Олег Хлобустов - Феномен Андропова: 30 лет из жизни Генерального секретаря ЦК КПСС.
Наука, прямо указывал Андропов, которая, согласно теории, должна была стать «непосредственной производительной силой», еще не подсказала практике решения ряда важных проблем. А жизнь постоянно выдвигает все новые и новые проблемы, с которыми связано движение нашего общества вперед. Тем более, что теперь имеется и опыт социалистического развития ряда других стран, который требует внимательного изучения, оценки и обобщения». (С. 294).
Говоря о роли искусства в воспитании граждан, докладчик подчеркивал, что «партия не может быть безразличной к идейному содержанию искусства… Речь, конечно, не идет об администрировании. Главным методом влияния на художественное творчество должна быть критика, активная, чуткая, внимательная и вместе с тем непримиримая к идейно чуждым и профессионально слабым произведениям».
Как-будто предвидя будущие катаклизмы и перипетии конца 80-х годов, Андропов констатировал, что «усиливается воздействие искусства на умы людей. Тем самым растут и возможности его активного вмешательства в общественную жизнь. А значит, в огромной мере увеличивается ответственность деятелей искусства за то, чтобы находящееся в их руках мощное оружие служило делу народа».
Но из этих же слов руководителя советского государства можно было сделать и прямо противоположные выводы, на которых была основана стратегия и тактика борьбы против мира реального социализма.
В области внутриполитической деятельности Ю.В. Андропова обратим внимание и еще на одно важное событие этого периода.
В мае 1983 г. была осуществлена передача Русской православной церкви Свято-Данилова монастыря, где ныне располагается резиденция Патриарха всея Руси.
В сфере внешней политики, в период нахождения Андропова у руля руководства страны произошли еще следующие знаковые события.
1 марта 1983 г. в Москве начались советско-китайские консультации по нормализации отношений между странами, положившие начало возобновления двусторонних отношений между нашими странами.
В апреле за рубежом началась очередная антисоветская кампания, связанная с высылкой из Франции 5 апреля 47 советских дипломатов, обвиненных в шпионаже. Это стало триумфальным пропагандистским завершение французской контрразведкой дела предателя «Farewell» (О.Ветрова, арестованного в феврале 1982 г.).
Материалы, полученные от «Farewell» считались настолько ценными, что французы предоставили копию досье «Farewell» ФБР США, удостоившись благодарности «за оказанную помощь».
28 мая — последовало заявление Советского правительства о принятии «ответных мер» в случае развертывания американских ракет в Европе.
Конкретно это выразилось в заявлении Правительства СССР (25 октября) о размещении тактических ракет в ГДР и Чехословакии.
Период пребывания Андропова на посту генерального секретаря ЦК КПСС характеризуется дальнейшее обострением в советско-американских отношениях вследствие реализации американской стороной стратегии «возмездия», о которой мы говорили ранее.
Ее официальным стартом стало заявление президента США Р. Рейгана 23 марта 1983 г. о начале развертывания системы «Стратегической оборонной инициативы» (СОИ), что означало односторонний выход из договоренностей о стратегических наступательных вооружениях, достигнутых еще в середине 70-х годов. То есть, фактическое стремление США вернуться к военно-стратегической ситуации начала 60-х годов.
Хотя некоторые, широко рекламировавшиеся тогда США, «конструктивные успехи», якобы достигнутые в противоракетной обороне, оказались на поверку обычным пропагандистским блефом. (Речь идет о сообщениях об «успешном испытании в космосе» системы наведения на цель ракет-перехватчиков. В действительности США удалось успешно осуществить подобный натурный эксперимент только в июле 2007 г.
Этим политико-пропагандистским демаршем администрация США стремилась усилить экономическое давление на СССР, втягивая его в очередной раунд бесперспективной гонки вооружений.
В этой же плоскости «раскручивания маховика» нового этапа гонки вооружений лежит и начало размещения в Европе ракет «Першинг-2», что вызвало аналогичные ответные меры со стороны СССР.
В том числе и заявление Председателя Президиума Верховного Совета СССР от 24 ноября 1983 г. об отказе от дальнейшего участия в Женевских переговорах об ограничении вооружений в Европе, в ответ на развертывание американских «Першингов».
Дополнительным поводом для роста конфронтации между США и СССР послужил инцидент 1 сентября 1983 г. с южнокорейским «Боингом».
Причем прошедшие с той поры годы внесли отнюдь немного ясности в эту историю, и по сей день вызывающую немало слухов, домыслов и публикаций. Позволим себе в этой связи напомнить читателям несколько фактов, в то время, как правило, не привлекавших внимания аудитории.
1 сентября в 10.45 по вашингтонскому времени, госсекретарь Джордж Шульц на пресс-конференции заявил, что Соединенным Штатам Америки известно, когда KAL—007 был обнаружен советской радиолокационной системой, что системы слежения ПВО сопровождали самолет около двух с половиной часов, что летчик рапортовал о визуальном контакте с «Боингом», о том, что «цель поражена!».
Заявляя на пресс-конференции об «активном неприятии США этого вопиющего акта», Шульц стремился отвести ответственность от США, якобы сначала «потерявших», а потом «подставивших» борт KAL—007.
5 сентября Р. Рейган подписал Директиву по национальной безопасности NSDD — 102 «Ответ США на уничтожением Советским Союзом авиалайнера KAL», в которой отмечалось, что это «… это нападение в очередной раз подчеркивает отказ СССР подчиняться нормальным стандартам цивилизованного поведения, таким образом подтверждая, что наша текущая политика должна основываться на реализме и силе».
Обратимся к статье «Чудовищная провокация» Олега Казаченко, опубликованной в канун четвертьвекового «юбилея» этого трагического происшествия (Независимое военное обозрение, М., 2008, № 30, 29 августа — 4 сентября).
«…Точно в это же время с военного аэродрома, расположенного близ столицы штата Аляска, стартовал точно такой же «Боинг — 747» с таким же бортовым номером — 44719. О том, что он принадлежит Korean Air Lines, свидетельствовали аршинные голубые надписи по обоим бортам. В отличие от настоящего южнокорейского самолета, в салоне его двойника не было ни одного пассажира, а только 18 членов экипажа (без стюардов) и 10 таинственных американцев… Все действия самолета-разведчика подтверждали, что он четко управлялся. Только этим можно объяснить его маневрирование по курсу, скорости и высоте. Более того, экипаж видел предупредительные подходы советских истребителей ПВО и пытался уклониться от них, хотя и понимал, что это грозит огнем на поражение….
