Сергей Колбасьев - Река
Где он мог находиться? Четыре с половиной часа - верст двенадцать четырнадцать. Если его все время исправно несло течением, он уже давно прошел линию фронта. А если катер большую часть времени сидел на мели?
Холод теперь проникал до самых костей. Очень хотелось есть, а хлеб он оставил в своей каюте. И спички отсырели так, что нельзя было закурить. Но, по счастью, осталось доброе зелье.
Он судорожно сорвал с себя шинель, а потом тужурку. Широко расставив ноги, в одной рубашке он стоял со шприцем в руках, но холода больше не чувствовал. Достал две ампулы и быстро сделал себе два укола.
Снова оделся и поудобнее устроился на кормовом сиденье. Заправил руки в рукава шинели, полузакрыл глаза и откинулся назад.
Теперь теплота наплывала мягкой волной, и кровь весело гудела в голове. Теперь было полное спокойствие и полная уверенность в том, что все окончится благополучно. И, постепенно нарастая в тишине, где-то совсем близко начал играть большой симфонический оркестр.
- Увертюру из "Моряка-скитальца", - прошептал он, и сразу оркестр исполнил его желание, Запели высокие трубы, глухо ударили литавры, и всеми цветами радуги хлынула мощная музыка Вагнера.
Он был совершенно счастлив. Катер два раза приткнулся к мели и наконец остановился, но это уже было безразлично. Ему сопутствовала удача. Улыбаясь, он вынул из кармана бумажник с брутовским рублем и положил его рядом с собой на сиденье.
Внезапно туман поднялся, точно театральный занавес, и впереди, совсем как тогда во сне, на самой середине реки появился черный силуэт боевого корабля.
Нет, теперь он не спал. Он мог ущипнуть себя за руку и почувствовать боль. Теперь это было спасение!
Пошатываясь, он встал и взмахнул обеими руками, и в ответ на корабле блеснул желтый огонь.
Почему? Что там случилось? И сразу же у самого борта поднялся высокий серебряный столб и, поднявшись, неподвижно застыл в воздухе.
Это было очень странно.
12 "Сего числа, в шесть часов тридцать минут, находясь в дозоре у точки А, в рассеивавшемся тумане обнаружил выше себя по течению неизвестный черный предмет.
Полагая, что это плывущая мина заграждения, произвел с дистанции четыреста ярдов один выстрел из дежурного орудия и немедленно стал сниматься с якоря.
Реку снова покрыло туманом, а потому, из предосторожности переменив место и отойдя под левый берег, я выслал для обследования шлюпку под командой младшего лейтенанта Кларка.
Вернувшись, Кларк донес, что неизвестный предмет оказался небольшим моторным катером обычного типа. Он сидел на мели, и вся его кормовая часть была разбита близким падением снаряда.
Людей на нем обнаружено не было. Удалось найти только бумажник черной кожи, каковой при сем препровождаю.
В шесть часов пятьдесят семь минут туман окончательно поднялся, но неизвестного катера на отмели уже не оказалось. Следует предположить, что его снесло течением и что он, имея многочисленные повреждения корпуса, затонул.
Капитан-лейтенант Дальрой. Монитор М-25".
- Прочли? - спросил командующий речной флотилией капитан Ноэль Блэр.
- Кэптен, сэр, - ответил мичман барон Штейнгель, - я был свидетелем этого печального происшествия и должен отметить, что капитан-лейтенант Дальрой вел себя странно.
Он хотел многозначительно добавить, что Дальрой был ирландским революционером, но не успел. Капитан Блэр, приветливо улыбнувшись, поднял руку:
- Когда мне понадобится лучший командир монитора, чем Майк Дальрой, я назначу вас на его место. А пока вам лучше не вмешиваться не в свое дело... Вы ознакомились с содержанием бумажника?
- Там почти ничего нет, - пробормотал темно-красный Штейнгель. - Частные письма и удостоверения на имя Олега Михайловича Малиничева.
- Знакомая вам фамилия?
- Я его хорошо знал. - И Штейнгель еще ниже опустил голову. - Он был лейтенантом старого флота и плавал на миноносцах... Вероятно, теперь бежал от красных к нам.
- А это что такое?
Штейнгель взял в руки маленький листок бумаги и разгладил его складки.
- Тут написано: четыре линии - двадцать четыре штуки. Это план выставления красными минного заграждения.
- Дайте взглянуть. - Блэр наклонился над развернутой картой. - Здесь. Да, несомненно, здесь, у верхней оконечности этого островка с непроизносимым именем. - Карандашом на карте нарисовал узкий прямоугольник и аккуратно его заштриховал.
- Он хотел нам помочь, - глухо сказал Штейнгель.
- Он достиг своей цели. - И капитан Блэр нажал кнопку звонка. Появившемуся рассыльному приказал вызвать лейтенанта Фаркварда и снова повернулся к Штейнгелю: - Все это, конечно, очень досадно, но что поделаешь! Было бы еще досаднее, если бы Дальрой принял мину за катер и взлетел бы на воздух со своим монитором. И заодно с вами.
В каюту вошел невысокий черноволосый лейтенант. Остановившись у стола, вытянулся, точно стараясь стать выше ростом, и почтительно спросил!
- Сэр?
- Фарквард, наступление переносится на завтра.- И капитан Блэр положил обе руки на стол. - Известите командиров кораблей и сухопутных частей. Срочно затребуйте из базы дивизион тральщиков. Это все.
Но Фарквард не уходил. С сомнением в глазах смотрел то на Штейнгеля, то на своего командующего и наконец решился:
- Получены известия от Десмонда. Прикажете доложить?
Блэр невесело усмехнулся:
- К вашему сведению, Штейнгель: сегодня ночью русский отряд майора Десмонда взбунтовался и перебил своих офицеров. Кажется, у вас в России это принято, но при чем здесь мы, англичане, и какого черта мы торчим в вашей проклятой стране?.. Докладывайте, Фарквард!
Лейтенант Фарквард вынул из кармана записную книжку и осторожно откашлялся.
- Сам Десмонд тяжело ранен, но остался в живых. Сейчас находится на перевязочном пункте у верхней пристани. Батальону Леннокса удалось оцепить мятежников. Большая часть их перебита пулеметным огнем, около шестидесяти человек взято в плен, а две небольшие группы прорвались в лес.
Блэр встал из-за стола и несколько раз молча прошелся по каюте. Вся эта история с отрядом Десмонда окончательно вывела его из себя. Он остановился и щелкнул пальцами.
- Пьяные русские офицеры без штанов скачут на одной ножке по лагерю. Командир второй роты, какой-то Олсуфьев, чтобы не скучать, заставляет своих солдат всюду таскать за ним его пианино. Удивляюсь, как они не взбунтовались раньше... Тем не менее, Фарквард, пленных придется поставить по ранжиру и расстрелять каждого четвертого, а остальных отправить на базу.
- Есть, сэр!
- Беглецов преследовать всеми средствами. Прикажите Холлу выслать в погоню три аэроплана.
Штейнгель встал. Слишком много оскорбительного сказал Блэр о России и русских. Резко ему ответить? Нет, об этом и думать не приходилось. Но все-таки что-то сделать нужно было. Какой-нибудь решительный жест, чтобы хоть самому реабилитироваться.
