Андрей Судоплатов - Тайная жизнь генерала Судоплатова. Книга 2
Почти сутки задерживался ответ из Москвы. Бомбовые удары слышались все более отчетливей. На берегу появился Барзани, и по его короткой команде курды тотчас начали массовую переправу на советский берег.
Так был интернирован в СССР отряд иракских курдов Моллы Мустафы Барзани. Вначале отряд как самостоятельная боевая единица был размещен в Азербайджане. Курды вели себя крайне настороженно. Распоряжений администрации советской власти не выполняли, пока не получали указания или одобрения со стороны Моллы Мустафы или его приближенных. Получалось какое-то инородное тело. С другой стороны, среди местного населения и военнослужащих восточной национальности появился нездоровый, как посчитали тогда, интерес к исламу, обрядам, отправляемым курдами, и мусульманским проповедям их шейхов. Все это вместе взятое повлияло на принятие кем-то наверху волевого решения о роспуске отряда. Под предлогом передислокации отряда в Узбекистан курдов партиями стали отправлять в дорогу. На новом месте курды были расчленены на еще более мелкие группы вплоть до одиночек, которых разбросали по всем областям Узбекистана как спецпоселенцев… Молла Мустафа был сослан в Муйнакский район Каракалпакии и под бдительным контролем комендатуры МВД пристроен весовщиком в одном из хлопковых совхозов…
В самом начале 50-х годов, когда в Иране начались антишахские волнения, которые возглавил тогда премьер-министр Моссадык, у нас вспомнили об отряде Моллы Мустафы и, как тогда нам говорили, по указанию самого Сталина их вновь стали собирать в отряд, место дислокации которому определили на территории сада-совхоза № 9 Янги-Юльского района Ташкентской области. Молле Мустафе был выделен в качестве резиденции загородный особняк Совета Министров Узбекской ССР в поселке Кибрай в 15 километрах от Ташкента. На содержание отряда была определена дотация правительства в сумме 4 миллионов рублей. К этому надо добавить, что среди курдов существовало правило отчислять из зарплаты каждого курда 50 рублей в личную казну Моллы Мустафы.
Теперь было важно найти людей, которые бы информировали органы безопасности о планах Моллы Мустафы.
Таких людей оказалось достаточно. Среди наших помощников были и штабной работник, нередко обеспечивавший охрану Моллы Мустафы при встрече с английскими разведчиками, и командир батальона его отряда, и командиры роты — прямые свидетели многих интересовавших нас событий. Проводить встречи в ними было весьма сложно. Подчас на явку нужно было ползти по-пластунски огородами, а агент через открытое окно негромко рассказывал оперработнику о намечаемых в отряде тайных мероприятиях.
Пренебрежение конспирацией оборачивалось подчас печальными результатами. Наш оперработник, выступавший под «крышей» администрации совхоза, довольно часто и не всегда конспиративно стал встречаться с интересовавшим нас человеком из числа курдов. О встречах этого курда с администратором совхоза шейхи донесли Молле Мустафе. По его указанию курда раздели донага, привязали к железной кровати и стали истязать, желая получить показания, о чем он говорил с русским представителем. Издевательства удалось приостановить, а жертву по его желанию отправили из отряда к месту бывшего спецпоселения. Недели через три этого курда нашли убитым. Ему перерезали горло от уха до уха. Так шейхи расправлялись с непокорными в назидание другим…
Основная масса курдов — это бесстрашные бойцы, готовые по приказу своего предводителя Барзани броситься и в огонь, и в воду. В то же время это очень добродушные и весьма заботливые люди — в этом мы неоднократно убеждались по их отношению к соседям, женщинам. Верхушка — руководители отряда — состояла из зажиточных шейхов, баев, имевших целью в политической и вооруженной борьбе не только получение автономии, но и решение своих чисто меркантильных задач. На этот счет характерно высказался о себе и своем окружении бывший заместитель Моллы Мустафы полковник Асад Хушави: «Если в наши руки попадет нефть Абадана и Керкука, то этого нам всем хватит надолго».
Таким образом, простые курды оставили у меня теплые воспоминания, а вот их руководители доверия не внушили. В последующем история подтвердила наши выводы. После свержения короля и революции в Ираке курды вернулись на свои земли и снова начали вооруженную борьбу. Снова началось их гонение и притеснение. Молла Мустафа Барзани так и умер в изгнании, кажется в США, у пригревших его американских «ястребов».
НЕИЗВЕСТНЫЙ СЕРОВ
Иван Александрович Серов родился 12(25) августа 1905 года в деревне Афимская Сокольского района нынешней Вологодской области. В 1923 году он закончил среднюю школу и был избран членом волостного исполкома. В 1925 году Вологодский губернский комитет РКП(б) послал его на учебу в Ленинградскую войсковую школу, которую Серов окончил в 1928 году. Во время учебы в 1926 году он был принят в члены РКП(б). После окончания училища Серов служил в артиллерии РККА командиром взвода, батареи, начальником штаба полка. В 1935 году поступил на учебу в Военную академию им. Фрунзе, которую закончил в феврале 1939 года.
Сразу после окончания академии в судьбе Серова происходит резкий поворот. Его направляют на работу в органы НКВД, испытывавшие в то время острый дефицит кадров. 9 февраля Серов был назначен заместителем начальника Главного управления рабоче-крестьянской милиции (ГУРКМ) НКВД СССР. На новом месте работы карьера Серова развивается стремительно. 15 февраля ему присваивается звание майора госбезопасности. 18 февраля он становится начальником ГУРКМ НКВД СССР, 30 апреля — получает звание старшего майора госбезопасности.
29 июля 1939 года Серова переводят на работу в госбезопасность, где он был назначен начальником 2-го (секретно-политического) отдела Главного управления государственной безопасности (ГУГБ) и одновременно заместителем начальника ГУГБ НКВД СССР. 2 сентября того же года его назначают наркомом внутренних дел Украины, 4 сентября — присваивают звание комиссара госбезопасности 3-го ранга.
Работа на Украине сблизила Серова с Н. С. Хрущевым, бывшим тогда первым секретарем ЦК КП(б)У. Эта дружба впоследствии, когда почти все прежние руководители органов госбезопасности были репрессированы Хрущевым, позволила Серову не только уцелеть, но и стать в 1954 году председателем КГБ.
После выделения из НКВД СССР самостоятельного Наркомата государственной безопасности Серова назначили 25 февраля 1941 года первым замом наркома— Всеволода Николаевича Меркулова. Когда же 20 июля 1941 года Наркоматы внутренних дел и государственной безопасности были объединены обратно в НКВД СССР, Серов стал заместителем наркома НКВД. Эту должность он сохранил и после повторного разделения наркомата на НКВД и НКГБ в апреле 1943 года.
