Юрий Скуратов - Кремлевские подряды «Мабетекса». Последнее расследование Генерального прокурора России
В орбиту жесткой борьбы вокруг Генерального прокурора был вовлечен и Конституционный Суд РФ. Еще в июле 1999 года Совет Федерации обратился в Конституционный Суд РФ с вопросом: соответствует ли Конституции России указ Ельцина об отстранении Генпрокурора от должности и в чью компетенцию входит эта процедура? Не скрою, поначалу я надеялся (думаю, что и большинство членов Совета Федерации тоже) на объективную позицию суда. Многих судей, включая Председателя, я знал лично, мы часто общались. Увы, жизнь показала, что я заблуждался и здесь.
Конституционный Суд РФ долго тянул, не решаясь дать ответ на этот небезопасный вопрос, и лишь в самом конце 1999 года, уже зимой, в два этапа рассмотрел этот вопрос.
Накануне заседания Председатель Конституционного Суда Марат Баглай встретился с Ельциным. И хотя Баглай отрицает, что разговор шел обо мне, в это поверить трудно. Как бы то ни было, но после встречи Ельцин приравнял конституционных судей по своему обеспечению, льготам и денежному довольствию к вице-премьерам российского правительства. Таким образом, Конституционный Суд РФ в своем большинстве оказался, по сути, куплен — иначе это и не назовешь.
Докладчиком в тот раз была Тамара Морщакова — ярая сторонница Ельцина. Выступление ее было чрезвычайно тенденциозным. Достаточно привести такую деталь: будучи доктором юридических наук по уголовному процессуальному праву, Морщакова полностью проигнорировала тот факт, что по закону отстранить от занимаемой должности можно только лицо, которому предъявлено обвинение.
Но обвинение-то мне к тому времени предъявлено еще не было!
В нарушение закона Указом Президента РФ от 2 апреля 1999 года я был отстранен от исполнения обязанностей Генерального прокурора, а обвинение мне предъявили едва ли не год спустя, в конце января 2000 года.
Кстати, не остались незамеченными и старания Морщаковой. Уже в 2002 году, когда она, в силу преклонного возраста, должна была покинуть кресло заместителя Председателя Конституционного Суда РФ, под надуманным предлогом, незаконно, ей дали возможность «поработать во благо страны» еще продолжительное время.
1 декабря 1999 года Суд вынес решение, в котором признал соответствующим Конституции РФ право Президента РФ отстранять Генерального прокурора от должности на период расследования возбужденного в отношении него уголовного дела.
Суд исходил из того, что в Конституции РФ на исследуемый момент просто не был прописан механизм того, кто может отстранить Генерального прокурора от должности. Согласно логике Конституционного Суда РФ полномочия Совета Федерации по назначению и освобождению Генерального прокурора сами по себе не предопределяли его компетенцию по временному отстранению Генерального прокурора от должности в связи с возбуждением в отношении него уголовного дела. А поскольку, по мнению Суда, Совет Федерации не был вправе давать оценку законности возбуждения в отношении меня уголовного дела, значит, он как коллегиальный орган не способен в принципе решать такие вопросы. Итог умозаключений Конституционного Суда РФ таков: коль Совет Федерации не способен отстранить Генерального прокурора от должности, то Президенту РФ как гаранту Конституции России ничего не остается делать, как принять на себя выполнение этой неблагодарной роли…
Эта «творческая» разработка госпожи Морщаковой прошла одобрение судей Конституционного Суда РФ нелегко — все решил один голос. Она была одобрена десятью голосами против девяти.
По закону мы, граждане России, не знаем, как голосуют судьи Конституционного Суда РФ. Полагаю, это правильно. Но иногда, как и в любом правиле, необходимы исключения. Родина, как говорят, должна знать своих «героев». Кто из судей продал свою совесть и честь, уступил давлению «семьи», поддался на материальные посулы и льготы, а кто повел себя как честный и порядочный человек?
Так вот, остатки чести Конституционного Суда России спас судья Виктор Осипович Лучин, который в своем особом мнении камня на камне не оставил от «аргументов» Конституционного Суда РФ и своей коллеги.
«Да, действительно, — пишет судья Лучин, — к компетенции Совета Федерации отстранение Генерального прокурора непосредственно не отнесено. Между тем это в равной мере не входит и в компетенцию Президента РФ. Однако если это право Совета Федерации из Конституции России опосредованно вывести все же можно, то в отношении Президента РФ такой вывод Конституционного Суда России явно некорректен. Судьи, видимо, забыли о правовой аксиоме, общепризнанном принципе толкования права в сфере публичных отношений — «a fortiori»: кто управомочен или обязан к большему, тот управомочен или обязан к меньшему. Иными словами, субъект, обладающий правом освобождения Генерального прокурора от должности, имеет право и на меньшее — отстранение его от должности на период расследования.
Поэтому невозможно с конституционных позиций и позиций формальной логики объяснить, почему Совет Федерации вправе освободить, но не вправе по тем же основаниям временно отстранить Генерального прокурора от должности».
Внес судья Лучин ясность и в вопрос о последовательности возбуждения дела и отстранения от должности, умышленно запутанной Президентом Ельциным и так и не проясненный Конституционным Судом РФ. Действительно, закон не устанавливает, кто вправе возбудить уголовное дело против Генерального прокурора России. Здесь есть нюанс: поскольку вышестоящего прокурора над ним нет, он может отменить любое решение о возбуждении в отношении него уголовного преследования. Отсюда вывод: сделать это можно лишь в отношении Генерального прокурора, временно уже отстраненного от должности.
Поэтому, как разъясняет Лучин, такое отстранение возможно только в конституционно-правовой процедуре, которая предшествует любым уголовно-процессуальным действиям. Сначала Совет Федерации по предложению Президента РФ временно отстраняет от должности Генерального прокурора. После этого высшее должностное лицо прокуратуры, например исполняющий обязанности Генерального прокурора, возбуждает уголовное дело и проводит расследование. Именно такой порядок (Президент РФ вносит предложение о назначении, а Совет Федерации принимает решение) наиболее точно отражает конституционную модель взаимоотношений Президента РФ и Совета Федерации по отношению к Генеральному прокурору России.
Эту взвешенную, основанную на принципе разделения властей и системе сдерживания и противовесов, конституционную модель Президент РФ своим Указом от 2 апреля 1999 года просто растоптал.
От себя же добавлю, что в любом случае нельзя согласиться с той позицией Конституционного Суда РФ, что отстранение Генерального прокурора России — сугубо формальная процедура, неизбежно вытекающая из факта возбуждения против него уголовного дела. Отстраняя Генерального прокурора от должности, Совет Федерации в обязательном порядке должен убедиться, соблюдены ли в данном случае все требования закона и не является ли это отстранение способом преследования прокурора за его служебную деятельность, что и было в случае со мной.
