Николай Японский - Дневники св. Николая Японского. Том ΙI
В Яманоме: Исайя Кангета, Моисей Ямада, Яков Кангета; женщин: Екатерина Кангета, Анастасия Ямада, Таисия Ямада Марфа Ямада.
В Мидзусава: Михаил Сирасава, Тимон Ендо.
В Хитокабе: Моисей Кикуци, Иов Кикуци, Авраам Кикуци, Яков Сайга, Даниил Санга, Василий Кикуци, Николай Ямаки; женщин: Пелагея Кикуци, Мария Кикуци, Марфа Санга.
В Кесеннума: Андрей Оомори и после четверо выбраны — всего пять (по письму Бана).
В Тадагое: Павел Хасиба, Петр Хасиба и Лука Камея — всего три (тоже).
В Окутама: Давид Циба, Яков Окотера, Павел Оикава.
В Согей: Петр Сато, Матфей Фудзивара, Иоанн Хидороге, Петр Ооикава.
В Ямада: Петр Ито; еще тесть, но не старающиеся, поэтому и выключаются.
В Мияко: Иоанн Екота, Филипп Койкубо; женщин: Марфа Юуки.
В Хацинохе: Никанор Икава.
В Магата: Иоанн Хатакеяма.
В Ханава: Иоанн Фудзисима, Симеон Нора, Иосиф Кодадзима.
В Оою: Петр Циба, Василий Миками.
Всех ныне фукёоин: семьдесят пять человек.
3. Решено по всем Церквам непременно поставить фудзин–симбокквай — женские собрания. Для образца рассказано, как в других местах оные производятся.
4. Нужно ли разделить приход о. Бориса надвое? Если да, то кого поставить священником?
Об этом просили дать время подумать и посоветоваться, поэтому собрание в половине пятого часа закончено молитвою, чтобы собраться завтра в восемь часов.
С пяти часов была проповедь для язычников в городе. Я говорил с начала седьмого часа до восьми на тему: «О Боге Творце». Ужасно шумели по окраинам комнаты; такое беспорядочное собрание я видел в первый раз, о чем и сказал на собрании по поводу неприличных выходок и криков; уже полицейский несколько утишил; видимо, ненавистники христианства старались помешать проповеди; школьники также прегрубые и невоспитанные здесь — смех почти не переставал среди мальцов, набившихся еще в самый перед. Было человек пятьсот–шестьсот.
14 октября нового стиля. 1889. Понедельник.
В Мориока.
В восемь с четвертью часов о. Борис благословил Собор. Повторен вчерашний вопрос № 4. Молчат. Стали говорить, но дела нет. О. Бориса желают во всех местах, однако же кажется, больше потому, что он уже обеспечен содержанием от Миссии, а для нового священника нужно изыскивать местные средства.
Бан зря болтает, потому что язык у него мясо — мысли ни одной. Из Оою Петр Циба также изрядный болтун — вот и теперь, уже в третий раз говорит, а мысли не изловишь по отсутствию ее, требует только о. Бориса для себя. По трудности удовлетворительно решить вопрос возникает мысль оставить по–прежнему одного священника. — При упомянутии о том, что шесть гун обещают содержание священнику десять ен, если будет о. Борис, а другому не дадут; сказано было, что такие речи — запал остающегося еще, значит, в их сердцах язычества, ибо христианин жертвует Богу, а не человеку, — только «язычник благотворит тому, кого любит»; для христианина, жертвующего на содержание священника, безразлично, кто и какой священник; если дурной или не [?], жертвовать не перестает, а пожалуется Епископу, чтобы священник был переменен или исправлен. Итак, пусть эти два предмета: содержание священника и избрание священника — не будут смешиваемы. Попросили выйти из Церкви и посоветоваться между собою насчет кёокиу и священника. Дано время до одиннадцати часов.
(В нынешнем Соборе участвуют: один Епископ, один священник — о. Борис, один диакон — Иоанн Сайкайси, девять проповедников: Петр Бан, Яков Яманоуци, Симеон Мацубара, Варнава Имамура, Фома Ооцуки, Павел Кацумота, Павел Нигано, Корнилий Морита и Тит Накуй; представители четырнадцати Церквей Мориока, Коорияма, Ициносеки, Яманоме, Мидзусава, Хитокабе, Окутама, Согей, Оохара, Мияко, Хацинохе, Магата, Оою, Ханава, числом двадцать шесть человек; всего на Собрании тридцать восемь человек).
Кстати, пока совещаются, заметить следующее: сегодня утром, в первый раз обозрел внешность Церкви и места; все высмотрит довольно изящно и очень чисто, и неудивительно: Моисей Хамано, начальник Общества кирпичезаводческого, производящего кирпичи для строящейся здесь железной дороги, живущий здесь, пожертвовал недавно на ремонт Церкви и дома пятьдесят ен, каковая сумма и издержана была на все сие, и издержана разумно. Значит, Моисей Хамано не потерял христианского сердца, с ним и Стефан Оогое — служит чем–то, но не при деньгах, ибо и Хамано уже узнал, что он для денег то же, что козел для капусты.
Вернулись с совещания в Церковь и что–то принесли. Послушаем. Сказали, что ныне могут жертвовать двадцать Церквей по сорок сен (экие сквалыжники! Совсем еще полуязычники! И Церквей не двадцать, а сорок могут жертвовать!); значит, восемь ен в месяц. Значит, и священника нельзя поставить! Сказано им в назидание, как жертвуют русские христиане, — что будь здесь они, не восемь, а восемьдесят ен в месяц было бы. Итак, все слово излияния о священнике — битье воздуха. Скажу им: до пятого месяца, когда опять здесь должно быть Собрание, приготовьте содержание священнику пятнадцать ен в месяц (если мало, будет добавлено из Миссии) и возьмитесь обеспечивать ему путешествие по Церквам, тогда будет здесь поставлен священник в помощь о. Борису без разделения прихода. Сказано. Иные согласны, иные нет. Спор без конца, вялый и бесплодный. Решено: с одиннадцатого месяца начать собирать кёокиу — не меньше вышеозначенных обещанных восьми ен, и присылать собранное из Церквей к о. Борису, а он будет отдавать в экитейкёку, в тоже время чрез Сейкёо Симпоо извещать всех, сколько собрано, как скоро сбор дойдет до пятнадцати ен в месяц, и в тоже время обещано священнику обеспечение пути по Церквам — для здешней Церкви будет поставлен или дан священник, но без разделения прихода, ибо и для нового священника нужно на первое время быть под надзором опытного священника и для христиан полезнее узнать одинаково обоих священников, тогда легче будет и разделение прихода на двое. Все приняли единодушно это решение, чем и кончилось пообеденное заседание.
5. Не нужно ли переменить катихизаторов сего прихода?
Христиане Таката и Сакари просят переменить их катихизатора Авраама Янги. Его можно переменить с одним из катихизаторов прихода Иова Мидзуяма (Ильей Накагава).
Еще Илья Яци просит переместить его в другое место, ибо то родина его и там его брат ямаси (проходимец), все говорят: «Соно хито–но ототока?»
Решено переменить Яци на Янги и обратно: в Оодате Янги, в Таката Яци. У Янги, кажется, кроме лени и того, что иногда выпьет, притом же у себя дома (как Бан говорит), кроме ущербов нет; авось, на новом месте обновится.
