Михаил Лазарев - Три кругосветных путешествия
Ныне же, по сложении ярма, по утверждении независимости и восстановлении монархического правления на новых правах[250], приняло новый порядок, титул императора Бразилии увеличился названием «конституционного», правление сделалось более гражданское, милиция обязана повиноваться, помогать правительству и защищать сограждан; всякая область имеет своего президента и секретаря, назначаемых самим императором, и совет из сограждан провинции, выбираемых народом или депутатами оного. Президент, как исполнитель императорской власти, согласной с постановлениями, в особенности обязуется иметь неослабный надзор за выполнением законов по управляемой им области, о состоянии коей, по требованию совета, должен подавать отчеты и сноситься с оным во всех важных случаях.
Всякое упущение или отступление от законов, влекущее за собою потерю государственного интереса, частного имущества и нарушение спокойствия гражданина, строго взыскивается, несмотря даже и на самые заслуги. Совет ежегодно собирается для совещания о злоупотреблениях властей, о нужных переменах в постановлениях, о налогах и вообще обо всем том, что касается благосостояния провинции, мнения свои представляет императору и Главному законодательному совету, ежегодно также собирающемуся в Рио-Жанейро.
По всем областям определены военные начальники, непосредственно заведующие войсками, и управляющие провинциею не имеют ни малейшего права распоряжаться ни в какой части оных, кроме некоторых случаев, равно как и первые не могут собирать милиции без согласия других, а иногда и самого областного совета.
В каждой провинции находится свое казначейство, коим управляет особенный совет под надзором самого управляющего. Совет сей сам по себе сносится с Главным казначейством в Рио-Жанейро.
В шести милях к северу от крепости Св. Круц на матером берегу залива есть заведение бывшей компании китобоев, которая по данным ей правам доселе пользовалась сим промыслом, платя известную пошлину. Ныне заведение сие поступило в казенное ведомство и содержится обществом купцов за определенные проценты. Церковь, дом приказчика и пустые сараи без пола, потолка и окон, назначенные для житья промышленников, и несколько магазейнов составляют все сие заведение. Желая осмотреть оное, я познакомился с приказчиком компании, который охотно показал мне множество сараев, вероятно, давно уже необитаемых, и довольное количество подобных магазейнов, в коих обыкновенно хранятся лодки с лесом, нужным для постройки новых и для починки старых судов. Здесь я купил несколько досок для разных поделок на шлюпе и отправил оные на большой лодке. Повсеместная пустота сих строений не озабочивает посетителя, ибо, не открывая глухих ставней, смело можно ходить в темноте по оным. Само же главное здание составляет сарай или завод, в коем топят жир добытых китов; в нем содержится 28 небольших котлов (каждый около 10 ведер), из коих 14, по словам самого нашего проводника, всегда оставались без употребления, потому что прочими легко успевают приготовить товар, расходящийся в одном острове Св. Екатерины.
В прошедший год убиты три кита, для какового промысла содержат здесь обыкновенно 30 лодок и нанимают около 240 человек, собирающихся в июне. Не говоря об искусстве и деятельности промышляющих, скажу только, что время моего пребывания в сем заведении было самое удобное для начатия работ, к коим, однако, я не заметил ни малейших приготовлений; по достаточному же числу виденных нами при сих берегах китов заключаю, что хотя их здесь и бьют, только очень мало, или, по крайней мере, хозяева сей промышленности еще менее заботятся о приумножении своего капитала.
В бытность нашу на рейде, пришли сюда три купеческих судна с китового промысла, один, под английским флагом, вполне нагруженный, шел обратно в Лондон, а два – Соединенных Американских Штатов; первый из них, не столь счастливый, как его товарищ, по отправлении своей команды будет продолжать лов около 44° южной широты и по окончании оного отправится в Нью-Йорк; другой, нанятый от французского правительства, имел все нужные бумаги и права на поднятие сего флага, почему и назначен был на оный один младший офицер и две трети команды из природных французов. Цель таковой посылки, вероятно, состояла не в одной денежной прибыли, а наиболее в том, чтобы приучить людей и их начальника к сему ремеслу и по распространении оного вполне пользоваться всеми выгодами, доставляя при том искусных и опытных матросов для военного флота…
Пребывание наше на острове Св. Екатерины не всегда, как выше было сказано, сопровождалось приятною погодою, днем частые дожди, а ночью сильный гром и молния уменьшали удовольствия, коими нам должно было пользоваться в сем благотворном климате, отчего и больные наши, при всем изобилии свежей пищи и свободе, не скоро оправлялись. Впрочем, 14 мая были уже все перевезены шлюп совершенно здоровыми.
17 мая, после 28-дневного отдохновения, при тихом SSW ветре и пасмурности неба (по истечении новолуния вернейший в здешних местах признак продолжительного SW ветра) около полудня вступили под паруса и вышли из гавани. Хозяева занимаемых нами домов и соседи оных за долг себе поставили при сем случае проститься с нами. Чувства сожаления, соединенные с искренними желаниями благополучного прибытия в пределы нашего отечества, и предложение плодов, с коими они нас провожали, сделали разлуку с сими добрыми поселянами довольно занимательною. Положась на их уверения в продолжительности наставшего ветра, мы уже ласкали себя скорым приближением к Рио-Жанейро, как через два часа медленного плавания должны были опять, по причине совершенного штиля, стать на якоре.
Трудно изъяснить, сколь много таковая задержка огорчила нас; самая природа изменилась в глазах наших, и мы уже не находили в ней тех прелестей, коими досель восхищались, уже начинали укорять судьбу в несправедливости и своенравии, как вдруг легкий юго-западный ветер пресек наши жалобы и оживил по-прежнему чувства. Паруса тогда же были поставлены, серебристая пена зашумела под носом шлюпа и крылатое воображение несло нас по пространству моря, но с приближением к мысу Ропу ветер снова стих, небо покрылось густыми облаками, свет луны погас, мрачная ночь скрыла от глаз наших все предметы, сильные удары грома раздались над нами, не умолкающее эхо отзывалось в ущельях гор, буря завывала на высоте и небо горело странным огнем ослепляющей молнии. Положение наше было невыгодно; не благоприятствующий нам северный ветер не замедлил появиться; туманы в продолжение суток закрывали от нас спутника, штили задерживали плавание, и только в 14-й день по выходе из гавани Св. Екатерины мы увидели бразильский берег и Сахарную Голову.
