Джекоб Эббот - Пирр. Царь Эпира
Деметрий принял ее предложение. Он отправился на Керкиру, женился на Ланассе, а затем, оставив гарнизон для защиты острова от возможного захвата его Пирром, вернулся в Македонию. Разумеется, это событие еще больше восстановило Пирра против Деметрия.
Вскоре Пирру представилась возможность отомстить Деметрию за оскорбление. От непрерывного пьянства Деметрий заболел. Пирр воспользовался болезнью соперника для нового вторжения в Македонию и с многочисленным войском пересек границу. Больной Деметрий все же нашел в себе силы вскарабкаться на коня и со своей армией отправился навстречу врагу. Никаких важных результатов эта военная кампания не дала. Пирру не удалось завоевать Македонию, и он вернулся в свою страну.
Война между Пирром и Деметрием продолжалась много лет с переменным успехом: побеждал то один, то другой. В конце концов, в тот момент, когда фортуна, казалось, отвернулась от Пирра, иные события потребовали его внимания, и он добился блестящих успехов в совершенно другом регионе. Описание этих событий и ляжет в основу нашей следующей главы.
Глава 5
ВОЙНА В ИТАЛИИ
280 г. до н. э. Поход в Италию. – Владения римлян. – Тарент. – Различные партии в Таренте. – Шумные собрания. – Хитрость Метона. – Метону удается достичь своей цели. – Пирра приглашают в Тарент. – Большое число добровольцев. – Киней. – Киней задает вопросы Пирру. – Пирр излагает свои планы. – Мнение Кинея. – Пирр отправляется в плавание. – Флот и армия Пирра. – Пирр чудом спасается от гибели в кораблекрушении. – Пирр обосновался в Таренте. – Энергичность Пирра. – Пирр идет на решительные меры. – Тарентинцы – греки по происхождению. – Войска прибывают медленно. – Публий Валерий Левин. – Пирр видит лагерь римлян. – Необычное зрелище. – Пирр слишком заметен. – Беседа Пирра и Леоната. – Пирр в серьезной опасности. – Слоны. – Трофеи уносят с поля боя. – Появление Пирра. – Поражение римлян.
Грандиозным предприятием, затеянным Пирром, о котором мы упомянули в предыдущей главе, была война с римлянами в Италии. Поводом к этой войне послужила просьба о помощи, полученная Пирром от жителей Тарента. Им необходима была помощь. Именно таким образом Александр, предшественник Пирра, попал в Италию. Казалось бы, судьба Александра должна была предостеречь Пирра. Однако история человечества говорит о том, что военачальники редко извлекают уроки из ошибок предшественников. Пожалуй, желание Пирра завоевать Италию лишь окрепло от сознания того, что подобная попытка стала причиной трагической гибели его дяди. Он хотел смыть с Эпира пятно позора. Непомерное честолюбие подстегивало его к демонстрации силы и могущества там, где другие оказались бессильны.
К тому времени римляне уже завладели значительной частью Италии. Тарент и принадлежавшие ему территории еще не были ими покорены, однако римляне постепенно подбирались к восточным и южным районам Италии и в конце концов подошли к границам владений Тарента. Армия Тарента, не желая отступать без боя, вступила в приграничный конфликт, который постепенно превратился в большую войну. Под напором римлян тарентинцы отступили, и вскоре непосредственная опасность стала угрожать самому городу.
Трудности, с которыми пришлось столкнуться тарентинцам, усугубляло отсутствие в их правительстве единства и стабильности. Формой правления в Таренте была демократия, но демократия чрезвычайно нестабильная. Вопросы государственной политики дебатировались на народных собраниях, которые практически не регулировались какими бы то ни было законами, а приближение римлян к городу вообще посеяло панику.
Образовались различные партии, каждая из которых предлагала собственные решения выхода из кризиса. Некоторые предлагали покориться римлянам и, следовательно, стать частью Римской республики. Другие настаивали на необходимости сопротивляться до конца. В разгар споров кто-то предположил, что причина военных неудач в отсутствии талантливого полководца, способного объединить и направить мощь армии в необходимое русло, а потому необходимо срочно исправить это упущение и пригласить Пирра, самого опытного, самого славного из ныне живущих военачальников. Этому плану воспротивились более рассудительные и дальновидные, ибо они прекрасно понимали, что, когда в качестве временного друга и союзника призывается чужак, он почти всегда становится постоянным хозяином. Однако подавляющее большинство горожан было столь сильно встревожено нависшей угрозой, что рассуждения о какой-то отдаленной и неопределенной опасности совершенно не действовали. Итак, решили призвать на помощь Пирра.
Как мы уже говорили, собрания тарентинцев были столь неорганизованными и бурными, что, как часто случается в народных собраниях, голос меньшинства не был услышан. Тогда один из государственных деятелей, выступавших против приглашения Пирра, прибег к весьма необычному плану. Звали этого деятеля Метон. Хитрость его состояла в следующем: переодевшись странствующим музыкантом и притворившись пьяным, он явился в собрание с венком на голове и факелом в руке в сопровождении женщины, которая играла на инструменте, похожем на флейту. Естественно, он привлек внимание всего собрания. Кто-то засмеялся, кто-то стал рукоплескать, кто-то попросил его спеть. Метон приготовился к выступлению, а когда в конце концов воцарилось молчание, он вышел на освобожденную для него площадку и, скинув маскарадный костюм, громко выкрикнул:
– Граждане Тарента! Просите песен и развлекайтесь, пока можете, ибо, предупреждаю вас, в Таренте не будет ни радости, ни веселья, когда явится Пирр.
Неожиданное перевоплощение бродяги и его слова поразили публику. Пронесся одобрительный шепот. Казалось, Метон достиг своей цели и здравый смысл восторжествовал, однако это впечатление было недолгим. Снова вспыхнули бурные споры, а Метона и женщину бесцеремонно выгнали.
Собрание постановило пригласить Пирра, и вскоре в Эпир отправились послы. По прибытии на место посланники сообщили, что тарентинцы воюют с римлянами и приглашают Пирра руководить их армией. Войск, провизии и оружия в Таренте достаточно, объяснили послы, не хватает лишь хорошего полководца, и, если Пирр согласится помочь, ему немедленно доверят командование 20-тысячной конницей и пехотой числом в 350 тысяч.
Трудно поверить, что страной, достаточно богатой для снаряжения такой огромной армии, управляли люди, которые в момент неминуемой катастрофы позволяли странствующим шутам и музыкантам отвлекать себя от государственных обязанностей. Однако мы не можем не доверять свидетельству одного из величайших историков древности.
