Александр Андреев - Реформаторы во главе Державы
Банки были разделены на коммерческие с правом приема вкладов, и банки спекулятивные, игравшие на бирже. Банки блокировали этот закон созданием дочерних фирм-отделений.
К концу 1934 года почти полмиллиона фермеров – должников сельхозбанков получили государственные займы своих ипотечных кредитов у частных банков. Фермерские долги выкупались и обменивались на государственные облигации, освобожденные от налогов. Доход по ним гарантировался государством. Для этих операций власти создали специальное учреждение – Federal Farm Mortgage Corporation, «потратившее» около двух миллиардов долларов.
Замороженные в ипотечных кредитах банковские активы были разморожены – заменены наличными деньгами, или государственными облигациями. В июле 1934 года 20 % фермерских долгов выкупило государство.
Были рефинансированы ипотечные кредиты на недвижимое имущество в городах. Для этого были созданы федеральные банки для выдачи займов под заклад домов, во главе с новым федеральным учреждением – Home Owners Loan Corporation. К зиме 1935 года корпорация выдала два миллиарда займов на полмиллиона домов. Рефинансировались только сравнительно недорогие дома стоимостью не более 10 тысяч долларов. Всего было рефинансировано четверть заложенных домов. Руководство корпорации докладывало президенту:
«Более 90 % всей суммы в два миллиарда долларов пошло в коммерческие банки, страховые компании, строительные кредитные ассоциации, ипотечные компании и имело эффектом усиление их ресурсов очень важным путем».
В 1935 годах еще полмиллиона домовладельцев получили 1200 миллионов долларов – в разном виде.
Созданная в 1932 году Железнодорожная кредитная корпорация предоставляла субсидии частным железным дорогам – напрямую, минуя банки.
Банки, вытащенные государством из небытия, не спешили кредитовать промышленные предприятия, за что неоднократно критиковались властями, исповедовавшими принцип – «правительство не должно заниматься бизнесом». Банки не ожидали быстрых прибылей и не давали кредиты промышленникам – «банковский капитал не может быть расширен без перспективы прибыли».
Кроме поддержки и субсидирования банковской системы государство проводило мероприятия по скупке сельскохозяйственных товаров и повышению цен на сельхозпродукты. Большие средства шли на общественные работы, включая и скупку государством «излишних» строительных средств производства. С 1931 по 1936 год бюджетный дефицит составил почти 16 миллиардов долларов. В стране увеличивалась инфляция.
Для спасения экономики необходимо было печатать новые деньги. В США было запрещено хождение золотых долларов. Нарушителей ожидали 10 лет тюремного заключения и штраф в 100000 долларов. Золото законом было необходимо обменять на бумажные доллары – по 22 доллара за унцию. После «сбора золотого запаса населения» власти изменили золотой стандарт доллара, доведя его до 35 долларов за унцию. На разнице государственное казначейство получило около трех миллиардов долларов. Сам доллар был девальвирован. Долги обесценились, конкурентность экспорта повысилась. Ф. Рузвельт отменил в стране «сухой закон», действовавший много лет. Управление по контролю за соблюдением «сухого закона» вошло в Бюро Э. Гувера, ставшее с 1935 года Федеральным Бюро Расследований.
Летом 1934 года был издан «серебряный билль», по которому все имевшееся в США серебро в слитках и добывающееся серебро подлежит обязательной продаже государству – для выпуска обеспеченным этим серебром бумажных серебряных сертификатов.
Впервые в истории США «Великая депрессия» вызвала значительный рост государственного долга, который покрывался возвратом кредитов и повышением налогов. «Процветание» достигалось с помощью финансово-кредитных мероприятий и их воздействия на повышение цен, на экономику, на промышленность.
Главным делом президента Ф. Рузвельта и его кабинета стал Закон о восстановлении промышленности – National Industrial Recovery Act (NIRA), – вступивший в силу 16 июля 1933 года и состоявший из двух частей – «Восстановление промышленности» и «Общественные работы и строительные объекты».
NIRA стал главным звеном в «New Deal» – «Новом курсе», «Новой эре», «Новом договоре» ФДР. Закон принимался как акт о «планировании» промышленности в целях ликвидации перепроизводства, «неправильной» конкуренции, установления баланса между производством и потреблением – для ликвидации экономическо-финансового кризиса с последующим расширением производства и потребления. ФДР разъяснял действие закона:
«Правительство должно и будет иметь право наблюдения и планирования промышленности.
Это – партнерство правительства с сельским хозяйством, промышленностью и транспортом, но не партнерство в прибылях, ибо прибыли по-прежнему будут идти в руки граждан, а скорее партнерство в планировании и партнерство в наблюдении за тем, чтобы планы проводились в жизнь».
Первые монополии появились в США в 80-х годах ХІХ века – Стандарт Ойл, Сахарная и Водочная монополия. Борьба, начавшая принятием в 1890 году антитрестовского акта Шермана, была продолжена в 1894 году актом Вильсона, запрещающего создание «импортных» монополий. В 1903 году создается министерство торговли, в котором формируется особое бюро корпораций, контролирующее выполнение антитрестовских законов. В 1913 году был принят Панамский акт, запрещавших проход через него судов-монополистов. В 1914 году принимается закон о создании федеральной торговой комиссии и акт Клейтона. Именно поддержка мелких и средних предпринимателей и собственников очень много значила при выборах президента страны.
Антимонопольное законодательство должно было блокировать полную монополию в сфере реализации товаров, в сфере торговли. Акт Шермана гласил:
«Каждое лицо, которое монополизирует, пытается монополизировать или заключить соглашение, или сговор с каким-либо другим лицом или лицами в целях монополизации той или иной части торговли между различными штатами или торговли с иностранными нациями, должно быть признано виновным».
Монополии «блокировались» правилами «честной конкуренции», перечисленные в акте Клейтона, который запрещал и т. н. «переплетающие директорства» и скупку акций компании-конкурента. Правда, он разрешал создание дочерних предприятий, и поэтому толковался так, как было выгодно толкователю.
Цены в стране не могли быть фиксированы как вообще, так и в отраслях промышленности. Правда, Верховный суд-монополист – толкователь законов разъяснял, что крупный размер предприятия не является основанием для судебного преследования, а наличие конкуренции не дает возможность наказывать монополистов. Решение Верховного суда 1920 года по делу крупнейшей Стальной монополии гласило:
