вывели на крыльцо и указали, куда надо идти в гостиницу — в направлении светящегося фонаря. Еще большее удивление, чем в медпункте, вызвало его появление в гостиничном номере. Сослуживцы сказали, что его внесли в список погибших. Эту ошибку исправили.
