KnigaRead.com/

Леонид Млечин - Маркус Вольф

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Леонид Млечин, "Маркус Вольф" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

По типографии поползли слухи: новенькая — на самом деле террористка из ФРГ. Это объясняло ее упорное нежелание фотографироваться вместе с товарищами по работе. «Ева» всё опровергала, и Рената верила своей подружке. Но окончательный удар их отношениям был нанесен ревностью. Прежняя, брошенная любовь Ренаты съездила в ФРГ и на плакате среди других разыскиваемых преступников узнала «Еву». На плакате была еще и фотография правого указательного пальца Инге Витт со шрамом.

Вернувшись домой, она пришла к Ренате, где застала ее вместе с Инге Витт, и спросила счастливую соперницу:

— У тебя есть шрам на правом указательном пальце?

Витт побелела как мел.

Бывшая подруга сказала Ренате:

— Ты живешь с убийцей!

Но Рената любила Инге Витт. Она выгнала из квартиры прежнюю любовницу. Ночью в постели Инге призналась Ренате: да, она убивала полицейских, но во время демонстраций, чтобы спасти товарищей от преследований, дубинок, слезоточивого газа и тюрьмы.

Инге Витт пришлось сменить квартиру. Она продала мебель, а цветной телевизор подарила своей подруге. В лесу они вместе сожгли пленки и снимки, на которых изображена Витт.

— Я перееду в Берлин, — обреченным тоном сказала Витт, — а оттуда в Йемен.

Она действительно покинула город. Рената продолжала получать от нее любовные письма, правда, без обратного адреса. 21 марта 1987 года, в день рождения Ренаты, Инге тайно ее навестила и принесла в подарок собственноручно связанный пуловер. Рената вспоминала:

— В тот день мы виделись и любили друг друга в последний раз.

Министерство государственной безопасности ГДР не отпустило Инге Витт в Йемен, а придумало ей новую биографию — она превратилась в «Еву Шнель», которая родилась в Москве. Ей поручили заниматься детскими лагерями отдыха на комбинате тяжелого машиностроения имени Карла Либкнехта в Магдебурге.

Но место, которое она заняла, было обещано другому человеку, и коллеги встретили Инге в штыки. Они с удивлением отметили, что новенькая позволяет себе командным тоном разговаривать с начальством, непонятным образом сразу же получила двухкомнатную квартиру и к ней немедленно явились мастера, чтобы привести квартиру в порядок. И она сменила четыре машины за два года, что уж вовсе было непостижимо для соседей.

Инге пыталась подружиться с коллегами. Она подрабатывала помощником осветителя в кабаре и доставала туда билеты для всего отдела. В порядке очередности мыла общую лестницу, но кое-как и сухой тряпкой, что еще больше раздражало соседей.

Любвеобильная Инге нашла себе новую подругу — директора гимназии, замужнюю, имевшую взрослого сына. Вдвоем они возделывали крохотный садовый участок. Между грядками картофеля, салата и помидоров появился автомобильный прицеп — приют любви с оранжевыми занавесками на окнах.

Когда осенью 1989 года началось крушение социализма в Восточной Германии, Инге Витт в заводской многотиражке «Мотор» дала отповедь противникам партии: «Меня воротит с души от вас… Ваша мелкотравчатая глупая политика использования народного гнева для целей, которые никому не ясны по-настоящему, полностью игнорирует реальные проблемы обновления… Что случилось с нашими трудящимися? Они что, потеряли рассудок?»

Последний день на свободе она провела с подругой, директором гимназии. Они вместе поехали на День учителя в Гарц. Инге представили как «вдову, которой трудно живется». Она действительно плохо выглядела, казалась усталой и утомленной. Новым знакомым она рассказывала, что теперь, после крушения ГДР, намеревается открыть пиццерию. Вернувшись в Магдебург, она пригласила подругу к себе домой, чтобы вместе провести ночь. Но возле дома ее ждала полиция…

За содействие в поимке немецких террористов было обещано «50 тысяч марок вознаграждения!» — так указывалось на плакатах с их фотографиями. Однако они казались неуловимыми, как фантом. Западногерманскую полицию постоянно сбивали с толку ложными сообщениями о том, что кого-то из «красноармейцев» видели то в Дамаске, то в Нью-Йорке, что они готовятся к новым акциям и запасаются оружием и взрывчаткой. На самом деле почти все они осели в ГДР.

Они отправились в Восточную Германию не просить помощи в революционной борьбе. Не для того, чтобы пересидеть трудное время и вновь нанести удар по западногерманскому империализму. А в поисках спокойной и простой жизни, которой они сами себя когда-то лишили, решив заняться террором.

Криминалистам пришлось отказаться от привычного тезиса, что «красноармейцы» опасны всегда, что они меняют страны, но не прекращают борьбы. Террористы, некогда вселявшие ужас в западных немцев, превратились в обычных граждан, их интересовали только личное счастье, работа, дом, душевный покой.

Поначалу руководители социалистической Германии не знали, как им относиться к левым террористам. С одной стороны, они поддерживали всех борцов против Федеративной Республики, с другой — формально осуждали террор как немарксистскую форму борьбы.

В 1973 году в ГДР с фальшивыми документами попытался въехать Бомми Бауман, основатель боевой группы «Движение Второго июня». Его без шума задержали, поместили в следственную тюрьму Министерства государственной безопасности и долго допрашивали. Немецкие чекисты интересовались внутренним положением во «Фракции Красной армии» и в «Движении Второго июня». Через три месяца Баумана выпустили, дали 50 марок и, минуя паспортный контроль, вывели через замаскированную под обои дверь в западную часть вокзала Фридрихштрассе в Берлине. Он вернулся в ФРГ.

— В то время они нас не выдавали, но и не оказывали настоящей поддержки, — вспоминал Бомми Бауман.

Только в тех случаях, когда немецкие террористы отправлялись на Ближний Восток к палестинцам, они могли на несколько часов ступить на землю ГДР. Палестинцы всякий раз предупреждали МГБ, что ждут немецких друзей в гости. Из Западного Берлина «красноармейцы» перебирались в Восточный и садились на самолет в аэропорту Шёнефельд. Они предъявляли фальшивые документы какой-нибудь арабской страны, но бдительные пограничники ГДР были предупреждены и хладнокровно штамповали липовые бумажки.

Один из террористов рассказывал потом:

— У нас были арабские паспорта, но мы нисколько не походили на арабов. У одной из женщин в нашей группе был соломенно-белый парик. Но пограничники ГДР ни на что не обращали внимания.

Когда левые боевики в Западной Германии потерпели поражение, Народный фронт освобождения Палестины сначала разместил немецких террористов, не желавших больше сражаться, в своих лагерях в Сирии и Южном Йемене. Но там долго оставаться было нельзя. Обсуждалось несколько вариантов: пожелавших выйти из игры можно было отправить в Мозамбик, Анголу, Никарагуа, на Кубу, словом, в любое место, где правили товарищи по совместной борьбе против империализма.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*