Леонид Млечин - Фурцева
Она не в состоянии была справиться с фрустрацией. Многие сталкиваются с кучей проблем, но не впадают в отчаяние. Понимают, что всякий неуспех — дело временное, бывают неудачи и удачи. Но эту неудачу она не могла пережить…
После полуночи Светлане позвонил Николай Павлович Фирюбин:
— Мамы больше нет.
Когда приехали дочь с мужем, в квартире еще находилась реанимационная бригада. Доктор пытался успокоить Светлану:
— Даже если бы это случилось в больнице, врачи не смогли бы помочь.
Диагноз — острая сердечная недостаточность.
Одни говорили, что Екатерина Алексеевна приняла горячий душ после немалой дозы алкоголя. Последовал сердечный спазм и… Другие уверяли, что в тот день Брежнев устроил ей разнос. Вернувшись домой, она проглотила горсть люминала… Все это слухи. Но по Москве пошли разговоры о том, что она вновь решила покончить с собой. И на сей раз попытка удалась.
— Этот вопрос со мной обсуждать сложно, — объясняла Светлана Фурцева, когда журналисты спрашивали ее о причинах смерти матери. — Я знаю то, что знают и остальные. Конечно, можно выстраивать разные версии, особенно по аналогии с шестьдесят первым годом. Мы с мамой никогда не обсуждали этой темы, но я уверена, что причиной расстаться в шестьдесят первом году с жизнью было не честолюбие, как некоторые сейчас представляют, а глубокая обида от предательства человека, которому она верила… Но в семьдесят четвертом, осенью, пик переживаний в маминой жизни уже прошел… Уверена, что никакого самоубийства не было. Я не хочу думать о неслучайности ее смерти, у меня нет для этого оснований.
С фотографии, опубликованной в «Литературной газете» вместе с некрологом, вспоминал драматург Самуил Алешин, «на вас смотрело милое, прелестного овала молодое лицо с красивой волной блестящих волос (в действительности золотистых), с большими девичьими, словно вопрошающими глазами под темными дугами бровей».
Прощание с министром культуры устроили в новом здании МХАТа, для строительства которого она приложила столько усилий. Поминки — в Доме актера. Лучше всех сказал писатель Константин Михайлович Симонов, которого Фурцева когда-то разносила на секретариате ЦК:
— Екатерина Алексеевна всегда имела смелость сказать «да» — и делала все, чтобы поддержать, помочь новому, порой только пробивающемуся. Имела смелость сказать «нет», и ее поступки всегда соответствовали сказанному. Согласен, так говорить и поступать могла только большая, светлая личность…
Ее первый муж, Петр Иванович Битков, говорил дочери на похоронах, что всю жизнь любил только Екатерину Алексеевну. Он иногда заходил проведать дочь, хотел видеть внучку. Он ненадолго пережил Фурцеву, вскоре ушел в мир иной.
Николай Павлович Фирюбин женился на Клеопатре Гоголевой, вдове Александра Васильевича Гоголева, покойного секретаря Московского обкома партии. Они жили на соседних дачах. Александр Гоголев после войны был заместителем председателя обувной артели в подмосковном Талдоме, заведовал районной сберкассой, заочно учился на историческом факультете Московского университета, стал преподавателем марксизма-ленинизма, поступил и в аспирантуру, но диссертацию не защитил, потому что его назначили заведующим отделом пропаганды и агитации Раменского горкома партии. В начале 1960-х Гоголев был партийным руководителем Раменок и Люберец, в 1963 году его забрали в аппарат Московского обкома. В апреле 1967 года избрали секретарем обкома, а в мае Александр Васильевич неожиданно скончался.
Клеопатра Гоголева, которую знакомые называли Клерой, была значительно моложе Екатерины Алексеевны.
— Молодая была, смазливая, — рассказывал мне Валерий Харазов. — Гоголев держал жену в ежовых рукавицах, следил, чтобы глупостей не говорила. После его смерти она приезжала ко мне в Литву — отдохнуть и прийти в себя. Когда Фирюбин на ней женился, меня это удивило: что он в ней нашел — по сравнению с Фурцевой? Мы с Фирюбиным как-то одновременно лежали в больнице, она приходила, ухаживала за ним.
Сын Фирюбина Николай работал в Швейцарии, там и остался. Дочь Рита окончила Московский авиационный институт, работала на радио. Николай Павлович Фирюбин оставался заместителем министра иностранных цел до конца своих дней. Он пережил Екатерину Алексеевну на девять лет, скончался 12 февраля 1983 года на семьдесят пятом году жизни.
В некрологе, подписанном генеральным секретарем ЦК КПСС Юрием Андроповым, членами политбюро и коллегией Министерства иностранных дел, говорилось: «Его отличали высокая партийная принципиальность, сила убеждения и большая работоспособность. Он был чутким и доброжелательным к людям, хорошим наставником и воспитателем».
Через три недели после смерти Фурцевой, 14 ноября 1974 года, на ее место назначили кандидата в члены политбюро и секретаря ЦК КПСС Петра Ниловича Демичева. В конце заседания политбюро Суслов буднично произнес:
— Есть, товарищи, еще один вопрос. Предлагается утвердить указ президиума Верховного Совета СССР об утверждении товарища Демичева министром культуры.
Все согласно закивали.
— Ну что же, принято, — заключил Суслов.
Петр Нилович, по словам одного из участников заседания, «жалко лопотал что-то по поводу того, сколько он сделал для нашей идеологии, говорил, что долго был на партийной работе и назначение ему непривычно, однако он солдат партии…». Коллеги по секретариату ЦК встретили назначение Демичева в Министерство культуры с нескрываемым злорадством. Впрочем, к нему отнеслись великодушнее, чем когда-то к Фурцевой. Его-то оставили кандидатом в члены политбюро, власти лишили, но сохранили за ним статус небожителя…
Второй муж Светланы Фурцевой умер в 1995 году. Полученная по маминому настоянию кандидатская степень ей пригодилась. Она работала во Всесоюзном научно-исследовательском институте искусствознания, славившемся как оплот либерализма и место, где занимались настоящей наукой. Дружила с киноведом Неей Марковной Зоркой, которая отличалась не только острым пером, но и политическим темпераментом — подписывала письма в защиту диссидентов. Она всего лишь просила о снисхождении и помиловании, но и эту малую толику человечности сочли невиданным преступлением. Нея Зоркая была членом партии. Ее отец погиб в ополчении, защищая Москву в 1941 году. Она сама подала заявление в партию в День Победы, 9 Мая 1945 года. За письма партбилет у нее отобрали. Но с работы не уволили. Светлана Фурцева упросила мать не трогать Нею Зоркую.
Со временем Светлана Петровна Фурцева стала заместителем директора Института повышения квалификации работников культуры. Она руководила Фондом развития русской культуры имени Е. А. Фурцевой. Умерла 9 октября 2005 года — в шестьдесят три года. Какое мистическое совпадение: ей было столько же лет, сколько и матери, когда та ушла из жизни.
